Игорь Солнцев - Смерть ей к лицу
— Ты что такой злой, братан?
— Дорога была длинной. И придурков-попутчиков в купе слишком много попалось.
— Бывает. Часто попадается всякое дерьмо по пути. Особенно среди людей, — философски закончил своё выступление рослый и сменил тему: — Ну чё, будем знакомиться? А то как-то даже и нехорошо. Меня Русланом зовут.
— Гера, — отрекомендовался хилый, затушил докуренную сигарету и демонстративно вытянулся на топчане, прокомментировав свои действия: — Устал как чёрт. Поспать хочу.
Руслан обернулся.
Он продолжал стоять у входа в зал. Все это время он неподвижно глядел на обитателей помещения, словно пытаясь понять, с кем ему придется дальше идти бок о бок. Пусть и небольшой промежуток времени. Даже совсем небольшой. Но все же идти придется. Вместе.
Руслан выжидательно смотрел на него. И он понял, что настал и его черед представиться.
— Касьян.
— Касьян? — Руслан сузил глаза, как бы вникая в то, что сейчас услышал. — Это что, кликуха?
— Вроде того. Константин мое имя. Но оно как-то не прижилось. Всё больше Касьян. Вот так!
— А меня Витек, — прорезался неожиданно голос пухлого человека. Неожиданно блеющий. И Руслан, и Касьян одновременно скривились, как бы спрашивая друг у друга: и как это в стаю волков попал такой ягнёнок? Гера тем временем, положив руки под голову и вытянув ноги, закрыл глаза и уже мерно посапывал. А кавказец, демонстративно отвернувшись, гордо возлежал на своем мешке, безучастный ко всему и всем — он словно решил накапливать обиду до лучших времён, чтобы уж тогда выплеснуть её с наибольшим результатом для себя и с плохим — для обидчиков.
— Ну что, может, порубаем малость, а? — предложил Витёк. В его возрасте следовало бы называться по имени-отчеству. Но он решил по-простому, будто так его скорее примут в компанию.
— Давай, — согласился Руслан. — Распаковывай сумочку нашей дамы.
А сам подошёл к Касьяну и тихо, только для него одного, произнёс:
— Ну и компашка, блин, подобралась. И кто о чём думал, когда собирал?
— Кто-то о чем-то думал, — заявил Касьян.
— Ты сам-то кто? Я не насчёт имени. Твой профиль?
— Стрелок я.
— Снайпер, значит. И хорошо палишь?
— До этого никто не обижался.
— Усёк.
— А сам-то?
— Я-то? Просто технарь. Только не в смысле техники.
— Да? Ну и в смысле чего?
— Проведения боевых операций.
— «Горячие точки»? — предположил Касьян, как-то по-новому глядя на своего собеседника, который в его глазах стал приобретать вес, не только в прямом смысле, но и фигурально выражаясь.
— Есть немного, — скромно заявил Руслан и, наблюдая, как Витек проворно вытрясает из сумки и раскладывает прямо на полу на подстеленную газету консервы, хлеб, еще какую-то снедь, вдруг тяжело вздохнул и доверительно, все так же тихо сказал: — Я тут глазом сразу окинул… В общем, ты один более-менее кажешься нормальным. Ничего, что я так?
— Насчёт тебя у меня схожее мнение. Ничего, что и я тоже так?
Руслан хмыкнул. Ответ ему явно понравился. Казалось, что большего он и не ждал.
— Всё готово, — раздался голос Витька, — айда, мужики.
Кроме Руслана и Касьяна, никто на этот зов не откликнулся. Кавказец и Гера продолжали оставаться на своих местах, не меняя положения.
С самого начала компания шести словно раскололась на несколько лагерей. И в этом он вновь усмотрел некий мистический знак. И опять зло чертыхнулся, что эта ассоциация опять, помимо его воли, снова всколыхнула его сознание.
3Человек встретил её за оградой здания. Он был в элегантном костюме, модном галстуке и походил на чиновника, который только что покинул зал высокой конференции. Что мог делать он здесь, среди строительного мусора и неустроенности? Никто из посторонних не дал бы ответа на этот вопрос. Но посторонних глаз, в пределах видимости не наблюдалось.
Была только она. Вышедшая только что из здания и упругим, твердым шагом подходившая к нему. Но для неё появление человека в элегантном костюме было вполне объяснимо.
Он ждал ее, сидя в шикарной иномарке на месте водителя. Дверца машины с его стороны была приоткрыта.
Солнце исчезло с небосвода и о своем существовании напоминало лишь заревом у горизонта. Лёгкий ветерок принёс облегчение после жаркого дня.
— Привет, — бросила она мужчине, садясь рядом с ним на свободное переднее сиденье.
— Как у тебя? — поинтересовался он, не отвечая на её приветствие. Он был старше своей спутницы, и по тому, как он задал вопрос, старшинство было не только в возрасте.
— Можно сказать, что и нормально.
— Ты их расселила?
— Расселила.
— Претензий не было? — Он словно знал, что произошло в помещении детского сада, будто был свидетелем всего происходящего и теперь демонстрировал свою прозорливость.
Девушку вопрос не удивил. И ответила она на него буднично:
— Если не считать одного.
— Аслан? — вновь показал своё чутье мужчина. И вновь она отнеслась к этому как к должному.
— Откуда ты выкопал этого абрека?
— Оттуда же, откуда и всех остальных. Из затерянного на просторах нашей необъятной родины уголка. — Слово «родина» он произнёс подчеркнуто иронично, с таким видом, будто никогда не воспринимал его всерьёз.
— Нельзя было подобрать нормального? Русского?
— А какая тебе разница? Он профессионал. Прекрасный минер, подрывник. То, что нам нужно.
— Он слишком много о себе мнит.
— Наследство… войны.
— Вот и отыскал бы без наследства.
— Он подходит нам. Нигде не засветился, работает «чисто» и со стопроцентным результатом. Мы его нашли по сложным каналам. В столице о нём не знают. Как, впрочем, и о других. Что ещё надо?
— А ты как думаешь?
— Я уже не думаю. Об этом не думаю. Вопрос решённый. И по большому счёту не имеет принципиального значения. Какая разница, кто там есть кто по паспорту? Все равно в итоге никто не должен остаться в живых.
— Что ж — аргумент убедительный.
— Н-да. — Человек тяжело вздохнул, как бы показывая, что проблема все же существует. — Наша система подбора людей дала сбой.
— Серьёзный? — осведомилась она.
— В нашей группе появилась подсадная «утка». Стукач — называй как хочешь. Короче, кто-то себя не за того выдаёт.
— Сведения верные?
— Сведениям можно верить. Вполне.
— Кто он?
— А вот тут загвоздка. — Мужчина задумчиво постучал по рулю пальцами. — Сама знаешь — мы искали людей на глухой периферии, друг другу не знакомых, нигде не «засвеченых». Их исчезновение, перемещение прошли незамеченно, в столице на них никто не обратил бы внимания. Для поиска нужных нам людей мы задействовали посредников.
— Понятно, — кивнула женщина. — Ты хочешь сказать, что никого из тех, кто сейчас находится в детсаду, не знаешь в лицо.
— Верно. Только имена. Конечно, мы можем опять привести в действие наши каналы, затребовать портреты на всех, кого нам порекомендовали, но… Но на это уйдёт время. Есть и другое обстоятельство.
— Может, чего доброго, подняться шумок. Правильно?
— Правильно. Ты всегда все схватываешь на лету.
— Так что будем делать?
— А ничего, — отчего-то вдруг повеселел мужчина. — Пока этот чужак нам не мешает. И вряд ли станет мешать, пока мы не доберемся до цели. Ему нужно то же, что и нам.
— Ты так легко об этом говоришь, — неодобрительно заметила она.
— Да. Главное — чтобы мы были первыми.
— Может, на чужака можно выйти, просто просеяв всех наших конкурентов?
— Х-м. — Мужчина внимательно посмотрел на женщину, словно пытаясь определить — что ещё может услышать от нее, а затем вновь устремил взгляд перед собой. — Желающих заполучить то же, что и мы… Не уверен. Хотя можно и попробовать. Правда, иначе.
— Ну вот и попробуй.
— Я тебе сказал об этом по одной-единственной причине — чтобы ты была начеку. Всегда. В любую минуту. Этот чужак проявит себя. Не сейчас. Попозже. Вот тогда ты и ответишь. Это твой козырь.
— Козырь — в чем? — сразу не поняла она.
— В том, что ты знаешь: чужак существует. А вот он… не догадывается, что раскрыт.
— Не до конца знаю, — поправила она.
— Неважно. Сам факт — уже козырь.
Человек сел поудобнее, наклонился, включил негромко автомагнитолу и завел машину.
— Ну ладно. Как тебе вообще все они?
— Вообще не знаю. Пока не увижу в деле — ничего не скажу.
— Вот и посмотришь их в деле… Имеется наводка о сделке с оружием. Как раз подходящий случай, чтоб их оценить.
— Когда? — деловито осведомилась она, словно всё остальное для неё было яснее ясного.
— Завтра вечером. Так что ты подготовь своих бойцов.
— Они такие же мои, как и твои, — недовольно буркнула женщина.
