Михаил Нестеров - Выстрел из прошлого
Интересно, подумал Андрей, генерал в курсе стратегии убийцы, попытавшегося втянуть его в свою игру, заставить его раскрыться, стать уязвимым и доступным?.. Он мастер на такие провокации: Виктор Инсаров и мать Андрея раскрылись перед ним…
И снова перед глазами Андрея Чиркова возникло ненавистное лицо Счастливчика, который словно хвастался новенькими капитанскими погонами и смотрел с портрета, заключенного в картонную рамку, самодовольно.
Счастливчик?! Андрея пробрал озноб. Что делает в этой комнате его снимок? Неужели он и Виктор Инсаров были знакомы? Не потому ли он убил Инсарова так легко?
Андрей не успел ответить на эти вопросы, которые со скоростью стробоскопа промелькнули у него в голове. Одна фотография наложилась на другую – эта и та, которую он видел в паспорте на имя Мишустина Валентина Сергеевича. Получился средний возраст – лет около сорока. На обоих фото был изображен один и тот же человек.
Мысли и эмоции Андрея походили на мыльный пузырь – были готовы лопнуть. Он ускорил процесс, уже зная, что произошло непоправимое: взял со стола фото и вышел с ним из комнаты. На кухне он спросил у Маргариты:
– Кто этот человек на снимке?
Ее брови выгнулись: «Как кто?»
– Виктор, конечно. Сын Ирины Львовны. С ним я, разумеется, не знакома. Я всего шесть лет работаю здесь…
Андрей не слушал женщину. Он еще ничего не понял, кроме того, что совершил фатальную ошибку. Он не помнил, как правильно – «время разбрасывать камни и время собирать камни» или наоборот. Для него настало время исправлять ошибки. И если несколько минут назад он с отвращением думал о квартире своего наставника и отверг ее как временное убежище, то сейчас стремился туда.
Но перед тем как уйти, он еще раз побеспокоил хозяйку, совсем неоправданно стараясь выглядеть взрослее.
– Ирина Львовна, извините: я обязательно воспользуюсь вашим гостеприимством, но не сегодня. Ответьте на пару вопросов, это важно.
Она покивала, сидя в своем любимом кресле.
– Виктор не упоминал имя своего командира роты, батальона, полка, может быть?
– Никогда, – ответила она.
– Имя Сергея Тараненко вам о чем-нибудь говорит?
– Знаешь, я слышала его. Как-то раз Виктор обмолвился о том, что генерал, да-да, генерал, я вспомнила, так вот, генерал Тараненко лично руководил спецоперациями в Афганистане и Пакистане. Мне это запало в память потому, что один момент показался мне странным. По словам Виктора, выходило, что Тараненко ни разу не был в Афганистане, а руководство осуществлял из приграничных республик.
– А фамилии Куницын, Шульгин, Хакимов вам знакомы?
– Это сослуживцы Виктора. Почему ты спрашиваешь?
– Я отвечу, – пообещал Андрей. – Обязательно дам ответ… завтра. В крайнем случае – послезавтра.
«Генерал прилетает в Домодедово. Велел посадить его в третий пакгауз… До Госфильмофонда у тебя будет время».
– Ирина Львовна, вы не знаете адрес Госфильмофонда?
– Он находится в поселке Белые Столбы, это в пятидесяти километрах от Москвы. На его базе ежегодно проходит фестиваль архивных фильмов.
– Это рядом с Домодедово?
– Близко.
«Значит, тебя держат в Белых Столбах, – покивал Андрей, – в таможенном складе номер три».
Упоминание об архивных фильмах натолкнуло Ирину Инсарову на мысль об одной из видеозаписей.
– У меня сохранилась видеокассета, – сказала она. – Ей больше двадцати пяти лет. Не знаю, получится ли просмотреть ее, но ты попробуй. На ней снят Виктор, – настояла она.
Андрей нехотя согласился. Он не мог отделаться от чувства, что увидит на экране телевизора вчерашнюю запись, услышит проклятия в свой адрес. Был готов соврать этой старой женщине: «Запись не сохранилась. Посыпалась, размагнитилась, столько лет прошло…»
Он вставил кассету в деку видеомагнитофона, включил воспроизведение и присел на стул. Против ожиданий, запись оказалась качественной. В невысоком парне, одетом в гимнастерку и галифе, Андрей сразу же узнал своего наставника. Вот он знакомыми движениями выхватил пистолеты и поочередно спустил курки. Четыре выстрела, и поражена первая мишень. За следующим укрытием он не задерживается больше мгновения, и снова звучат выстрелы и ранят Андрея в самое сердце. У него на глаза навернулись слезы, и он уже не видел ни очередного фанерного щита, ни мишеней, пробитых пулями, не видел поднятую вверх руку: упражнение завершено. Он видел это на острове, своей рукой включал и выключал секундомер, слышал голос: «Бывало, я укладывался за восемь секунд…»
«Научи меня стрелять, как ты».
36
Андрей около часа наблюдал за подходами к старому дому Виктора Инсарова. Ему непривычно было называть так своего наставника, но становилось легче: он обрел свое имя, пусть даже о нем знает только один человек. Андрею еще предстояло узнать, что произошло на набережной в южной части Стокгольма.
Он вошел в подъезд и вынул из кармана связку ключей. «Основная часть арсенала находится в старом доме. Ключи в одной связке». Андрей, припоминая рассказ Виктора, будто возобновлял в памяти инструкции к действию. Отчетливо представил его, горящего нетерпением снять боковую планку со стеллажа, вынуть удерживающие штыри и открыть дверь в сказочную каморку. И пусть волшебство творится само по себе.
Также ему припомнился один из постулатов разведки, озвученный Инсаровым: «Наша задача добыть, а не извлечь». Сейчас Андрей и добывал, и извлекал. В первую очередь он освободил полки от запчастей и снял их с креплений. Нашел стамеску с искромсанной деревянной рукояткой и вогнал ее между планкой и деревянным щитом, который вот сейчас, без полок, виделся дверью. Приложив небольшое усилие, он оттянул верхнюю часть планки, потом – среднюю и, наконец, нижнюю. А вот и штыри, удерживающие дверь с одной стороны. Штыри с головками, похожие на железнодорожные костыли. Вытащить их оказалось делом одной минуты.
Андрей не устал, но решил взять минуту на отдых. Сказывалось нервное напряжение.
По истечении минуты он потянул щит на себя, но тот не поддавался. Андрей сообразил, что с другой стороны щит крепится на петлях, а они скрыты, как и штыри, за широкой планкой. Ему пришлось убрать и ее. Только после этого он сумел отворить дощатую дверь.
Да, внутри все оказалось так, как и рассказывал Виктор. На одной половине щита – полки, на другой – бронзовые крючки. На верхней полке лежали автоматические пистолеты Стечкина. Полкой ниже – другой тип оружия, взглянув на который Андрей не удержался от реплики:
– Много у тебя врагов, Виктор Петрович…
Он освободил от бумажной обертки американский пистолет-пулемет «ингрэм» MAC[5] M11. Это было простое по устройству и пригодное для скрытого ношения оружие. Хорошая балансировка позволяла вести огонь одной рукой. Да, точно, одной рукой, признал этот факт Андрей, когда вынул из тайника еще один «ингрэм». Он не знал, сколько времени пролежали в тайнике эти пистолеты-пулеметы, первые образцы которых были созданы в 1970 году, но они отличались живучестью узлов и деталей – в этом сомневаться не приходилось.
Еще один пистолет, который мог стать гордостью «коллекции»: бесшумный пистолет специального назначения «вул», разработанный в 1983 году. Он и сейчас выпускается в ограниченных количествах, а двадцать четыре года назад был редкостью. Он обладал широкой рукояткой, поскольку патроны были длинными, под стать винтовочным.
Андрей взял с собой бесшумный «вул», два «стечкиных» и два «ингрэма», прихватил по три магазина к ним. Он шел спасать напарника и ставил все на карту. Жребий брошен. Что означало бесповоротное решение. И в этом был безумнее самого Инсарова: всего лишь ученик мастера бросал вызов системе. Однако системе, раскачанной Инсаровым: человек, стоящий во главе ее, раскрылся, стал уязвимым, доступным.
Один «вул», длина которого составляла семнадцать сантиметров (это против гиганта «стечкина», который вытягивал на двадцать два с хвостиком), он протер тряпкой, вставил обойму и передернул затвор, засылая патрон в патронник, засунул пистолет за пояс брюк. На пути к машине его мог остановить патруль, на пути к дому его машину могли остановить гаишники, и он был готов устранить проблему шестью выстрелами – ровно столько вмещал магазин «вула». В противном случае не решишь ничего.
Андрей закрыл подвал и вышел из подъезда. Открыв дверцу багажника, он освободился от груза. Заняв место за рулем, тронулся в путь.
Вернувшись в новую квартиру Инсарова, Андрей разложил на столе оружие. Сделав неполную разборку и удалив излишки масла, он собрал оружие. Примерил и отрегулировал под себя плечевую упряжь с двумя кобурами и поясной ремень с одной. «Стечкины» как раз уместились так, что рукоятки оказались чуть выше пояса: оптимальный вариант для «оперативного выхвата», сказал бы Инсаров. «Вул» со скрипом, но поместился в поясной кобуре. Андрей надел ветровку, застегнул «молнию», сморщился: оружие выпирало. Открыл шифоньер и подобрал подходящую верхнюю одежду из гардероба Виктора: френч, в котором он убил Еретика. Даже расстегнутый, он скрывал три пистолета. Фантастика.
