Юлия Латынина - Охота на изюбря
Но все было спокойно: за длинными прутьями ограды стояли всего две машины, обе — охранничьи, и свет в особнячке горел только в двух местах: в холле, где за конторкой скучали два ночных охранника, и в будочке у ворот.
В ночное время в будке никого не было: ворота открывал либо охранник, либо магнитная карточка. Карточку у Черяги, в отличие от кредитки, не заблокировали. Он сунул ее в прорезь замка, что-то щелкнуло, дверь поползла в сторону. Черяга вместе с Перчиком шагнул внутрь. Худощавый Перчик в джинсах и китайском пуховике выглядел удивительно безвредным, красная вязаная шапочка на всякий случай скрывала слишком короткую стижку.
Рядом, за решеткой, мирно урчал джип, свет от его фар дополнительно освещал Черягу и Перчика, создавая у охранников обманчивое впечатление непота-енности и открытости.
Черяга подошел к двери и нажал на кнопку звонка. Над ним, словно вьюнки на тонкой ножке, висели две телекамеры. «Вот сейчас не впустят меня, и все», — подумал Денис.
— Кто там? — полюбопытствовал сонный голос.
— Андрей, ты? — Черяга узнал человека по голосу, — открой.
Замок щелкнул. Черяга оказался в шлюзе между двумя стальными дверьми, для маскировки отделанными светлым веселеньким деревом. Одна дверь не открывалась, пока не закроется вторая. Черяга аккуратно закрыл за собой дверь наружу.
— Денис Федорыч, вы?
Голос принадлежал второму охраннику.
— Я, Миша.
— А…
— Поговорить надо.
Миша и Андрей молчали несколько секунд. Секунды были очень долгими. Потом второй замок щелкнул.
Черяга поднялся по мраморным ступенькам вверх. Миша, в тренировочном костюме, свернулся калачиком на кожаном диване. Андрей рассеянно наблюдал в телевизор за спутником Черяги: тот, демонстративно отойдя от двери, курил сигарету, красный кончик ее алел, окруженный падающими невесомыми снежинками. Черяга подошел совсем близко к охранной стойке.
— Э… Денис Федорыч… — сказал Андрей, распоряжение вас не пускать…
— Я знаю, — сказал Денис.
Рука его вынырнула из кармана, и в грудь Андрею уставился ТТ, выданный Денису Камазом из каких-то своих бандитских запасов. По распоряжению самого Черяги под пиджак охранники поддевали бронежилеты, но от ТТ это не спасало.
— Заблокируй дверь и открой обе сразу, — сказал Денис, — а ты, Миша, лежи как лежал. И никакой сигнализации.
Андрей побелел.
— Денис Федорыч, — сказал он, — меня выгонят…
— Брелера выгонят. Тебя оставят. Это я тебе обещаю.
Андрей, поколебавшись, нажал на кнопку. Перчик метнулся в образовавшийся проход, проворно взбежал по ступенькам.
— Отойди к стене, — велел Черяга.
Андрей исполнил требуемое. Он поступил на работу совсем недавно, его принимал Брелер, а не Черяга. Перчик ловко перемахнул через стойку и стал около компьютера.
— Отвори ворота, — сказал Черяга, — вон та кнопка, большая… твою мать!
Перчик перепутал кнопки и ткнул в ту, что вызывала милицию. Где-то в десяти кварталах отсюда, в ОВД «Юго-Западное», на пульте вспыхнула красная лампочка и загорелся сигнал тревоги.
Второй охранник, Мишка, вскочил с лавки, цапая на ходу пистолет из кобуры. Перчик, не раздумывая, выстрелил. В пустом изолированном помещении звук был оглушителен, как выхлоп неисправного мотора. Пуля ПМ попала Мишке в грудь с трехметрового расстояния. Его отбросило к стене, как подхваченный ракеткой волан.
Пистолет Черяги ткнулся Андрею в висок.
— Тихо, — сказал Денис. На пульте зазвонил телефон.
— Возьми трубку и скажи, что все в порядке, — приказал Черяга, — ну!
Губы Андрея тряслись. Даже если он скажет, что все в порядке, голос у него будет как у барашка, которого свежуют живьем. Черяга ударил Андрея рукоятью в висок, и тот мягко свалился на пол. Денис взял трубку. Так и есть — звонок был из отделения.
— Ало! Это Черяга! Я тут у ребятишек проверял пульт и случайно нажал кнопку.
В трубке молчали несколько мгновений. Оставалось только молиться, что до отделения милиции слухи доходят медленней, чем до Лондона, и что об увольнении Черяги дежурный еще не знает.
— Не высылать, что ли, машину? — спросил дежурный.
— Можешь, конечно, выслать, если у вас бензин лишний есть, — сказал Черяга.
Черяга повесил трубку и пошарил по пульту. Ворота на телеэкране медленно поползли в сторону, джип проехал в образовавшееся отверстие.
Денис подошел к Мишке. Глаза того были открыты и часто-часто моргали. Под разорванной тканью тренировочного костюма виднелся бронежилет. Слава тебе господи! Денис взял парня за руки и оттащил его в угол. Мишка был тяжелый и неуклюжий, и ехал по полу,как макаронина.
Камаз с остальной бригадой уже взбегал по мраморным ступеням. Андрей открыл глаза, но не стал сопротивляться, когда Камаз одной лапой выгреб его из-под стойки и понес в угол. Близнецы забрали у охранников и наставили на них их же собственные пушки.
— Сидите тихо и ничего не будет, — посоветовал Денис.
Андрей глядел на него так, словно был василиском. Глаза Мишки были закрыты, он медленно и неровно дышал. Кажется, выстрел с близкого расстояния сломал ему ребро.
Черяга сграбастал со стойки несколько ключей и побежал вверх, считая ступеньки. За ним топал Камаз. Коридор на втором этаже был пуст, как аэродинамическая труба, звук шагов тонул в мягком ковролине. Табличек на дверях не было, и Денис, не слишком хорошо ориентировавшийся в московском офисе, испугался, что не найдет нужной двери.
Вот! Кажется, она. Комната 212. Фирма «Ахтар-ский регистратор», точнее, ее представительство. Держатель реестра акционеров Ахтарского металлургического комбината. Что, согласно федеральным законам держатель реестра должен быть независим от своего клиента? Какая неожиданность…
Ключ не подходил к двери — Денис, перепутав, взял номер двести тринадцать и четырнадцать.
— Надо спуститься за ключом, — сказал Черяга.
Камаз, подумав, налег на дверь плечом. Та выскочила из пазов, словно в нее въехали кувалдой. Денис закрыл шторы, зажег свет и включил первый попавшийся компьютер.
Собственно реестр акционеров Ахтарского металлургического комбината находился в Сибири, но в свое время Извольский согласился, чтобы реестр был вывешен в сеть. Это давало возможность московским брокерам легко торговать акциями АМК и создавало иллюзию цивилизованного поведения комбината на фондовом рынке. Иллюзию, и не более — потому что кому в России придет в голову торговать акциями, если 75% завода принадлежит одному человеку и никаких драк за собственность поэтому не ожидается, а дивидендов по акциям не предвидится ближайшие сорок лет, или сколько там надо для принятия нормального налогового законодательства?
Компьютер запросил пароль, но пароль Денис знал — все-таки он не лох со стороны, а шеф службы безопасности.
Через минуту перед Денисом на экране светился реестр акционеров Ахтарского металлургического комбината. Абрамов Сергей Михайлович — двенадцать акций, Аветисян Никита Гарегинович — десять акций, Авросимова Вера Николаевна — десять акций. Черт! Тут столько физических лиц — работников комбината, что он будет сидеть до рассвета.
Вот: ЗАО «АМК-инвест» — двадцать акций. Надо же, зачем-то двадцать акций оставили. Интересно, сколько это? 0,0003% от общего числа? Это нормально. Семьдесят пять процентов акций к этому времени и должно быть передано из ЗАО… весь вопрос — кому передано… Как звались эти новые фирмочки? Кажется, «Импера», «Кроника» и «Лагуна». Вот и они. «Импера», — 173.475.000 акций, «Кроника» — 166.746.000 акций…
Все как планировалось. Господи, неужели он сел в лужу?
Он нашел то, что искал, на соседнем диске в директории «Контракты».
Он был прав. Лучше бы он ошибся.
Зашипел лазерный компьютер, выплевывая распечатки. Бумаг было много, компьютер печатал тихо и медленно… С легким шорохом вращалась в дисководе дискета, на которую Черяга сбросил нужные файлы. По-настоящему следовало бы выдрать из компьютера жесткий диск и просто унести с собой, — но к утру и так все будет ясно. В ту или другую сторону.
Поверх принтера уже выползла приличная пачка листов, Черяга кивнул на нее и коротко распорядился:
— Когда распечатаешь все, иди на третий этаж.
Дверь в кабинет Неклясова удалось открыть с первого раза. Бумаги белыми гусями полетели на пол. А если Неклясов не держит в кабинете то, что искал Денис?
Но Неклясов держал. При парализованном Слябе, при уволенном Черяге, — он уже считал себя хозяином если не комбината, то полученных за него тридцати сребреников.
В кабинет вошел Камаз, сжимая в медвежьих лапах пачку листов.
— Сматываемся, — сказал Денис.
Они сбежали на первый этаж.
Андрей лежал в углу, спеленутый, как гусеница в коконе. Перчик сидел над Мишкой. Тот хрипел, на губах пузырилась легкая розовая пена. Видимо, конец сломанного ребра задел парню легкое.
— В машину его, — приказал Денис.