Михаил Март - Змеиная яма
Для вас троих я ксивы подготовлю. Пару недель в Смоленске перекантуетесь, а потом ваше дело. Но пока мы не уберем тех, кого надо, надежду на бунт можно похерить. Ведь я не за себя пекусь. Тот самый тип, некоронованный барон здешних болот, так просто уйти из зоны не даст – вы ему принадлежите со всеми потрохами. Убрав его, можно и охраной заняться. Тогда им некого будет на подмогу звать.
– Складно поешь, генерал, – проворчал рыжий. – Будь по-твоему. Людишек мы тебе подберем. Тебе мы верим. Ты нас вниманием не обделял.
– Вот и ладненько. Людишек мне к завтрашнему дню подготовьте и собирайте шоблу. Самых оголтелых на первый план выставляйте. Последними вы пойдете с надежными ребятами, чтобы не дать им отступить. Дня два на подготовку Как только барона уберут, в ту же ночь и жахнем по охране. Рабы к этому времени должны быть готовы. Для вас троих я оружие привезу. Охрана меня не проверяет, я у них давно в доверии.
Водку допили и проводили Николая до моста. Широкий, метров в десять, деревянный мост проходил через глубокий, поросший камышом овраг. Тот, кто рисковал в него спуститься, обратно не возвращался. По другую сторону моста по краям стояли две каменные будки с бойницами под пулеметы. Шесть человек в униформе с автоматами дежурили у шлагбаума, а чуть дальше – четырехэтажная кирпичная казарма с боевыми отрядами общей численностью в полсотни ружей. Народ сюда нанимали из дембелей внутренних войск, имевших опыт зонной охраны, и отставных офицеров из сокращенных, которым некуда было деваться. Служба необременительная, харчи сносные, казарма оборудована всем необходимым, жаловаться не приходилось.
Начальник охраны, бывший майор из зоны, некогда ходивший в кумах, привык к тихой жизни, и его все устраивало. Командовал объектом немец, человек сугубо штатский, деликатный, в дела охраны не лез и баловал майора сувенирами. Сидор Погорелов воспитывался в детском доме, потом армия, служил в зоне, начиная с сержанта, а закончил майором после офицерских курсов и, что такое свобода, знал только из телевизора, но его на вольные хлеба не тянуло. Он боялся городов, машин и людей. Там его как муху раздавят, а здесь он король, сам себе хозяин.
Погорелов дремал у телевизора, когда к нему зашел Коля Гаврилюк. Они нередко баловались водочкой и говорили о политике, в которой ничего не смыслили. Плохой премьер или президент, значит, ему одна дорога. «Пусть его ко мне пришлют, я из него сделаю человека, он у меня поймет службу!» – так звучал самый страшный приговор любому политику из уст бывшего майора. Бабы и футбол занимали следующую нишу в разговорах. Женщин Сидор любил, но постоянной не имелось. Ни одна баба не захочет жить в лесу со змеями. В этом вопросе Коля шел приятелю навстречу и пару раз в месяц привозил из города девочек, не нуждавшихся в долгих уговорах. Тоже своего рода свет в окошке. Много ли надо одичавшему зоновскому куму, который учился разговаривать и понимать остальных у телевизионных дикторов и журналистов.
– Ты чего, Коля? Раненько еще ханку жрать. Гюнтер приехать может, а он запах за версту чует.
– Сегодня он не приедет, Обещался в пятницу.
– Точно знаешь?
– Вчера его видел. Гостей ждет из Москвы. Не до зоны ему.
Сидор встал с кровати, открыл холодильник и достал закуску. Его десятиметровая комната вмещала в себя все, что нужно и не нужно, одних только плейеров валялось штук пять. Гюнтер забывал, что дарил главному охраннику, и дублировал подарки. А Сидор был человеком прижимистым и ничего никогда не передаривал. Даже на день рождения к своим заместителям приходил с пустыми руками, а когда приглашал на свой, то развертывал каждый пакет и оценивал размах души принесшего ту или иную безделушку.
Сели за стол, выпили по рюмке, и Николай заговорил на наболевшую тему.
– Я тут домик покосившийся прикупил неподалеку в деревушке. Поправить бы надо, участок прополоть и пропахать. Работенки хватит. Вот у меня идейка родилась. А почему бы мне с зоны не взять мужичков? Штук пять. Пропустишь?
Сидор с удивлением посмотрел на прораба.
– Хочешь меня работы лишить?
– Кроме нас с тобой, счет рабам никто не ведет. На змей спишем. А потом: скоро новых привезут – вербовщики уже отправились в зону и на вокзалы.
– И что ты с ними делать будешь? Они же тебе в первый день черепушку расколют и в бега подадутся.
– На то у меня собаки есть. Четыре сторожевика ростом со слона. Ты пропусти, остальное моя забота.
– Хитришь, парень. Туфту мелешь. Говори, что задумал?
– Давай так, Сидор. Деньги тебя не интересуют, но обмен я тебе все же предложу. Получишь взамен молодую телку со смачной попкой. Неделю с нее слезать не будешь. Качество гарантирую. В твоем вкусе. Дней десять она здесь поживет. Такой расклад тебя устраивает?
У Погорелова загорелись глаза.
– И сколько рабов ты хочешь забрать?
– Пять рыл. Я сам подберу тех, что попокладистее. И воронок свой пригоню. Тебе только шлагбаум открыть и псов своих отогнать подальше.
– Ладно, Коля, но телку вперед.
– Одновременно. Я ее привезу на воронке, а рабов вывезу. По рукам?
Они ударили по рукам.
13. Зона
Если Наташа не рискнула идти в деревню спасать Настю, то в поход через лес она рвалась, как в бой. Рисковать всем вместе не имело смысла, к тому же не было стопроцентной уверенности, что данный объект тот самый, который они ищут. Настя решила продолжить начатое дело и вновь отправилась в Ховрино, а Вадим с Наташей в сопровождении змеелова пошли по старому маршруту Теперь, когда они знали, что собой представляет опасная зона, у путешественников подрагивали колени, и захватывало дух. Им встретилась на дороге крытая машина, так называемая зекоперевозка. Она шла из зоны к шоссе. Вадим глянул ей в след и сказал:
– Неужели все, что рассказывал спасенный тобой раб, правда? И это в наше время! В центре России!
Дмитрий пожал плечами.
– Какая разница где. Ты уже не удивляешься тому, что в смоленских лесах водятся кобры и гремучие змеи. В государстве, где каждый живет для себя, все возможно. Если нам вслух озвучивают, что бывший премьер имеет состояние больше миллиарда долларов и это воспринимается как должное, что же говорить о населении.
Они двинулись дальше.
– Куда же их повезли, интересно? – спросила Наташа.
– Похоже, машина доставила им пополнение, – ответил змеелов. – Если рабочую силу нанимали на вокзале из шабашников с ближнего зарубежья, то их там сажают в автобус как полагается, а потом завозят в лес, где их поджидает вооруженный конвой вот с такой перевозкой, ну а зеков из зоны сразу запихивают в воронок. С теми Церемониться не станут.
Черная полоса леса приближалась и превращалась в высоченную стену Жутковатое зрелище.
– Вот видите дорогу? Это тот самый единственный безопасный путь, ведущий в мрачное государство с первобытнообщинным строем. Они даже дорожный знак поставили: «Тупик». Очень актуально. Из этого тупика нет выхода. Мы пройдем еще метров триста вдоль опушки и зайдем в лес.
Вадим с надеждой посмотрел на чехол в руках Дмитрия, где находилось устройство, отпугивавшее змей. С этой штукой, похожей на штатив, они могли сойти за геодезистов. Вот только по-воровски бегавшие глаза Наташи выдавали в ней беспокойство и нервозность. Моросил мелкий дождик. Первые метры, пройденные по лесу, никакой опасности не предвещали. Кто бы мог подумать, что здесь затаилась смерть, ждущая свою очередную жертву!
Дмитрий собрал аппарат, похожий на миноискатель, и включил его. Работал он бесшумно, ультразвук человеческим ухом не слышен, но шелестение травы услышали все. Вокруг них затряслись зеленые и уже пожелтевшие побеги, словно ожила земля, и ветерок всколыхнул ее мохнатую голову.
– Боже! Сколько их! – воскликнула Наташа.
– Они не так опасны, как кажется, – улыбнулся Дмитрий. – В погоню не пускаются, это не гепарды. Если вы змею не тревожите, то, скорее всего, она сама отползет в сторону. Попадаются, конечно, агрессивные особи, вот их стоит обходить стороной. Я уже нарывался на таких и старался не связываться с ними. Это означает, что вы приблизились к ее гнезду, где отложены яйца.
– Я слышала, будто мангусты лихо справляются с этими тварями. Почему бы их здесь не разводить?
– Мангусты не перенесут нашего климата. В природе много зверья, способного истреблять змей. Но кто будет устраивать у нас инкубаторы по их разведению? Сплошные убытки.
Они медленно углубились в лес.
– Обходите глубокие воронки. Тут их с войны осталось в немереном количестве. На дне воронок сырость и безветрие. Змеи обожают ямы. Не дай Бог завалиться в одну из них. И поглядывайте на низкие ветви деревьев. «Дрофу» ультразвук не спугнет. Она глухая, но имеет обостренное чутье на тепло, излучаемое телом человека или животного.
Не успел он это сказать, как темно-коричневая ветка обрушилась на голову Вадима. В долю секунды она обвила его шею, превратившись в спираль. Журавлев упал на землю и сам начал извиваться, подобно змее. Дмитрий бросился к нему, выхватывая из ножен длинный, острый штык. Действовал он так быстро и ловко, будто акробат в цирке, а не медлительный пожилой человек, любивший размеренный шаг и монотонную, нудную болтовню. Первым делом он схватил скользкую голову твари и отмахнул ее ножом, будто ветку срубил, после чего протиснул руку между кадыком терявшего сознание Вадима и чешуйчатой лентой и начал ее разжимать. Из тела змеи пульсирующими струйками вытекала почти черная жидкость. Наконец змея потеряла свою силу и превратилась в переливавшуюся темными пятнами веревку, легко поддававшуюся раскрутке. Мерзкий узел был снят и отброшен в сторону. Дмитрий разжал зубы потерпевшему и начал делать искусственное дыхание.
