Фридрих Незнанский - Тень Сохатого
— Не слишком профессионально, если вы их засекли, — заметил на это Александр Борисович.
Агент качнул головой:
— Это случайность. И заметил я их всего пару раз. Но я постоянно чувствую их незримое присутствие. У таких людей, как мы с вами, Александр Борисович, сильно развита интуиция. Или, как любили раньше говорить сыщики, нюх.
Турецкий закурил и безмятежно помахал перед лицом, разгоняя дым.
— Допустим, — сказал он. — Допустим, за вами действительно кто-то следит. Но почему вы решили, что эти люди работают на меня?
Лицо агента исказила гримаса нетерпения.
— Бросьте, Турецкий, — резко сказал он. — Я ведь не вчера на свет родился и кое-что могу. Беда в том, что обнаружил я их слишком поздно. Я не знаю, с каких пор они меня ведут и прослушивают и что за это время успели выведать. И это меня сильно нервирует.
Александр Борисович стряхнул с сигареты пепел и насмешливо спросил:
— Да что они могли про вас узнать? Вы что, жене изменяете, что ли?
Лицо агента слегка побледнело. Турецкий удивленно поднял брови:
— Вы что, серьезно? Вы в самом деле изменяете супруге? — Затем небрежно пожал плечами и добавил: — Да хотя бы и изменяете, что тут такого необычного? У многих мужиков рыльце в пушку, и ничего — живут. Хотя… — Тут Александр Борисович лукаво покосился на агента. — Как сказал недавно один депутат: «Изменить жене — это все равно, что изменить родине!»
— И опять вы кривляетесь, — неприязненно констатировал агент. — Я не заслуживаю такого обхождения, Александр Борисович. До сих пор я лишь помогал вам. И теперь… В общем, я хочу, чтобы вы выполнили три моих просьбы. Я думаю, что заслуживаю вашего…
— Участия? — с иронией подсказал ему Турецкий.
— Пусть так, — кивнул агент. — Во-первых, вы прикажете парням из «Глории» оставить меня в покое. Это, кстати, в их же интересах. Они мешают мне жить и работать, а я не люблю, когда мне мешают. Во-вторых, вы немедленно, прямо здесь и прямо сейчас, расскажете мне, что вам удалось про меня узнать. И в-третьих, если у вас есть какие-то аудио — и видеоматериалы — вы отдадите их мне.
Некоторое время Александр Борисович молчал, покуривая сигарету и стряхивая пепел в урну. Затем повернулся к агенту и сказал насмешливым голосом:
— А вы смелый человек. Вот смотрю я на вас сейчас и ищу ответ на один забавный вопрос — только никак не могу его найти.
— На какой? — равнодушно спросил агент.
— Да вот не знаю, что мне мешает дать вам по морде? «Прямо здесь и прямо сейчас».
— Это было бы глупо, — сказал агент.
— Ну да, глупо, — согласился Александр Борисович. — Зато от души.
— Вы нарываетесь, Турецкий, — сказал агент.
— Именно это я и делаю. А теперь послушайте меня: наблюдение за вами будет продолжаться столько, сколько я сочту нужным. Материалов на вас мы собрали множество. И измены жене — лишь малая их толика. В общем, мне есть, чем вас урыть, и нарываюсь я не зря.
— И вы пойдете на это? — с сомнением спросил агент.
— Можете в этом не сомневаться, — заверил его Турецкий. — Вы много обо мне знаете и знаете, что я всегда довожу дела до конца.
Некоторое время агент размышлял. Затем с легким вздохом произнес:
— Ну хорошо. Я понял, к чему вы клоните, Турецкий. Признаюсь, я бы и сам с большим удовольствием набил вам морду, но долгий жизненный опыт научил меня одной важной вещи — с кем бы ты ни имел дело, нужно всегда искать компромиссы и уметь договариваться.
— Вот это уже ближе к делу, — кивнул Александр Борисович.
А агент с видом человека, пошедшего на сделку с дьяволом и сбросившим со своих плеч груз ответственности, спросил:
— Итак, что вы от меня хотите?
Турецкий заговорил неторопливым, спокойным голосом:
— Расскажите мне, кто стоит за спиной людей, устроивших охоту на Боровского и обложивших его красными флажками.
Вопрос агенту явно не понравился.
— Вы хотите, чтоб я назвал вам имя? — холодно отозвался он.
— Да.
На плоских губах агента повисла вялая усмешка:
— А разве у государственной машины подавления может быть одно имя?
— У машины — нет, — сказал Александр Борисович. — Но вам не удастся убедить меня в том, что приказы исходят прямо из Кремля.
— Почему?
Тут уже Турецкий вздохнул так, словно ему давно уже надоело повторять одну и ту же прописную истину, причем человеку, у которого явные проблемы со слухом:
— Я не буду перечислять вам факты, которые противоречат этому утверждению. Хотя еще неделю назад я бы с вами, скорей всего, согласился. А сейчас я просто напомню вам ваши же слова… Что вы там говорили насчет нюха?
— Я говорил, что у нас с вами он есть.
— Вот именно. Поэтому хватит метафор, и отвечайте на мой вопрос.
Однако агент вновь качнул головой:
— Я не имею права называть вам имена, Александр Борисович. Это противоречит моей профессиональной этике.
— Ложь, — резко сказал Турецкий. — У вас нет никакой профессиональной этики. Ваша контора всегда руководствуется исключительно соображениями целесообразности.
— Допустим, что так, — признал агент. — Но вы забыли еще об одной вещи. Разговаривая об этом с вами, я подвергаю опасности свою карьеру и свою жизнь.
— Значит, ваша контора и в самом деле причастна к делу Риневича — Боровского, — сделал вывод Александр Борисович.
— В логике вам не откажешь, — заметил агент.
Несколько секунд они буравили друг друга глазами, стараясь проникнуть в мысли, затем Турецкий едва заметно усмехнулся и констатировал:
— Вижу по вашей физиономии, что угадал. Идем дальше. Вы не можете назвать мне имя, которое прошу. Хорошо. Но я сам могу назвать его вам? Как вам такое предложение?
— Попробуйте, — пожал плечами агент.
— Соха — так он любит себя называть. Полагаю, это производное от его звучной и довольно смешной фамилии.
— Нам нет необходимости продолжать этот разговор, — сухо сказал агент.
— Из чего я делаю вывод, что мое предположение правильно. Как этот человек связан с вашими структурами? Почему вы его поддерживаете?
— Я не утверждал ни первого, ни второго.
— Да ну? Не забывайте, что я могу превратить вашу жизнь в ад. Кстати, как поживает профессор, с которым вы встречались вчера утром? Любопытную беседу вы с ним вели.
Взгляд агента стал стеклянным.
— Это невозможно, — тихо проговорил он. — Вы не могли это подслушать. Я принял все меры предосторожности.
— Правда? Ну тогда вам нечего опасаться. — Турецкий выдержал паузу, слегка подбоченился, насупил брови и изрек старческим надтреснутым голоском: — «Утро покажет, что вечер прошляпил». «Куй железо, пока тепленькое».
Агент сглотнул слюну и спросил увядшим голосом:
— Как вам это удалось?
— Пусть это останется моим маленьким секретом, — улыбнулся Турецкий. — Итак?
Широкий лоб агента пронзили глубокие морщины.
— Черт… Ну хорошо. Вы правы насчет Сохи. Я, правда, никогда его так не называл. Он действительно тесно сотрудничает с конторой, о которой вы говорили. Контакты эти очень давние. В свое время он начинал свой бизнес, используя деньги конторы. Тогда, правда, она называлась по-другому.
— И контора решила использовать его в своей игре?
Агент кивнул:
— Да.
— Борьба идет за влияние на президента, не так ли?
— Да.
— Чтобы в конечном счете сделать его марионеткой в ваших руках? В руках силовых структур?
Агент отрицательно покачал головой:
— Не марионеткой. Нашего президента трудно сделать марионеткой, и тот, кто этого не понимает, делает большую ошибку. Просто в последнее время он… оторвался от корней. А человек, так же, как и дерево, не может существовать без корней. — Лицо агента приняло воинственный вид, голос стал жестким: — Его легко повалить. А что касается нашей деятельности, то мы лишь хотим сделать его положение устойчивее.
— Расскажите мне об этом подробнее, — потребовал Александр Борисович.
Агент молчал.
— Ну же, не стесняйтесь, — подбодрил его Турецкий. — Во-первых, вы облегчите душу. А во-вторых, я сниму вас с крючка.
— И навсегда забудете мое имя?
Турецкий кивнул:
— И навсегда забуду ваше имя.
— Что ж… Не знаю, почему, но я вам верю. Кое-что я вам, пожалуй, расскажу… Это ж не первый наш контакт…
Агент тяжело вздохнул, и на этот раз в его лице не было ничего воинственного.
2. Снова след из прошлогоАлександр Борисович достал из кармана телефон и блокнот. Нашел в блокноте нужную запись и пощелкал по кнопкам набора.
— Алло, — отозвался в трубке незнакомый мужской голос.
— Здравствуйте. Вас беспокоят из Генеральной прокуратуры.
— Да, я слушаю.
— У вас под рукой ручка и бумага?
— Да.
— Тогда записывайте. Мое имя — Александр Борисович Турецкий. Я — помощник генерального прокурора. А звоню я, чтобы передать вашему хозяину привет от Сергея Жукова. Записали?
