Игорь Солнцев - Смерть ей к лицу
Гера вздрогнул и резко обернулся. Он сразу понял, что происходит. И понял, что замешкался, понадеялся на то, что Касьян не последует за ним, во всяком слуг чае, не догонит.
Но скрыться Гере не удалось, ему снова предстояло столкнуться с Касьяном.
Он никогда не стрелял в людей. Но теперь решился на это. Потому что теперь стоял вопрос: либо ты, либо тебя.
Луч фонаря осветил бежавшего человека, и поднялась рука, сжимавшая рукоять пистолета.
Последние метры Касьян не пробежал, а пролетел — с силой оттолкнувшись от пола, он взметнулся навстречу Гере.
Грянул выстрел. Пуля угодила в стену, выбив из нее куски бетона. И в ту же секунду Касьян врезался в противника, сбивая его с ног.
Они упали в грязную воду. И барахтались в ней, извивались ужами, пытаясь одолеть друг друга.
Касьян был крупнее и моложе Геры. И гораздо сильнее. Однако, к своему удивлению, он почувствовал, что его хилый с виду противник — крепкий орешек, ловкий и проворный, он оказывал достойное сопротивление.
Впрочем, это не имело значения. Всё равно: проводник обречён, Касьян в этом не сомневался. Потому что сила есть сила. Всегда побеждает сильнейший.
Они по-прежнему возились в воде. Фонарик отлетел в сторону, и луч его упёрся в потолок.
Но вот над водой приподнялись могучие плечи… И грянул выстрел.
13Теперь Руслан толкал раненую перед собой. Наконец остановился, чуть приподнял её и, удерживая за руки, опустил обмякшее тело в отверстие, находившееся в конце трубы. Разжал руки — и услышал хлюпающий звук. Руслан свесил голову вниз и посветил фонариком.
Внизу лежал Витёк, а рядом — женщина.
Руслан опустил в отверстие автомат. И только после этого, свесив ноги, прыгнул сам.
И тут же, опустившись на корточки, привалился к стене, с наслаждением вытянув ноги.
Он выбрался. Чёрт побери, он выбрался. Выбрался из этого дерьма. А ведь ещё немного — и захлебнулся бы в нём вместе с подельниками.
Руслан неожиданно вздрогнул. А ведь подельники без сознания, могли и захлебнуться, промелькнула мысль. После всего, что им пришлось пережить, — было бы глупо.
Он потянул за ноги Витька и перевернул его на спину. С женщиной все было в порядке — она лежала на спине.
В первую очередь Руслан занялся Витьком.
Похлопывание по щекам, сначала легкое, а затем уже и более крепкое, дало результаты — компьютерщик застонал, потом замычал, потом у него стали конвульсивно дергаться губы и кадык — это были новые позывы на рвоту.
— Ну ты и тошнотик, — незлобно проворчал Руслан, приподнял Витька и затряс его, как грушу.
Витёк наконец более-менее осмысленно забормотал.
— Соображать можешь? — на всякий случай спросил Руслан, когда услышал уже из уст Витька связные слова.
— Соображаю, — слабо отозвался электронщик.
Руслан прислонил Витька к стене и принялся приводить в порядок женщину. С ней было, похуже. Приходила она в себя долго, а когда очнулась, тоже долго не могла сообразить, где она находится и что с ней.
Но Руслан решил не обращать на это внимания. В конце концов — чёрт с ней. Пусть и не соображает. Главное, чтобы держалась на ногах. Хотя почему — главное? Он и сам точно не смог бы ответить.
— Ты как, компьютерщик, сможешь идти? Мне вас двоих не потянуть, ты уж извини. Так что попытайся набраться силенок.
Витёк попытался. Кряхтя, но он всё же поднялся, сначала сел на корточки, а затем, придерживаясь рукой за стену, встал во весь рост. И зашатался, как пьяный.
— Мутит меня, — еле шевеля губами, проговорил он.
— Дыши носом, братишка. Медленно, глубоко. И старайся ни о чём не думать. Просто ни о чём.
Витек прислонился боком к стене. Некоторое время он держался и даже понемногу стал возвращаться к жизни, спросил:
— И куда теперь?
— Куда? — Руслан задумался. Поднял автомат, вновь повесил его себе на шею и встал на ноги. — Это вопрос.
Руслан посветил сначала в одну сторону тоннеля, потом в другую. Конца нигде не видать. И везде одно и то же: сводчатые, покрытые слизью потолки, такие же, со слизью, стены и черная поверхность плещущейся внизу воды.
Везде один хрен.
Руслан тяжело вздохнул. Двинуться не в том направлении — значит потерять время. И не только его. Об этом даже и думать не хотелось.
Но через несколько минут думали уже не о направлении. До слуха пленников тоннеля донёсся выстрел. Сначала один, а затем, спустя небольшой промежуток времени, — второй.
— Ну вот и выяснили. — Руслан поспешно поднял женщину и положил её к себе на плечо. — Давай, Витёк, поспешаем. Иначе, сам понижаешь, — звездец.
Витёк всё понял. Подхватив «ноутбук» (тот благополучно приземлился вместе с электронщиком), он даже не стал нашаривать свой фонарик, а двинулся вперед, на ходу протирая целлофан рукавом комбинезона. Как и в трубе, Витёк шёл первым. Сзади, тяжело пыхтя, продвигался со своей ношей Руслан, подсвечивая путь фонариком.
Поворот…
Ещё поворот…
Ещё…
Когда он выглянул за угол, дойдя до поворота, представшая перед его глазами картинка его одновременно и порадовала, и огорчила.
Порадовала потому, что они настигли беглецов.
А огорчила потому, что не всё в порядке было с этими самыми беглецами. Вернее, с одним.
14Гера сидел на заднице прямо в воде, бесцельно светил вокруг себя фонариком и тупо смотрел на матово поблескивающий ствол оружия. В метре от него лежало распростертое тело человека с дыркой в груди — оттуда сочилась кровь, стекая в грязную воду.
Гере еще не приходилось убивать из огнестрельного оружия. И теперь он с недоумением смотрел на пистолет, из которого послал пулю в живого человека. Хотя это и получилось непроизвольно, но какая разница — оружие было в его руке, и палец на спусковом крючке — тоже его. А то, что это сам Касьян неумело попытался выкрутить его руку, — уже дело второстепенное.
И вдруг он остро почувствовал гадливость к куску металла, который держал в руке. Гера с остервенением отшвырнул оружие в сторону. Ствол хлюпнул, исчезая в мутной жиже.
И он опять один. Что дальше?
Световое пятно от фонарика заметалось по потолку. А затем он, в который раз, перевёл луч на тело Касьяна. Грудь его хоть и сочилась кровью, но еще вздымалась. Значит, Касьян жив. Пока жив. Но подходить к нему и пытаться чем-то помочь Гере не хотелось. Оказаться рядом с умирающим… От одной этой мысли ему делалось нехорошо.
Куда двигаться? Ход, по которому он собирался уйти отсюда, оказался едва ли не замурован. Девять лет сделали его непроходимым. Все. Это конец. Тупик.
Он сидел в воде, не замечая сырости и холода. Пока не раздался голос. Хорошо ему знакомый.
— Приплыли. Далеко собрался, братишка?
И… шаги. Но Гера даже не шелохнулся, не направил в ту сторону фонарик. Ему всё стало безразлично.
Руслан подошел к Гере, бережно спустил с плеча женщину, усадил ее, приткнув спиной к стене. А затем посмотрел на лежащего без движения Касьяна, водя по его телу лучом фонарика.
— Твоя работа, молчун? — спросил он и посветил на Геру.
— Я думал, вы все мертвы, — невпопад прошелестел губами хиляк.
— Надежды юношей питают. Смыться хотел, так?
— Как и все остальные, — ответил Гера.
— Ну, ты за всех не расписывайся. Ты за себя, стервец, отвечай. Ну-ка, Витек, пощупай товарища бегуна на предмет пушки.
— Нет у меня ничего, — вяло ответил Гера.
— Твоим словам доверия мало.
— А я не по собственной воле ушел. Чернявый меня зацапал. А потом — вот он.
— Это уже не имеет значения. Витек, я сказал, посмотри. А ты встань.
Гера презрительно усмехнулся, однако поднялся и позволил себя ощупать Витьку, который одной рукой держал свой «ноутбук», а второй довольно прилежно обхлопал тело Геры.
— Нету у него ничего, — произнёс компьютерщик.
Руслан наклонился к Касьяну, приподнял голову из воды и посветил в лицо. А затем на рану на груди. Рана была в районе сердца, и Руслан понял, что, несмотря на то что Касьян еще дышал, — он уже не жилец.
Что ж, он предлагал ему держаться вместе. Тот его не послушал. Захотел быть один. Вроде на это намекал и Гера.
— Значит, говоришь, зацапал он тебя, — пробурчал Руслан, не глядя на Геру, прислушиваясь к дыханию раненого.
Касьян открыл глаза. И вдруг улыбнулся им улыбкой человека, прощающегося со всем миром.
— Ты…
— Ага, я. Говорил же тебе — держаться вместе.
— Невозможно, — шевельнул губами Касьян. — Невозможно было. Деньги…
— Тебе обещали сто тысяч.
— Этого мало. Для меня этого мало. Я проигрался, крупно… И мне нужно было… намного больше.
— Ага. И как же ты хотел получить больше?
— Кейс…
— Понятно. Ты хоть представляешь себе, что находится в этом кейсе?
