Андрей Московцев - Бухгалтер
— Камбоджа, — хмыкнул старик, — а там, за джунглями, Таиланд.
— Камбоджа, Таиланд? — ошеломленно повторил Василий и присел на чурбан, заменявший старику стул, — вот это полетали!
Растерянно посмотрел на деда, тихо спросил:
— Как же отсюда выбираться?
— Вон дверь! — указал пальцем старик. Остроумие старика вывело из себя, Барабанщиков зарычал:
— Я не про твою конуру, а про всю вашу комод… Камбоджу! Постой, — спохватился он, — а откуда ты русский знаешь?
— Когда был молодым, работал с советскими на стройке, у них научился.
— А-а, ладно. Слушай, я не один, с девушкой. Нам надо выбраться отсюда …
Он рассказал свою историю, опустив некоторые подробности.
— На нас напали какие-то ублюдки, хотели убить. Едва убежали.
Ты бы помог, а? — закончил рассказ Василий.
Старик улыбался, качал головой и хитро смотрел на него.
— Это вы в Таиланд попали. Там крестьяне выращивают наркотики, потом продают. Сколько ты убил бандитов? — неожиданно спросил старик.
— Шестерых, — поколебавшись, ответил Василий, — мы защищались.
— Плохо, надо было шестьдесят убить, — ответил дед. Василий спохватился, что не представился:
— Меня зовут Василий, а девушку Алла, Алика.
— Меня зови Хо, — ответил старик, — это имя мне дали, потому что я родился в один день с Хо Ши Мином.
— Да, очень приятно. А как отсюда выбираться?
— Надо идти в большой город. Там обращайтесь к властям. Я отведу.
— Вот спасибо, — обрадовался Василий, — это наверно недалеко, но я все равно хорошо заплачу.
— Да, совсем рядом. Неделю идти, если прямо.
— Неделю?!
Из дальнейших расспросов выяснилось, что большой город, где есть власть — Пномпень, столица. До него по прямой, через джунгли, больше трехсот километров. По дорогам передвигаться опасно — партизаны остались, полпотовцы или красные кхмеры. Они убивают и грабят всех подряд. С транспортом плохо, попросту нет. Но он, Василий, мужчина и может идти быстро, а женщине помогут.
— Она не старуха? — спросил Хо.
— Нет-нет, что ты! Молодая, красивая.
— Значит, дойдет, — сделала вывод старик. Василий прошел к двери. Спросил:
— А почему согласился помочь нам? Ты даже не спросил о деньгах. Старик ответил не сразу. Помолчал, тяжело вздохнул.
— Советские много хорошего сделали для меня. И все бесплатно. Я хочу вернуть долг. Мне надоело сидеть в этой деревне, здесь только глупые крестьяне. Даже свиньи умнее их. А деньги… потом. Зачем они в джунглях?
Василий отправился за Аликой. Деревня немного ожила. На огородах появились женщины и мужчины. Василий расстегнул рубашку, стало очень жарко, закинул автомат за спину. Люди внимательно смотрели на здоровенного европейца с оружием, но никто ничего не говорил. Провожали глазами и снова копались в земле. Алика вся извелась, пока дождалась Барабанщикова. Вскочила, начала отчитывать:
— Ты почему так долго? Мне же тут страшно одной и ты пропал, бессовестный! Не смей больше так уходить!
— Ладно, ладно, — успокаивающе поднял руки Василий, — больше не буду. Я все решил. Нам помогут добраться до города. Проводят.
— Проводят на чем? — подозрительно уточнила Алика.
— Пешком, — вздохнул Василий и все рассказал. Алика восприняла новость спокойно:
— Вот и хорошо, что не плыть и не лететь.
В деревне их опять провожали взглядами. И снова никаких эмоций — Почему все такие равнодушные? — спросила девушка, — в наших деревнях уже бы вся детвора сбежалась.
Василий пожал плечами:
— Один умный человек, здешний, сказал, что очень глупы и потому не любопытны. А тебе хочется произвести впечатление на местных кавалеров?
Алика фыркнула, зашагала быстрей.
Старик ждал у хижины. За плечами горбится солдатский вещмешок, на коленях лежит автомат.
— Серьезно подготовился, — уважительно произнес Василий.
— Здравствуйте, — сказала Алика.
Дед ответил «да» Василию, наклонил голову, здороваясь с девушкой. Встал, бодро пошел вперед. За ним Алика, последним Василий. Оглянулся: несколько человек смотрели на уходящих, пристально и равнодушно, как на что-то ненужное, уносимое ветром.
Дед Хо, как стал называть его Василий, повел их только ему известными тропами. Объяснил, что это самый короткий путь, а идти пешком по тропе или грунтовой дороге одно и то же. Да и опасно, партизаны грабят и убивают всех, особенно одиноких путников. У деда была даже карта, старая, еще американская. Сохранилась с войны, объяснил дед. Он аккуратно заклеил ее в целлофан, что бы не испортилась от влаги и теперь пользовался, иногда сверяясь с местностью. Дед, как заметил Василий, прекрасно ориентировался в лесу, хорошо разбирался в растениях и лесных животных. Он не похож на лесного жителя и такое поразительное знание леса настораживало. Василий не мог толком объяснить свои подозрения, просто чувствовал беспокойство.
Ну не мог же дед в самом деле быть агентом израильской разведки или международной мафии? Слишком невероятно.
Остальные полдня прошли быстро, делая короткие привалы по полчаса. Старик увидел, что парень идет легко, тренирован и силен, а девушка тоже почти не отстает. Дед Хо на остановках охотно говорил, рассказывал о лесе. Объяснил, что давно не слышал русскую речь, стал забывать и теперь рад поговорить. Рассказывал о Камбодже, о Пол Поте, местном Сталине, и его делах. Выходило, что человек он был не злой и вроде как добрый. Только вот нехорошие подчиненные убили несколько миллионов людей. Треть камбоджийского населения была истреблена. Убивали за то, что слушал радио, читал книги. Наконец, убивали образованных: врачей, учителей, инженеров, всех, кто был просто грамотным. Даже среднее образование было смертельно опасно.
— А кого тогда не трогали? — удивилась Алика. Она внимательно слушала рассказ деда и не верила. Не может такого быть, чтобы убивали за то, что умеешь читать. Не может быть!
— Не трогали безграмотных, темных крестьян и рабочих. Простых, неквалифицированных. Ну, грузчиков, уборщиков, нищих бродяг, батраков, — объяснял старик, — везде были китайские инструктора. Они говорили, что ученые люди, интеллигенты опасные социальные элементы. Их надо убивать, что бы создать в Камбодже царство рабочих и крестьян.
— О Господи, — перекрестилась Алика, — это что же за коммунизм такой, а?
— Да, такой вот коммунизм, — тихо ответил старик, — в лесу есть глубокие овраги, доверху засыпанные черепами. Только черепами! Людей ложили на землю рядами, а потом лопатами отрубали головы. Так быстрее, чем ножом, веревки и патроны экономили…
Замолчал и долго потом не разговаривал.
Когда начало темнеть, старик указал место ночлега возле старых, заросших мхом валунов, велел собрать сучьев на костер.
— Я скоро приду с мясом, — сказал, уходя в заросли.
Василий сам натаскал хвороста, расчистил место для костра, сели ждать Хо.
— Как он будет охотиться? — спросил сам себя Василий, — тут и зверя никакого не видно. Может, на змей?
— Тогда я на диете! — твердо сказала Алика, — вегетарианской.
— Да брось. Представь, что это колбаса, — ехидно улыбнулся Василий, — или угорь, рыба такая.
Девушка сердито отвернулась, не желая разговаривать с грубым мужланом.
Дед вернулся через полчаса, на плече висел енот. Василий не слышал выстрелов, потому спросил:
— Чем ты его, палкой?
— Нет, вот этим, — показал бамбуковую трубку и пучок маленьких стрел.
— Ядовитыми стрелами! — удивился Василий, — а есть можно?
— Сырым нет, — засмеялся дед, — а жареным можно.
Он ловко содрал шкуру, выпотрошил и промыл тушку в ручье. Василий быстро разжег костер. Когда дрова прогорели до углей, куски мяса насадили на острые палочки и воткнули в землю над угольями. Мясо жарилось неторопливо и пахло очень вкусно. Алика изо всех сил отворачивалась и изображала полное равнодушие. Василий посматривал, гнусно хмыкал и причмокивал.
— Может, водички хочешь? — спросил девушку.
Алика выдрала флягу у него из рук и со злости надуделась воды под завязку. Старик попробовал мясо, сказал, что готово. Василий по-джентельменски передал первый кусок девушке. Старик взял печень и сердце — мол, это полезней. Василий оглянулся на Алику, подмигнул. Девушка в ответ важно показала язык и продолжила поедать мясо енота. Не змея же! Ночевали на земле. Хо объяснил подозрительной Алике, что змей здесь не больше, чем в русском лесу и можно спать спокойно. Протянул тонкое одеяло и посоветовал в него завернуться. Мужчины легли на голую землю.
На рассвете Хо разбудил. Позавтракали подогретым вчерашним мясом. Старик одобрительно смотрел, как Василий уничтожает следы стоянки, но говорить ничего не стал. Шли по притихшему лесу. Под ногами сухо, толстый слой опавших листьев мягко пружинил под ногами. К полудню старик остановился, достал карту и что-то в ней высматривал. Заминка насторожила Василия, он спросил:
