Андрей Воронин - Слепой против бен Ладена
Занятый делом, Рашид отмахнулся от этой мысли. Во-первых, кому он может доверить хранение такого документа? То-то что никому! Во-вторых, мертвому все равно, отомстят за него или нет. И наконец, в-третьих, нацарапать эту бумажку можно когда угодно – хоть сегодня же вечером, после тренировки, хоть завтра утром, за завтраком.
И он окончательно погрузился в тренировочный процесс. Дело продвигалось туго, Рашид кипятился, кричал и потрясал кулаками в воздухе, так что вошедший в зал охранник, сам того не ведая, подверг свое здоровье серьезной опасности, протянув руку и тронув тренера за плечо. Он понял это, когда Рашид развернулся с неожиданной для его внушительных габаритов быстротой и гневно сверкнул черными, как спелые маслины, глазами.
Охранник испуганно отпрянул, и свирепый огонек в глазах турка медленно угас. Огромные коричневые кулаки разжались; насупившись, Рашид сердито буркнул:
– В чем дело? Я занят.
– Вас хочет видеть хозяин, уважаемый Рашид, – с приторной восточной вежливостью сообщил охранник.
– Хозяин? Он что, в клубе?
– Прибыл полчаса назад. Он заходил в зал, но вы его не заметили. Мне показалось, он остался доволен тем, как вы работаете.
– А чего он хочет, не сказал?
На темном лице охранника появилось выражение, свидетельствовавшее о том, что тренер Закир Рашид только что сморозил несусветную глупость. Такие люди, как хозяин, не отчитываются перед простыми охранниками – они отдают приказы и ждут их скорого и беспрекословного исполнения. И тренер баскетбольной команды, у которого, между прочим, еще не закончился испытательный срок, тоже не такая важная птица, чтобы задавать подобные вопросы. В этом болоте он такая же лягушка, как и все остальные: если хозяин велит прыгать, не надо рассуждать...
Изобразив все это на своем смуглом лице, охранник тем не менее счел возможным ответить:
– Хозяин велел передать, что у него для вас есть небольшой сюрприз.
Закир решил, что Рэмси удалось наконец заключить контракт с кем-нибудь из настоящих баскетболистов – пусть не мирового, но хотя бы европейского уровня. В другое время он был бы очень рад такому известию, но сейчас оно оставило его равнодушным: Рашид уже вспомнил, что у него имеется к хозяину небольшое дельце, которое будет поинтереснее баскетбола. "У меня тоже есть для тебя сюрприз, одноглазый шайтан", – подумал Закир Рашид.
– Хорошо, – сказал он вслух. – Ступай. Можешь передать хозяину, что я сейчас приду, только приму душ и переоденусь.
– Вы не поняли, уважаемый Рашид, – вежливо, но твердо возразил охранник. – Владелец клуба хочет видеть вас немедленно. Не надо заставлять его ждать, уважаемый.
В последних словах охранника, произнесенных все тем же вежливым до приторности тоном, Рашиду почудилась недвусмысленная угроза. На всякий случай он решил сделать вид, что не уловил этой новой интонации. В конце концов, он ведь был всего лишь туповатым тренером, ничего не смыслящим в здешних делах и порядках...
– Но в таком виде... – начал он, однако охранник только молча покачал головой и протянул руку, словно намереваясь взять турка за рукав спортивной куртки.
Рашид не стал больше спорить и, слегка отведя назад локоть, за который хотел уцепиться охранник, широким шагом покинул спортзал.
У поворота в административное крыло стояли еще двое охранников – одетые как манекены, в темных очках и с серьезным оружием, не чета тому, что лежал в данный момент на дне смывного бачка в мужском туалете. Один из них шагнул вперед, загораживая турку дорогу, и красноречиво выставил перед собой черный плоский щуп металлоискателя. Рашид покорно поднял руки и дал себя обыскать. Детектор дважды пискнул; охранник с серьезным видом изучил связку ключей и тренерский свисток, после чего важно кивнул и отступил, разрешая пройти.
Рашид вступил в коридор, уже ясно понимая, что живым отсюда не выйдет. Он не знал, что понадобилось хозяину, зато точно знал, чего хочет сам. Решение было принято давно – казалось, с тех пор прошли не часы, а годы, – и отступать от задуманного Закир Рашид не собирался. Неизвестно, как посмотрит на дело его рук великий Аллах, зато можно не сомневаться, что миллионы людей вздохнут с облегчением, если турок доведет задуманное дело до конца. Теперь главное – не струсить и не ошибиться, чтобы все прошло, как в той памятной игре с американцами, когда никому не известная команда второго эшелона в товарищеском матче вырвала победу у профессионалов НБА.
Дойдя до Т-образной развилки коридора, где направо в тупичке располагались туалеты, а налево, в таком же тупичке, – дверь в приемную владельца клуба, Рашид остановился и, слегка согнувшись в поясе, схватился обеими руками за низ живота.
– Шайтан, – процедил он сквозь стиснутые зубы, – мой проклятый желудок никак не освоится со здешней едой.
– Да, – сочувственно подхватил охранник, – я сам мучился месяца два, пока привык. Не успеешь что-то съесть, как уже надо бежать... А потерпеть вы не можете? Хозяин не любит ждать.
– Да продлит Аллах его дни, – продолжая держаться за живот и нетерпеливо переступая ногами, сдавленным голосом произнес Рашид. – Я только боюсь, что он еще больше не любит, когда в его присутствии кто-нибудь... ну, ты ведь меня понимаешь, верно?
Рашид точно знал, что не обладает ярко выраженными актерскими способностями, и сейчас собственное притворство казалось ему неуклюжим и совершенно неубедительным. Однако охранника разыгранный им спектакль, казалось, вполне устроил.
– Хорошо, – сказал он. – Только, прошу вас, поскорее.
– Не думаю, чтобы мне пришлось долго тужиться, – поделился своими ощущениями Рашид, почти бегом устремляясь к дверям туалета. – Мне кажется, что я проглотил бомбу и она вот-вот взорвется.
– Думаю, это из-за здешней воды, – авторитетно заявил охранник, вслед за ним входя в туалет.
– Ты что, собираешься караулить под дверью кабинки? – спросил Рашид, одной рукой держась за дверную ручку, а другой – за резинку спортивных шаровар.
– Вообще-то, так положено, – нерешительно произнес охранник.
– Не понимаю, – морщась якобы от боли в животе, с искренним раздражением сказал Рашид. – Одно из двух: либо я под арестом, либо у тебя странные наклонности. Не могу поверить, что кому-то может нравиться этот запах.
– Хорошо, – сдался охранник. – Не буду вас смущать. Я подожду в коридоре, но вы, пожалуйста, поторопитесь, уважаемый Закир Рашид.
– Так не отнимай у меня время пустыми разговорами! – крикнул турок, с такой силой хлопнув дверью кабинки, что вся она заходила ходуном.
Несмотря на отсутствие актерского таланта, он так вошел в роль, что у него вдруг на самом деле скрутило живот. Рашид согнулся пополам, пережидая случившийся так не вовремя спазм, и спустил в унитазе воду. Сквозь шум и плеск он услышал, как стукнула, закрывшись за охранником, входная дверь. От этого звука живот сразу отпустило, и Рашид начал действовать.
Крышку с бачка он удалил быстро и аккуратно – пригодился прежний опыт. Черный пакет лежал на месте, поступающая через впускной клапан вода хлестала прямо на него, и прозрачные капли дрожали на мятом полиэтилене. Рашид выудил пакет из бачка, торопливо разорвал липкую ленту, размотал шуршащий целлофан и, скомкав все это, сунул обратно в бачок. Уже пристраивая на место крышку, он вспомнил, что впопыхах не проверил расположение витков ленты. Впрочем, все это была ерунда: пакет выглядел точно так же, как раньше. Ведь если бы его обнаружили, то не оставили бы лежать на месте. Ни за что на свете! И потом, если уж быть до конца откровенным, Закир Рашид не слишком отчетливо помнил, как именно перевязал пакет. Пытался запомнить, но не сумел, потому что слишком волновался...
Закрепив крышку, он вынул из рукоятки обойму. Патроны были на месте. Темно-серые, почти черные головки пуль, казалось, были отмечены печатью смерти. Вода в пакет не проникла – пистолет был сухим и немного скользким от смазки. Стараясь не шуметь, Рашид вставил обойму и проверил, есть ли в стволе патрон. Патрон оказался на месте; убедившись в этом, турок сунул пистолет в карман куртки и критически осмотрел себя. Никуда не годится! Трикотажная куртка туго обтягивала выросший за последние годы объемистый живот, и очертания пистолета рельефно проступали сквозь ткань. Рашид расстегнул куртку, и отягощенная пистолетом правая пола сразу же тяжело и очень заметно отвисла книзу. Шепча самые крепкие из известных ему ругательств, Рашид вынул пистолет из кармана и засунул под резинку шаровар. Пистолет сразу же попытался выскользнуть и провалиться в штанину – резинка была чересчур слаба, чтобы выдержать его вес.
Он услышал скрип открывшейся двери, и сразу же раздался голос охранника, интересовавшегося, скоро ли уважаемый Рашид управится со своими делами. С чувством близким к отчаянию турок затолкал пистолет в трусы. Они были облегающие и вместе с резинкой шаровар худо-бедно удерживали пистолет на месте. Тут Рашид вспомнил, что не поставил пистолет на предохранитель и, следовательно, рискует нанести серьезный урон своему мужскому достоинству, но исправлять ошибку было поздно: шаги охранника уже звучали в помещении, где стояли кабинки.
