Андрей Воронин - Бриллиант для Слепого
— Тихон мне всегда казался каким-то неправильным вором.
— Неправильным он может быть в отношениях с тобой, со мной, но только не с блатными. Ты не знаешь его по-настоящему. Он жесткий и беспощадный.
— А откуда ты его знаешь?
— Я знаю многих. С кем мне только не приходилось трахаться: и с авторитетами, и с ментовским начальством, даже с министрами и депутатами. Всех не упомнишь.
— Я не это имел в виду. Ты его откуда знаешь?
— Ты не поверишь, но с Тихоном я ни разу не трахалась. Он сам не захотел.
— А ты хотела?
— Разве от моего желания что-то зависит? Тихон использует меня в своих делах. Я такой же его помощник, как и ты.
Никита глядел на Розу, и ему не верилось, что девушка прошла через тысячи рук, так свежо и невинно она выглядела.
— Тебе никогда не предлагали выйти замуж? И вновь Роза засмеялась.
— И ты хочешь мне предложить выйти за тебя замуж? Я думала, ты умнее?
— Я не про себя говорю. Тебе предлагали это всерьез?
— Конечно! Но я не создана для семьи. Сколько раз мне предлагали сделаться постоянной любовницей. Квартиры, машины, деньги...
— Предлагали министры и депутаты?
— В моей коллекции найдется и парочка олигархов. Олигарх — покруче, чем министр. Но больше денег я ценю свободу. На безбедную жизнь мне хватает, зато ни перед кем и ни за что мне не приходится отчитываться.
— Хороший жизненный принцип.
— Мне он тоже нравится.
Политикой Фагот не интересовался, изменения в верхних эшелонах власти его мало беспокоили, они никак не влияли на его игру в торговых рядах. Но бывают имена, которые, хочешь не хочешь, врезаются в память. Телевизор, радио не дают их забыть. Одно из таких имен принадлежало олигарху Гусовскому. Фагот удивился:
— Врешь, наверное. Олигархи — это для тебя слишком круто.
— Все мужики одинаковы, много у них денег или мало. Желания у вас у всех одинаковы. Тихон говорил тебе, что я наркотик? На иглу посадить могу любого.
— Даже олигарха Гусовского? — спросил Фагот.
— Тебя интересует только он?
— Нет. Он единственный, о ком я слышал.
— Я уж думала, ты начинаешь меня ревновать.
— Олигарх не станет делать своей постоянной женщиной проститутку.
— Должна тебя разочаровать, один олигарх все же есть в моей коллекции, — не без гордости заявила Роза. — Меня убивают его педантичность и пунктуальность. Встречаемся мы с ним один раз в две недели, в один и тот же день, в одно и то же время. Кстати, сегодня мне нужно хорошенько выспаться, потому что завтра одна из таких встреч.
— Круто! — пришлось согласиться Фаготу. — Кто он? Гусовский?
— Дальше я тебя не поведу, — сказала девушка,, когда они оказались во дворе. — Поверила бы, что ты хочешь жениться на мне — довела бы до самой квартиры.
«Не стоит к ней привыкать, пока еще не поздно», — подумал парень, прощаясь с Розой.
***
Фагот, когда открывал дверь своей квартиры, все еще находился под впечатлением сегодняшних приключений, в голове до сих пор звучал голос Розы. Он сбросил обувь, вошел в комнату и щелкнул выключателем. Яркий свет залил квартиру. Никита остолбенел. У стола в кресле сидел незнакомец. Сидел спокойно, будто находился у себя дома. На его лице играла довольная улыбка.
— Кто вы? — тихо проговорил Никита. Глеб Сиверов несколько раз хлопнул в ладоши:
— Браво, Фагот. Наблюдать за тобой сегодня было истинным наслаждением. Вы с Розой разыграли все, как по нотам. Для начинающих проходимцев исполнено очень неплохо.
Фагот, глядя Сиверову в глаза, опустил руку в карман и выхватил нож-бабочку. Раздался щелчок, сверкало лезвие. На Глеба это не произвело никакого впечатления.
— Я поговорить пришел, а не смотреть на цирковой номер.
Фагот нехотя спрятал нож. Он чувствовал в незнакомце силу, и сила эта бала куда больше, чем у Тихона.
— Слушаю, — Никита не собирался ни в чем признаваться, понимая, что если бы его выследила ментовка или ФСБ, то арестовали бы немедленно.
— Уже лучше, — Глеб улыбнулся еще шире, — не надо ни в чем признаваться, я и так знаю почти все. У тебя, парень, проблема. Ты и твой учитель не можете продать камень. Задача неразрешимая, и ты в этом сегодня убедился. На ваше счастье, те, кто готовил операцию, сделали несколько ошибок.
— Вы не сказали, кто вы, — напомнил Фагот.
— Это неважно. Я не собираюсь покупать камень, для этого у меня нет денег. Я не имею ни малейшего желания лишать свободы тебя, Розу или Тихона. Я не собираюсь требовать долю от продажи. Разве я похож на шантажиста?
— Непохожи, — признался Никита.
— Мой интерес лежит в другой плоскости. И если мы сможем объединить мой интерес и ваш, все у нас получится. Есть предложения, от которых невозможно отказаться.
— Обычно так говорят, приставив нож к горлу.
— Не утрируй. Ты хорошо знаешь Розу?
— Не понимаю, о ком вы говорите, — сказал Никита. Глеб тяжело вздохнул:
— Если ты не собираешься помочь мне, я не стану помогать тебе. Один звонок — и вас всех арестуют. Я же предлагаю реализовать твою мечту и сохранить при этом свободу. Подумай. Даю тебе одну минуту. — Сиверов хлопнул ладонью по подлокотнику кресла, давая понять, что время пошло.
— Я согласен, — почти сразу сказал Никита.
— Не уверен, что ты в курсе, но Роза — постоянная женщина олигарха Гусовского.
— Хотите сыграть на ревности?
— Нет. Ты прекрасно знаешь, кто она, и тебе это нравится. У Гусовского много денег. Он бы мог купить камень.
— Я не понимаю, о каком камне вы говорите... ему нет в этом никакого смысла.
— Есть. И ты это скоро поймешь. Очень скоро.
— Вы уверены, что Роза встречается именно с Гусовским?
— Да, и завтра состоится одна из таких встреч. Ее я и хочу использовать, — Глеб взглянул на часы. — Сейчас начнется выпуск новостей. Посмотри его, и ты многое поймешь, возможно, даже без моей подсказки.
Никита пожал плечами, в его положении не было возможности выбирать. Засветился экран телевизора.
— Слушай внимательно, о чем будут говорить генеральный прокурор и олигарх, — предупредил Сиверов.
Пошла заставка новостей. На удивление, в анонсах трупы и лужи крови не показывали. Лицо ведущей напомнило Никите Розу, возможно, поэтому он и улыбался, глядя на экран.
Вскоре на экране появился генеральный прокурор: солидный, в мундире, с честными открытыми глазами. Он уверенно говорил о том, что перед законом все равны, что вор, кем бы он ни был, должен сидеть в тюрьме, что народ и президент поставили его на высокую должность затем, чтобы он навел порядок в стране.
«К чему это он клонит?» — подумал Фагот. И тут же все выяснилось. Прокуратура наехала на олигарха Гусовского, как будто раньше не понимала, что деньги не делаются из воздуха. Ему припомнили и старые грехи, и то, что он совершил совсем недавно, и даже замахнулись на его будущее, мол, акции он скупал, сознательно доводя предприятия до разорения, деньги держал в зарубежных банках, вовсю использовал свое влияние на политиков для личного обогащения. Прокурор пытался выглядеть, как отец родной для народа — суров, но справедлив.
А потому, когда на экране появился сам Гусовский, Фаготу почудилось, что у олигарха выросли рога, а в комнате запахло паленой серой. Ефим Аркадьевич явно нервничал, снимали его на одной из парижских улиц перед входом в гостиницу. Олигарх только что подъехал к ее крыльцу, даже машину не успели отогнать.
«Однако по Парижу ты ездишь без мигалки на крыше, не то что по Москве», — со злорадством подумал Фагот. Ефим Аркадьевич не удивился тому, что прокуратура заинтересовалась его делами:
— Друзья и просто здравомыслящие люди давно меня предупреждали, — вещал он, — что быть богатым в нашей стране опасно. Если я и вмешивался в политику, то лишь по двум причинам: хотел сделать эту страну процветающей и не хотел, чтобы меня застрелили. Все обвинения в мой адрес — вымысел. Просто кому-то, — и он посмотрел на небо, — хочется еще раз все забрать и поделить. А это мы уже проходили.
Странно, но Никите куда симпатичнее был олигарх, чем прокурор. Гусовский хотя бы отчасти оставался искренним, не скрывал, что им движет жажда наживы.
— И у богатых бывают проблемы, — подытожил интервью с олигархом Фагот.
— Решая чужие проблемы, можно заставить человека решить твои, — спокойно сказал Глеб.
Никита задумался: «Роза сказала, что завтра встречается с олигархом, с кем не уточнила. А незнакомец говорит, что это Гусовский. Судя по суровому взгляду прокурора, ему не терпится вручить Гусовскому повестку. О большем — о том, чтобы засадить его за решетку, он пока и не мечтает. Знает, олигарх из тех людей, которые умеют вывернуться из самого безвыходного положения».
— Примечательно, — подвела черту диктор, — что назначенная на послезавтра встреча президента с Гусовским отменена.
