Массандрагора - Безродный Иван Витальевич
– Зафар, – коротко сказала Тамара.
– Посвети-ка мне, – попросил Пашка и, передав бластер Алине, вскарабкался в лаз.
Зафар лежал ничком, чуть повернув голову набок, глаза закрыты; он не дышал, а рот был забит желтой пеной. Пахло просто ужасно.
– Какого хрена?.. – Пашка попытался лучше разглядеть, что приключилось с узбеком.
Он пнул труп в бок, как будто тот мог от этого ожить, потом попытался сдвинуть его руку и, наконец, превозмогая брезгливость, прикоснулся пальцем к щеке. Она была холодной и твердой. Одно было ясно – Зафар мертв, и мертв давно, все последние сутки, так как его тело полностью окоченело.
– Что там? – нетерпеливо спросила Тамара из туннеля.
– Зафар, и он мертв, – ответил Пашка. – Давно уже.
– Что?!
Чуть дальше Пашка заметил горку мелких желтых фруктов, а у головы узбека – несколько огрызков и почти высохшую лужицу, скорее всего, рвоты.
– Он, кажись, отравился, – высказал догадку Пашка, – тут куча какой-то… алычи типа.
Вот же болван, жрал все подряд! Но где это он нарвал новой экзотики? Пашка посветил вперед. Лаз оказался довольно длинным, сворачивая куда-то в сторону.
– Хочу пройти вперед, – обернувшись, сказал он. – Я быстро; дождетесь?
– Может, не надо? – с сомнением произнесла Тамара. – Что там такое?
– Вот я и хочу посмотреть.
– Не надо!
– Да я быстро!
– Паша, я прошу тебя!
– Пять сек! – Не собираясь спорить, Пашка достал лазерный пистолет, снял его с предохранителя и, пригнувшись, гусиным шагом двинулся вперед.
Метров через десять или двенадцать он увидел внешний свет. Освещенный туннель? Здо́рово! Правда, вонь стала совсем нестерпимой, рвотный запах сменился смрадом гнилостных болотных испарений. Он подобрался к выходу и выглянул наружу, зажимая нос.
Тут находился довольно узкий туннель, полностью залитый желто-зеленой жижей. Повсюду вздымались большие грязные пузыри – возникнув, они секунду томно подрагивали, а потом шумно взрывались, разбрызгивая вокруг себя мутные капли. Все стены заросли зелеными водорослями и кое-где даже бурыми лианами, а с потолка свешивались пряди длинных нитей, похожих на седые волосы. На другом «берегу», на уступе, примостилась семейка ярко-красных грибов, а «алыча», которую добыл Зафар, росла на небольшом кривом деревце справа у стены. Листья у него были маленькие и жухлые, а тонкий изогнутый ствол выходил не из воды, а прямо из растрескавшейся стены.
Пашку привлекло незаметное движение чуть сбоку. Вдоль кромки воды, по стене, цепляясь за трещины и стараясь не упасть в воду, полз двадцатисантиметровый слизень, длинными усиками ощупывая себе дорогу. Наконец, не удержавшись, он шлепнулся в воду и, извиваясь, забарахтался в ней, будто попал в кислоту. Пашка хмыкнул, и существо исчезло под мутной желтой пленкой.
Самое странное, что здесь и вправду было освещение – целый ряд плафонов, свешивающихся с потолка, хотя часть из них уже порядком обросла мхом. Вокруг каждого вились тучки мошкары.
– Бред! – пробормотал Пашка любимое словцо Тамары. – Нет, ну это точно бред!
Пройти здесь совершенно не представлялось возможным, и он повернул назад, отфыркиваясь от всепроникающей вони. Как только Зафар додумался есть плоды с этого болота? Это же вам не консервированная карельская клюква…
– Пашка! Пашка! Скорее! – услышал он крики девушек.
Что еще случилось?! Чертыхаясь, он ускорил шаг. Впереди возник невнятный шум…
– Поезд! Поезд! – кричала Тамара.
Поезд! Ах ты ж!..
– Залезай, залезай живее! – услышал Пашка Тамаркин вопль.
Он увидел, как в лаз протискивается Алина. Грохот приближался, заполоняя собою все вокруг, и тут же достиг апогея, став просто невыносимым – мимо них по туннелю на большой скорости проходил состав. Все дрожало, стучало, свистело, гудело… Пашке показалось, что сейчас под ним разверзнется бездна, и упадет он прямиком в преисподнюю.
– Давай руку! – изо всех сил заорал он и кинулся к девушке.
Грохот и стук колес исчезли внезапно, будто их просто выключили – раз, и нет ничего. Но тишина оглушала еще больше. Ему до сих пор казалось, что мимо с ревом несется стадо бешеных металлических слонов, но это было лишь эхо в голове. Поезд исчез, пропал, испарился.
– Я не понял, че такое? – Пашка направил луч света на Алину, увидев ее испуганное лицо.
– Не знаю… – прошептала она.
– А где Тамара?!
Они со страхом смотрели друг на друга.
– Хватит светить! – Алина покосилась на мертвого Зафара, нервно сглотнула и оглянулась назад. – Тамарка! С тобою все в порядке?
– В порядке… – глухо донеслось из туннеля. – А что мне сделается? Не дождетесь! Идите лучше сюда.
Пашка перевел дух и опустил фонарь. Они вылезли в туннель, стараясь не задеть труп.
– Ну и? – Тамара стояла между рельсами и победоносно смотрела на них, натягивая на спину рюкзак. – Как там, в норах подземелья?
– Нормально, – отозвался Пашка, – как в лучших домах Парижа. Ты-то как?
– Вон как банан на ветке проболталась. – Тамара показала на кабели. – Ощущения – не передать словами. О, я теперь очень даже понимаю этих диггеров…
– А поезд, поезд-то где?!
– Поезд… – Тамара замялась, посмотрев в сторону озера с псевдосаламандрами. – Нету его. Пропал.
– Но этого не может быть! – удивилась Алина.
– Ой, Аля, в этих местах может быть все что угодно, уверяю тебя!
– Ты видела?
– Видела, в том-то и дело! Четыре вагона. И когда третий вагон доехал досюда, поезд исчез, весь, сразу, целиком, как вам еще объяснить?! Клянусь! Первый вагон как раз добрался до воды, наверное… Я вам даже больше скажу, – Тамара сделала паузу, – там никого не было!
– В поезде? Никого не было? – переспросил Пашка.
– Точно. Он, конечно, быстро ехал, но если бы кто-то там сидел, я бы заметила. Пассажиров не было!
– Ну, значит, это технический поезд, ничего тут странного нет, просто перегоняли на другую ветку или в депо… Машинист-то был?
– И его не было! Точно вам говорю. Я смотрела прямо на состав, боялась, он заденет меня – и не было в кабине никого!
– Померещится же такое… – пораженно сказала Алина.
– Что значит «померещится»? Не померещится! Поезд-то был! – возмутилась Тамара. – Или вы думаете, это такая извращенная коллективная галлюцинация?!
– Это призрак поезда! – высказала свою версию Алина. – Призрак.
– Ясно… – Пашка надел рюкзак и повесил на плечо бластер.
– Чего это тебе ясно? – не дождавшись объяснений, спросила с раздражением Тамара. – Самый умный, да?
– Никакой это не призрак. Он просто переместился в параллельный мир, вот что случилось, – сказал он.
– Это как же? Так же, как ты там по паркам перемещался, что ли?
– Ну типа того. Мы же тоже сюда перешли из нашего мира, у «Горьковской», в закрытую кладовку здесь, в этом метро, правильно? Ну вот. И этот поезд тоже перемещается через какую-то границу, которая где-то тут проходит.
– Границу? И почему же мы никуда не переместились? А самое главное – не исчез ты, Дэвид Копперфильд из ЦРУ.
– Вот это – вопрос, – не обращая внимания на колкость, сказал Пашка. – Может, мы на самом деле переместились, просто не заметили, потому что миры очень похожие, а?
Девушки недоверчиво переглянулись.
– Да иди ты… – наконец сказала Тамара. – Уверен?
– Да откуда ж я могу быть уверенным, Тома! Может, переместились, а может, и нет. Может, здесь, в этом метро, для этого нужно специальное оборудование – поезд с его помощью может сигануть, а мы нет. Он ведь электрический и не способен ездить по воде, ему надо ее перепрыгнуть – он и перепрыгнул. Может, на самом деле это просто телепортация на километр вперед, вот и все. Так что параллельные миры сюда можно не приплетать.
– Если можно так запросто туда-сюда перемещаться, – заметила Тамара, – то на фига здесь вообще эти рельсы? Не вижу логики. Все это ваше метро – полная бессмыслица.
Пашка пожал плечами:
