Евгений Сухов - Заповедь Варяга
Валерий относился к тем людям, которые умеют повелевать. Игрища вице-губернатора напоминали хорошо отрепетированный спектакль, где каждый участник твердо знал свою роль. Можно было смело предположить, что в свое время Лукьянов прошел неплохую студийную школу и, сложись его судьба несколько иначе, из него получился бы второй Станиславский. Потрясающее зрелище, ничего не скажешь! А какие выразительные типажи он умеет подбирать! В кино такого не увидишь! Ефимович не стал противиться соблазну и, взяв со стола нужную кассету, воткнул ее в видеомагнитофон. Через секунду на экране высветился Валерий Лукьянов собственной персоной. С золотыми длинными кудрями, курчавой бородой и при том абсолютно нагой. В этом облике он претендовал на роль древнегреческого полубога, шагнувшего через столетия из хрестоматийной Эллады прямиком в российскую березовую рощицу.
– Я жрец бога нашего Диониса, – громогласно представился он. – Приветствую вас всех в его храме, – простер «жрец» к небу сильные мускулистые руки.
Опытный оператор повел камеру: объектив ухватил корявый, мощный ствол березы, затем его заинтересовала причудливая каменная беседка, а уже затем во всей красе были представлены те, к кому обращался верховный жрец Диониса, – несколько женщин, возлежавших на специальных ложах. Почитательницы греческого божества тоже были совершенно нагими, и каждой из барышень было не более двадцати лет. В общем, есть на что посмотреть!
– Мы тоже тебя приветствуем, наш господин, – разом отвечали девушки.
А оператор продолжал стараться, запечатлев крупным планом внушительные мужские причиндалы. Ни одна из женщин даже не попыталась прикрыться и подставляла под жадный взор жреца все то, чем должна была дорожить больше всего на свете. Голову Валерия Лукьянова украшала виноградная лоза, что, очевидно, свидетельствовало о плодородии и о его неиссякаемой мужской силе. Возможно, так оно и было, судя по гениталиям жреца. Женщинам прислуживали трое молодых парней, облаченные в козлиные шкуры. Никто из них не смел взглянуть в лицо наложницам, видно, из боязни разгневать верховного жреца Диониса. Помощники ловко подливали вино из высоких сосудов в чаши, что стояли у изголовья. Обхватив гибкими, длинными пальцами чаши, женщины лениво потягивали хмельное густое питье и глазами, в которых просматривалось желание, поглядывали на жреца и искусителя. Достаточно было одного мимолетного взгляда, чтобы понять: возлежание на ложе в храме Диониса – занятие для них вполне привычное. На их улыбающихся лицах, разгоряченных желанием и вином, не отмечалось даже намека на смущение. Чувствовалось, что каждый человек в спектакле отменно знает свою роль.
– Готовы ли вы послужить богу виноградарства и виноделия Дионису, сыну Зевса и фиванской царевны Семелы?
Сначала раздался дружный счастливый девичий визг, а уже потом внятное:
– Готовы!
Внушительную фигуру Валерия Лукьянова беспрестанно ловил глазок любительской видеокамеры. И не напрасно. Он выглядел чрезвычайно колоритно и казался живым воплощением Вакха, был порочен, громогласен и, по всей видимости, необычайно похотлив.
– Милые почитательницы бога Диониса, вы пришли в этот храм для того, – он картинно обвел суровым взглядом огромную застекленную веранду, где происходила оргия, – чтобы освободиться от ненужной стеснительности и обрести силу, перед которой открываются любые преграды.
Снова послышался громкий женский визг. Судя по крикам, женщин на веранде должно быть не менее десятка. Такой же пронзительный визг можно услышать во время футбольного матча со стороны команды поддержки.
– Я помогу вам в этом! – веско пообещал господин Лукьянов, то бишь верховный жрец Диониса. – Я всего лишь крохотная часть нашего великого господина, – неторопливо прохаживался жрец мимо распластанных женщин, все более возбуждаясь. – Но даже этого будет вполне достаточно, чтобы вы оценили его любовь к вам!
Верховный жрец хотел что-то добавить еще, но раздумал. Видно, у него уже не оставалось более сил, чтобы сдержаться. Ближе всего к Валерию оказалась светлоокая длинноногая бестия с гладко зачесанными волосами.
– Смотри на меня, не опускай глаз! – потребовал Луьянов. – Только так ты сможешь сполна получить благодатную силу Диониса.
В облике похотливого Сатира, с козьей шкурой на плечах, к женщине подошел один из слуг Диониса и протянул ей бокал с вином.
– Пей до самого дна! – повелел верховный жрец, а когда она, откидывая голову, испила напиток до капельки, произнес: – Ты готова, дочь моя?
– О, да!
Сильные пальцы блудника уверенно прошлись по прозрачной коже девушки, через которую, словно ручьи, просвечивали голубые вены. Наверняка в бокал с вином было влито что-то возбуждающее – поклонница Диониса задышала глубоко и благодарно. Каждая клетка ее тела испытывала сейчас только желание, страсть была нешуточной. Огромные сильные руки вице-губернатора обхватили бедра девушки, искуситель уверенно притянул ее к себе, и уже в следующую секунду ее длинные ноги обвили талию верховного жреца. Толчка не было, он вошел в женщину так же свободно, как раскаленный нож в мягкое масло.
– Ты ждала меня, – хрипло произнес Валерий Лукьянов, и на мгновение даже Ефимовичу показалось, что он видит перед собой жреца Древней Эллады, сумевшего преодолеть толщу веков и шагнуть в современность.
– Да, мой повелитель, – страстно отвечала девушка.
Ее длинные пальцы легли поверх широких ладоней жреца. Кожа у Валерия была смугловатой, а руки поклонницы Диониса выглядели на удивление светлыми. Верховный жрец никуда не торопился. Чувствовалось, что к своему делу он подходит творчески и с большим пониманием. Его толстые пальцы осторожно поглаживали нежную, как шелк, и белую, словно снег, кожу девушки. Ее стенания становились все громче, движения все неистовее. Женщина извивалась, словно ящерица, а потом взмолилась:
– Ну что же ты?! Бери меня всю! Я так хочу!
Ефимович усмехнулся. Такой спектакль способен завести кого угодно. Сжалившись, а может быть, не в силах более совладать с собой, он стал познавать женщину всяко, глубоко и основательно. Сбросив рога и козлиные шкуры на кафельный пол, слуги Диониса приблизились к женщинам, возлежавшим на ложе. С ними они вели себя так же уверенно, как некогда похотливые сатиры с прекрасными нимфами. Вот разве что движения были несколько суетливее, чем следовало бы. Оргия набирала обороты.
– А теперь давайте танцевать! – много позже провозгласил верховный жрец. – И пейте священное вино, чтобы бог наш Дионис не остался на нас в обиде.
Взяв с подноса огромный кубок, который с поклоном подал ему услужливый сатир, вице-губернатор опустошил его.
– Ну и сладкое у Диониса вино. Ну и крепкое! – нараспев произнес Валерий. – Что же вы, бабоньки, лежите или Диониса не желаете уважить?
– О господи, после такой физиотерапии и сил больше не осталось, – честно призналась блондинка с личиком куколки.
Ефимович по достоинству оценил вкус Лукьянова: девица и впрямь была очень хороша, а сейчас, с разрумянившимися щеками, она казалась и вовсе необыкновенной. Интересная особенность, оказывается, вице-губернаторы способны развлекаться не хуже воров в законе. Нажав на «стоп-кадр», Ефимович заставил изображение замереть: девушка на экране выглядела Евой, впервые познавшей сладостный грех. Большие, едва ли не в пол-лица голубые глаза, такие же чистые, какими бывают только северные озера; кожа на лице казалась матовой. Чем-то девушка напоминала Ефимовичу его первую любовь. При знакомстве с такой женщиной у каждого настоящего мужчины мгновенно просыпается инстинкт завоевателя.
Налюбовавшись всласть, старик вновь нажал на кнопку. Веселье, похоже, было в самом разгаре. Сатиры кружили девок в сатанинском танце, похлопывали поклонниц по бокам и ягодицам и при этом без конца глотали из чаш. Ефимович не без улыбки наблюдал за тем, как и у мужчин и у женщин тряслось все, что могло прийти в движение. Все кричали, бесновались и, кажется, совершенно не слышали друг друга. Они действительно освободились от всех условностей, танцы напоминали пляски древних людей вокруг костра, чем-то диким и первобытным веяло с экрана.
На пленке было запечатлено несколько таких оргий. Создавалось стойкое впечатление, что Лукьянов только тем и занимался, что трахал симпатичных баб и пил на пленэре горькую. Ефимович выключил видеомагнитофон, дальнейшее его не интересовало. Материала вполне хватит на то, чтобы испортить на всю оставшуюся жизнь настроение вице-мэру, руководителю думской фракции и милейшему жрецу – вице-губернатору Валерию Лукьянову. Для этого нужно сделать только несколько копий и отправить кассеты по соответствующим адресам. Думается, что после этого любой трудный разговор превратится в приятную беседу.
Первым, кому он предоставит возможность лицезреть эти милые чудачества, будут вице-мэр и думский депутат. Старый вор не без удовольствия подумал о том, с какой радостью он поимеет столь именитых людей вместе со всей их пристяжью, не дав им при этом за полученное удовольствие даже гнутого гривенника. Не исключено, что разговор с вице-губернатором будет происходить не столь душевно. В Лукьянове чувствовался нешуточный характер, и Ефимович не исключал, что от такого рода шантажа Валерий Лукьянов зальется веселым хохотом, а его похождения на стороне только добавят ему политических очков. Уж больно он симпатичен!
