Игорь Солнцев - Смерть ей к лицу
— Да брось ты свой сундук, — посоветовал Руслан. — Мешает же.
Но Витек его не слушал. А может, уже не слышал. Он двигался как робот — как робот, запрограммированный на определенные действия. Казалось, и с «ноутбуком» он не расставался лишь потому, что был запрограммирован — не расставаться с ним.
Руслан снова попытался отвлечься. Если уже проникли в банк — то что? Наверняка вначале разберутся с заложниками, потом дезактивируют мину на двери… Нет, сначала мину, потом заложники, а затем… Затем поймут, куда смылись террористы, то есть они. А может быть, сразу начнут разбираться, куда делись умники, захватившие банк. Что, под землю провалились?.. А ведь и впрямь провалились… Только не под землю. Он даже попытался посмеяться своим мыслям. Но лишь надрывно закашлял. Впрочем, смеяться-то нечего. Когда наверху поймут, куда они смылись, то… То всё, конец. Тогда перекроют все выходы на поверхность. И… тогда им не уйти. Им троим не уйти. Потому что только Гера знает тайный лаз, который не значится в инженерных планах.
И значит — нужно ползти. Нужно догнать этого рыцаря подземелья. Во что бы то ни стало.
Витёк начал что-то бормотать себе под нос, что-то нечленораздельное, и Руслан в ужасе подумал, что компьютерщик, возможно, свихнулся.
Только чокнутого мне здесь не хватало, думал Руслан. Прошло еще некоторое время, и он почувствовал, что его тело стало неметь, в ушах появился звон. И все поплыло перед глазами. Ещё немного — и я не выдержу, понял Руслан. Ещё немного, и даже у меня сил не останется.
Даже у меня… Как бы в подтверждение его исключительности бормотание впереди прекратилось, а лучик света исчез — фонарь утонул в липкой жиже. Вскоре Руслан наткнулся на Витька. Тот либо потерял сознание, либо задохнулся.
К тому же и раненая затихла, перестала помогать ногами.
— Сволочи… — разлепил Руслан пересохшие губы. — Что же вы делаете, а? Что делаете?
Он выпустил женщину и стал подталкивать Витька. Тело компьютерщика скользило по нечистотам, словно салазки по снегу, однако сам он признаков жизни не подавал.
— Ползи, сволочь, ползи… — цедил сквозь зубы Руслан, подталкивая Витька.
Компьютерщик же даже в бессознательном состоянии не выпускал из рук завёрнутый в целлофан «ноутбук» — вероятно, решил и умереть вместе с ним, с милой сердцу игрушкой.
Руслан наконец оставил Витька в покое и вернулся к раненой. Подхватил её и снова потащил.
Две таких ходки — сначала с Витьком, а потом с бабой, — и капут. Я не лошадь, не вол, уговаривал себя Руслан. Однако ни женщину, ни компьютерщика не бросал. До боли закусив губу, он тащил своих сообщников. Тащил поочередно.
Нет, нужно бросить. Нужно выбираться самому. К чёрту их…
В мыслях было одно, а руки и ноги делали совсем другое, словно тело не повиновалось мозговому центру.
Женщина, Витёк.
Витёк, женщина.
И снова женщина…
В какой-то момент, когда толкал Витька, Руслан вдруг понял, что ничего не видит, кроме черноты, хотя включенный фонарик висел у него на запястье, на шнуре. И он уже не чувствовал запаха. Зато почувствовал удивительную легкость во всем теле, ему казалось, он вот-вот взлетит…
Он уже был на пределе, уже хотел остановиться, сдаться, но вдруг Витёк исчез куда-то, словно его и не было в трубе. И это странное исчезновение несколько оживило угасающее сознание.
Руслан сдавил ладонями виски и снова увидел свет, снова почувствовал запах. Он пополз вперёд, вытянув перед собой руки. И наконец понял, куда делся Витёк.
12Касьян помотал головой, приходя в себя. И он не чувствовал вони. Вонь куда-то исчезла — исчезла неожиданно, внезапно. Правда, нельзя было сказать, что сейчас дышалось свободно. Нет, ничего подобного. Воздух был все тот же, затхлый и спертый. Но главное — исчезла эта удушающая вонь, то есть можно было существовать.
— Живой? — услышал он знакомый голос. И пошарил вокруг рукой, пытаясь найти фонарик.
Фонарика рядом не оказалось. И тут свет зажегся — фонарь был в руке у Геры.
— Я думал, ты скопытишься еще там. Но нет, живучий. Ну и хрен с тобой. Скопытишься здесь. Никакой разницы.
В голосе Геры звучали нотки ликования. Было очевидно, что он чрезвычайно собой доволен, словно только что исполнил свое жизненное предназначение.
Касьян снова пошарил вокруг. Но ни оружия, ни фонарика рядом не было. Только вода. Он сидел в воде, и руки его погружались едва не по локоть в нее.
— Твоя пушка у меня, — сообщил Гера, догадавшийся, что ищет Касьян. — Так что ты безоружен, стрелок. И кейс у меня. Все у меня.
— Где мы? — выдохнул Касьян.
— В коллекторе. В одном из канализационных коллекторов. Ты выпал из трубы. Можешь посмотреть.
Луч фонарика скользнул вверх. Колодец был метра три глубиной. И где-то метрах в двух над ними зияло отверстие, из которого по стене стекала темная вязкая жижа. Но вони Касьян не чувствовал — вероятно, откуда-то поступал воздух, более пригодный для дыхания.
— Ты угадал, — продолжал между тем Гера. — Я хотел свалить. От вас от всех. Я думал, думал, но… Но всё вышло замечательно. Само собой получилось. Потому что вы сами перебили друг друга. Вот и хорошо. Теперь я один. Этого мне и хотелось. Но, в отличие от тебя, могу сразу сказать: с тобой делиться ничем не собираюсь. И ты мне не нужен. Так что пока…
— Стой! — заорал Касьян и попытался подняться на ноги. Но тут же — нет, не увидел, свет бил в глаза, и он не мог это видеть, — Касьян тут же почувствовал всеми клеточками тела, что в его сторону смотрит чёрный зрачок пистолета. Касьян давно уже был на «ты» с оружием, казалось, он чувствовал даже запах оружия. — Ты не можешь уйти один!
— Почему же? — удивился Гера. — Ты считаешь, что сумеешь мне помешать? Не советую. Стреляю я, конечно, похуже, чем ты, но, думаю, в такую гору мяса все же сумею попасть.
— Кейс… Ты хоть знаешь, что там?
— Нет, не знаю. Но думаю, разберусь как-нибудь.
— Тебе понадобится помощь, — сказал Касьян, пытаясь урезонить Геру. Он осторожно подкрадывался к вероломному проводнику.
— Только не твоя. С ценными вещами предпочитаю разбираться самолично.
Стрелок выбросил вперед ногу — и не промахнулся, угодил по руке с фонариком. Фонарь отлетел в сторону. Но в следующее мгновение в пах Касьяна врезалось что-то твердое, отчего перехватило дыхание. Следующий удар, на сей раз в грудь, отшвырнул его к стене.
— Прощай, стрелок. В следующий раз я тебя непременно кончу, — пропыхтел Гера, отходя в сторону и поднимая фонарик. — Так что лучше не двигайся и поджидай, когда сюда спустятся менты, чтобы взять тебя за жабры.
Послышались удаляющиеся шаги. Сволочь, провёл-таки… Касьян с трудом приходил в себя. Боль в паху была адская. И уходила очень медленно, и так же медленно восстанавливалось дыхание — вероятно, последствие долгого пребывания в вонючей трубе, решил Касьян. И тут же промелькнула мысль: хорошо хоть не захлебнулся в дерьме.
Сидеть в коллекторе и дожидаться ментов, конечно, не хотелось. Касьян и не стал дожидаться.
Как только боль немного утихла и дышать стало легче, он поднялся на ноги и, держась рукой за влажную, покрытую какой-то слизью стену, двинулся туда, куда ушел Гера.
Где-то вдалеке еще был виден свет фонарика, затем исчез.
Поворот, там поворот, промелькнула догадка. И Касьян зашагал быстрее, боялся, что Гера исчезнет. Ведь если исчезнет, то тогда наверняка придется встретиться с ментами. И главное — кейс. Ищи его потом…
Касьян добрался до поворота и осторожно выглянул из-за угла. Света впереди не было. Проклятье! Что это значит? Где-то там ещё один поворот?
Шлепая по воде мокрыми насквозь башмаками, Касьян пошел дальше.
Впереди и в самом деле был ещё один поворот. А затем ещё один.
А потом он увидел длинный коридор, казалось — бесконечный. Вернее, он просто не видел конца коридора — было слишком темно. Однако Геру заметил. Тот стоял к нему спиной, метрах в двадцати. Стоял и матерился. Матерился во весь голос.
И Касьян понял: что-то у проводника не получалось. По всей видимости, он думал, что быстро уберется. Думал, что Касьян не успеет до него добраться. Но быстро не получилось. У Геры вышла какая-то заминка. Вот и матерился. Вот и стоял тут.
Касьян ухмыльнулся. Ну что ж, таких нужно наказывать. Хотел уйти один? Не выйдет. Надо делиться.
Выглядывая из-за угла, Касьян думал: как поступить? Пока Гера озадачен возникшей проблемой, самое время его обезоружить. Но как к нему подобраться? Вода под ногами будет хлюпать, и он услышит. Лучше уж пусть шумно, но быстро, марш-броском. Пока он будет оборачиваться да соображать…
Касьян вышел из-за угла и все же немного прошел по воде, стараясь производить поменьше шума. Когда же понял, что пора, — понесся вперед, точно торпеда.
