Последняя звезда - Янси Рик

– Я ее не видела.

– Ладно. А пистолет?

Тяжело вздыхаю. Так ничего не получится. Салливан в данных обстоятельствах не помощница, а скорее обуза. Хотя от нее и раньше было мало толку. Из-за нее я потеряю в скорости. Из-за нее меня могут убить. Мне следует оставить ее в этом ангаре. Если надо – вырубить. Плевать на наш договор. Уокер мертв. Наверняка он уже мертв. Зачем Вошу оставлять его в живых, если он загружен в «Страну чудес»? А это значит, что Салливан рискует всем ради пустого места.

И я тоже. Рискую ради того, что даже не могу сформулировать. То же самое я вижу в глазах Салливан. Это никак не связано с Вошем и не имеет отношения к мести за то, что он со мной сделал. Это гораздо важнее. Это нечто более весомое и обоснованное. Точнее не могу описать.

Нечто непреложное.

Но я ничего такого не говорю. Я открываю рот, и вместо всех этих слов у меня получается:

– Тебе не нужно оружие, Салливан. У тебя есть я.

90

Оставляю ее ненадолго. Но сначала принуждаю дать слово, что она не двинется с места. Салливан не собирается ничего обещать, – наоборот, она желает выслушать обещание. В итоге я обещаю вернуться.

Когда возвращаюсь, Салливан выглядит гораздо лучше. Лицо у нее все еще красное, но крапивница почти прошла. Салливан, понятное дело, от этого не в восторге, но по пути к командному центру ей приходится опираться на мое плечо.

На базе так тихо, что даже становится жутковато. Мы грохочем ботинками.

«Ты наблюдаешь за нами, – мысленно говорю я Вошу. – Я знаю, что наблюдаешь».

Как только мы доходим до двери, Салливан сразу от меня отстраняется.

– И как ты намерена туда пройти? – вопрошает она. – Нас заживо сожгут этими ядами.

– Вряд ли. Я только что вырубила водопровод.

После этого я пробиваю кулаком стальную дверь и опускаю ручку с противоположной стороны. Ни сирен, ни прожекторов, ни выстрелов. Гробовая тишина.

– Это волны, Рингер, – шепчет мне в ухо Салливан. – Электричество. Вода. Чума. Ты знаешь, что на подходе.

Я киваю:

– Знаю.

На лестнице, которая ведет в подземную часть комплекса, натыкаемся на тела семи рекрутов. На них ни пятнышка крови, ни царапинки. Очевидно, что это сделал кто-то усиленный. У двоих головы развернуты на сто восемьдесят градусов, они лежат на животах, но при этом смотрят на нас невидящими глазами. Передаю Салливан пистолет одного из рекрутов, и мы, переступив через трупы, спускаемся дальше. В одной руке она сжимает пистолет, второй вцепилась в рукав моей куртки. Она не могла видеть убитых и не стала спрашивать, ни что случилось, ни что я увидела. Либо не хочет знать, либо ей все равно.

«Только одно имеет значение», – сказала Салливан.

И она была права, хотя ни она, ни я не могли объяснить, что именно.

На самом нижнем этаже темно и тихо. Даже с усиленным зрением я не вижу конца коридора. Но я помню это место. Я уже бывала здесь, только раньше тут никогда не гасили свет. Здесь меня нашел Бритва, здесь он меня спас, подарил мне надежду, а потом предал.

Останавливаюсь. Салливан крепче цепляется за рукав.

– Ни черта не вижу, – шепчет она. – Где тут зеленая дверь?

– Ты стоишь прямо перед ней.

Я отодвигаю ее в сторону, а сама для разбега отбегаю на дюжину ярдов назад. Насколько я знаю, даже усиленные люди не способны выбить блокировочный механизм этой двери. Но выбора у меня нет. На полпути я набираю полную скорость, и, когда у меня уже не остается места для торможения, Салливан выходит вперед и нажимает на дверную ручку.

Дверь открывается. Мой тормозной путь – шесть футов. Хорошо, что Салливан не может видеть мое вытянувшееся от удивления лицо. Она бы посмеялась.

– Какой им смысл запирать дверь, если нет электричества, – говорит Салливан. – «Страна чудес» ведь не может без энергии?

Конечно, она права. Чувствую себя дурой. Не смогла предвидеть очевидное.

– Я понимаю, – говорит Салливан, как будто прочитала мои мысли. – Тебе непривычно чувствовать себя дурой. Ты привыкнешь, можешь мне поверить. – Она улыбается. – Возможно, у «Страны чудес» есть свой источник электроэнергии. На всякий случай.

Заходим в комнату. Салливан закрывает за нами дверь, а потом быстро пробегает пальцами по «мертвой» клавиатуре. Поразительно, но она еще не утратила способность надеяться.

– И что теперь? – спрашивает она после того, как я безрезультатно нажимаю несколько кнопок на пульте управления.

«Не знаю, Салливан. Это ведь ты настояла на том, чтобы мы сюда пошли, хотя сама знала, что они отключили электричество».

– А резервного энергоснабжения тут нет? – спрашивает она. – По идее, должны быть аккумуляторы на случай, если вдруг возникнут проблемы с электричеством.

А потом она говорит, скорее чтобы заполнить паузу:

– Я останусь здесь, а ты иди, найди, где тут у них силовая или электростанция, и включи свет.

– Салливан, я думаю.

– Думаешь?

– Да.

– Вот, значит, чем ты занята. Ты думаешь.

– Да, это то, что мне удается лучше всего.

– А я-то все это время думала, что лучше всего тебе удается убивать людей.

– Ну, если выбирать между двумя способностями…

– Не шути.

– Я никогда не шучу.

– Вот видишь? Это твоя главная проблема. Это основной дефект.

– Не больший дефект, чем болтливость.

– Ты права. Мне следует меньше болтать и больше убивать.

Ощупываю стол – ничего. Забираюсь под него. Клубок проводов, разъемы, удлинители. Встаю. На стене плоский экран. Никаких проводов. Только экран и клавиатура. Но должно же быть что-то еще. Где хранятся данные «Страны чудес»? Где процессор? Я понимаю, что это внеземные технологии и Вош может носить процессор в кармане. Все может быть записано на чип размером с песчинку и встроено прямо ему в мозг.

Но больше всего меня беспокоит вопрос риска. «Страна чудес» – крайне важная часть всей системы. Без нее нельзя запустить Пятую волну. С ее помощью отбирали гнилые яблочки, включая Эвана Уокера, который оказался самым гнилым из всех.

В комнате сухо. Спринклеры здесь не включали. Тогда почему отключено электричество? Его могли отключить во всех зданиях комплекса, но здесь оно должно быть включено. Риск слишком велик.

– Рингер? – Салливан не видит меня и поэтому начинает нервничать. – О чем ты теперь думаешь?

– Слишком рискованно отключать от сети «Страну чудес». Они не могут пойти на такой риск.

– Поэтому я и спросила про аккумуляторы или…

«Дура, какая же я дура».

Надеюсь, Салливан права, и я привыкну к этой мысли. Я прохожу мимо нее и щелкаю выключателем на стене.

«Страна чудес» оживает.

91

Кэсси садится в белое кресло и опускает спинку. Я пристегиваю ее ремнями.

– Никогда через это не проходила, – признается она, глядя в белый потолок. – Хотя в «Приюте» могла.

– А что помешало?

– Задушила доктора Пэм вот таким ремнем.

– Молодец, – искренне хвалю я. – Не ожидала от тебя.

Отхожу к пульту управления. Уверена, что запросят пароль, но пароль не запрашивают. Нажимаю на случайную клавишу, и на центральном мониторе появляется страница запуска.

– Что там? – спрашивает Салливан, из кресла ей, кроме потолка, ничего не видно.

Банк данных.

– Нашла, – отвечаю я и нажимаю на кнопку.

– И что теперь?

Все закодировано. Тысячи цифровых комбинаций, каждая, как я понимаю, представляет того, чья память была загружена в программу. Понять, какая из них отображает Уокера, невозможно. Можно попробовать первую и, если это будет не он, пойти дальше по списку, но…

– Рингер, ты молчишь…

– Я думаю.

Салливан громко вздыхает. Наверное, хочет сказать что-нибудь вроде: «Ты вроде говорила, что у тебя это получается лучше всего», но она сдерживается.

– Не можешь вычислить, какой у Эвана номер, – наконец говорит она.

– Мы уже это проходили, – отвечаю. – Даже если я определю номер Уокера, это не гарантирует, что его память приведет тебя к нему. После загрузки Вош наверняка…