Данил Корецкий - Антикиллер-3: Допрос с пристрастием
А ты быстро чифир завари, да стол накрывай! Все из загашников доставайте, блатному лучший кусок положен!
Прописку проходили? Как нет?! Значит, будете прописываться! Совсем обнаглели, чухонцы! Видно, придется кое-кого опустить!
С этого момента жизнь в восемьдесят шестой камере превратилась в ад.
* * *На следующий день Шкета привезли в Центральный райотдел, к художнику. Через три часа напряженной работы получились два вполне качественных фоторобота.
Все это время вызванные Лисом родители обвиняемого сидели в коридоре. Вера Ивановна, накрепко сцепив перед собой руки, раскачивалась взад-вперед и остановившимся взглядом смотрела в стену с портретами разыскиваемых преступников. Василий Иванович с перевязанной головой и распухшим лицом все вертелся на жестком стуле, выбирая удобную позу, – болели сломанные ребра.
Когда композитные портреты были готовы, удовлетворенный Лис вышел к родителям.
– Ну что, товарищи Рыбаковы, как дальше жить думаете? Претензии к Виталию предъявлять будете? А, Василий Иванович?
Тот только махнул рукой.
– Какие претензии… Сын ведь он мне… Хоть и говенный, но все же сын…
– Зачем такие слова, Вася! – встрепенулась Вера Ивановна. – Его вовлекли эти дружки поганые… Сам бы Витал ечка до такого не додумался… Да и не узнал он тебя! На отца разве руку бы поднял!
Лис кивнул.
– Ясно. Напишите, что претензий не имеете, что дело семейное и сами разберетесь… А как с милиционером быть? Руку он ему проколол шилом-то!
– Каким шилом?! – возмутилась Вера Ивановна. – Да у него и шила никогда не было! И разве б он стал…
– Замолчи, надоело! – рявкнул Василий Иванович и поморщился. Потом повернулся к Лису – Что от нас требуется?
– Я с ним уже говорил. За тысячу долларов он скажет, что не может опознать…
– Тысячу долларов! Да откуда у нас такие деньги?! – запричитала Вера Ивановна, но муж опять ее одернул.
– Найду. Сейчас займу, а с годовой премии отдам…
– Ну и отлично! – широко улыбнулся Лис. – Тогда, думаю, через несколько дней вы сможете его забрать.
Родители переглянулись.
– А вам сколько мы должны? – спросил Василий Иванович.
Но Лис покачал головой.
– Мне ничего не надо, – и туманно добавил: – У меня другой навар!
И действительно, безнадежное, казалось бы, дело получило перспективу. На респираторах нашлось несколько пригодных для идентификации отпечатков пальцев. Они совпали с «пальцами», обнаруженными на внутренних частях и магазине пистолета, изъятого у Земы. Правда, в картотеке судимых их обладатели не значились и по оперативным учетам не проходили, но Лис все равно решил разослать дактилокарты по стране, вместе с фотороботами: авось да найдется зацепка. Чем мельче сеть, тем больше шансов. И еще одно обстоятельство вошло в навар хитроумного опера…
Через три дня Лис заехал в СИЗО. В допросном кабинете он присел на край стола, дожидаясь, пока введут Шкета.
На этот раз обвиняемый выглядел совсем по-другому: в фирменном спортивном костюме, новых кроссовках, держался он самоуверенно и нагло. Вошел, не поздоровавшись, сел на табурет без разрешения, закинул ногу за ногу, закурил… Будто это он вызвал Лиса на допрос.
– Ну, как жизнь? – сдержанно поинтересовался опер.
– Кайфово!
– А зачем ты Сыроежкина опустил?
– Да они и так по жизни помойные, – Шкет ухмыльнулся.
– Домой хочешь? Или будешь дальше кайфовать? – сухо спросил Лис.
– Да мне по барабану! – Подросток даже головы не повернул. – Блатные везде в авторитете, хоть на воле, хоть на зоне!
– Трах! – Удар открытой ладонью сшиб его с табуретки на грязный щелястый пол. На миг он потерял сознание, потом ошеломленно потряс головой и попытался подняться, но Лис наступил ему на грудь. Шкет дергался, как полураздавленный таракан. Он засунул в ухо мизинец и вытащил его испачканным кровью.
– Что это?! Ты мне ухо разбил!
Лис наступил сильнее, и он замолчал.
– Ты не блатной, ты – камерная падаль! – наклонившись, Лис впился страшным взглядом ему в глаза. – Это я не дал сделать из тебя петуха! Я позволил тебе стать паханом! И сейчас я отведу тебя в семьдесят вторую, где Прохор и Сифон ждут тебя с нетерпением! Ты понял, кусок говна?!
Он ударил его ногой в бок.
– Не надо, я все понял! – закричал Шкет и заплакал навзрыд. – Я оглох! Совсем оглох! Левым ухом ничего не слышу!
– Значит, слушай меня правым! – сказал Лис. – Иначе совсем глухим станешь! Вставай!
Размазывая слезы, Шкет под диктовку написал заявление с просьбой освободить из-под стражи, обещая за это оказывать помощь органам милиции.
– Ну, вот и хорошо, – как ни в чем не бывало улыбнулся Лис. – Я тебе напоследок хотел совет дать. Про наши с тобой дела не болтай. Ни про Зему, ни про этих двух киллеров. По блатным понятиям, это чистое стукачество. Не успеешь заикнуться – кончат тебя. Тот же Зема сунет пику под ребро или подошлет кого-то из «шестерок». Ясно?
Шкет кивнул. Но распиравшие его чувства прорвались наружу.
– Это вы к тому, чтобы я «завязывал»? Ну, типа, со старыми корешами не водиться, учиться и работать… Так, что ли?
Лис покачал головой.
– Да делай что хочешь, мне одночленственно! Я тебе только вот что скажу…
Заткнув ухо платком, Шкет напряженно слушал.
– По вашим сраным «законам» ментам веры нет, а пацаны всегда выручат. Так, да? А что на деле выходит? Стоило залететь, и где твои пацаны? Те, что на воле, – кинули, забыли. А те, которые здесь, чуть не «отпетушили». И кто тебя вытянул? Я, мент! Правильно?
– Ну, вроде так…
– Поэтому живи как хочешь, но помни, что менты в твоей жизни важней всех! Ухо скоро заживет, но, если я захочу, у тебя кровь изо всех дырок течь будет! Понял?!
– Понял…
– Вот так и дыши! Иди, собирай вещи, на улице папа с мамой ждут!
Лис посмотрел в сутулую спину Шкета, раскрыл картонную папку, где уже имелось заявление Виталия Рыбакова с просьбой перевести из беспредельной камеры, и аккуратно добавил просьбу освободить под подписку. По «закону» обращаться за помощью к ментам западло. А тут сразу две просьбы, да еще с обещанием сотрудничества… Ни один взрослый урка ни за что бы не написал такого!
И теперь грязная душонка Шкета лежит в кармане у начальника оперативного отдела. Пройдет год, или два, или десять, Шкет станет настоящим паханом, или даже вором в законе, но эти бумаги сохранятся в стальных сейфах и, когда понадобится, заставят его служить милиции верой и правдой…
Когда Коренев садился в машину, то увидел трогательную сцену встречи Виталия Рыбакова с родителями. Она была довольно сдержанной. Потом семейство двинулось к трамвайной остановке. Лис смотрел им вслед. «Теперь всю жизнь под топором ходить будешь!» – мелькнула злая, непрофессиональная мысль.
Он включил двигатель и мягко тронулся с места.
Глава 6
РУБОП ведет розыск
РУБОП и СОБР – вот две силы, которых реально боятся бандиты.
Мнение сотрудников милиции– Я доложил об успехах подполковника Коренева на совещании у губернатора, и знаете, что он сказал?
Колорадский Жук просто сиял. Личный состав давно не видел генерала таким довольным.
– Он сказал, что РУБОП – это единственная эффективная милицейская структура! И Администрация будет поддерживать нас целевым финансированием!
Начальники других отделов сидели с кислыми лицами, а когда совещание закончилось, и все протискивались в узкие двери, Крамаренко подтолкнул Лиса в спину и ядовито спросил:
– Когда собираешься их задерживать, Филипп? Скажи – мы тоже подключимся!
– Наверное, скоро, – в тон ему сказал Сазонов. – Киллеры же небось судимы, так что ГИЦ[67] выдаст на них полную установку. Да и фотороботы отличные – они теперь и на улицу не выйдут!
Коллеги откровенно издевались. Лис вздохнул. Ясное дело, что запущенные в поисковую систему отпечатки пальцев и композитные портреты – еще не повод для победных реляций. Когда ищешь воров или разбойников – это одно дело. А когда глубоко законспирированных киллеров – совсем другое. Человека, попавшего в картотеку МВД, на серьезные дела не подписывают. Да и на фотороботы, составленные по показаниям мальчишки, надежды мало: идентификация личности даже по четкой розыскной фотографии – дело непростое, иногда двадцать человек зря задержат, а преступник-то и уйдет!
– А у вас, юмористы, что есть? – огрызнулся он. – Адреса, фамилии? Может, клички? А если вообще ничего, то друг друга и подначивайте!
Действительно, лучше синица в руках… Может, тиходонского фигуранта задержат где-нибудь в Саратове или Владивостоке за пьяную драку, а «пальчики» и совпадут с розыскной ориентировкой! Лис вздохнул еще раз. Надежды на столь благоприятный расклад было мало – киллер не оставляет следов, где попало. Во всяком случае, живой киллер…
Когда Лис вернулся в отдел, на пороге его встретил капитан Гусаров. За последние годы он заматерел и сейчас выглядел очень внушительно. Коренастый, крепко сбитый, в черном гольфе, обтягивающем мощный торс, с короткой стрижкой… Надеть на шею толстую цепуру а на пальцы массивные перстни – и его самого вполне можно было принять за бандита. Но сейчас, с официальной бумагой в руке, он имел вид мирного клерка. На скуластом лице блуждала загадочная улыбка. С заговорщицким видом он взял шефа под локоть:
