Александр Тамоников - Старая добрая война
— Понял. Насчет этого не беспокойтесь.
— И помни, Середин, если бы причиной самоволки и драки явилась иная ситуация, а не необходимость в действиях, то ты был бы отчислен из училища и передан в руки правосудия.
— Я запомню.
— А теперь ответь, ты уходил и возвращался через пост?
Середин замялся, отвечать правдиво значило подставлять Шрамко.
— Ну, в чем дело? — неожиданно улыбнулся начальник училища. — Почему молчим?
— Товарищ генерал, разрешите не отвечать на этот вопрос?
— Ступай на занятия, курсант!
— Спасибо, товарищ генерал.
— Бегом марш на занятия!
— Есть!
Середин вылетел из кабинета, подмигнул девушке-прапорщику, чем вызвал ее недоуменный взгляд, и побежал в учебный корпус.
Генерал Тревин тем временем пригласил к себе командира десятой роты капитана Черненко и командира батальона подполковника Маслова.
Бросив в сердцах трубку городского телефона, Белоступов взглянул на своего заместителя полковника Гривкина, хорошего знакомого и Ухватова, и Рудина:
— Дело Середина закрыто. Потерпевшим забрать заявления. Тебе поговорить с Рудиным. Какого хрена он со своими недоумками носит фашистскую символику?
— Но, Вячеслав Алексеевич… — растерянно посмотрел на начальника Гривкин.
— Никаких «но»! — повысил голос генерал. — Или ты хочешь, чтобы вся эта мутная история, подробности которой тебе очень хорошо известны, была передана Тревиным в Москву? Забыл, кто его друг?
— Черт, неудобно выйдет!
— А мне плевать, удобно тебе или неудобно. Запомни, Александр Михайлович, возникнут проблемы с сыном Рудина, я сам сдам тебя как сообщника преступной группировки.
— Какой группировки, Вячеслав Алексеевич?
— Иди отсюда, а? И быстро подчищайся. Дружков и подружку Рудина избил неизвестный, личность которого в данных условиях установить не представляется возможным. Все, уйди с глаз долой!
Заместитель начальника УВД забрал бумаги, по которым так и не доложился начальству, и вышел из кабинета.
Глава вторая
Середин вернулся в учебный корпус в перерыв лекции. В курилке его тут же обступили товарищи. Всех интересовало, почему Романа вызывал сам начальник училища, но особенно тех, кто подтверждал ротному, что Середин получил травму от удара о тумбочку. Понятное дело, рассказать правду Середин не мог, отделался рассказом о том, что генерала заинтересовал доклад из санчасти. Обо всех обращениях курсантов или солдат батальона обеспечения с подобными травмами начальник медицинской части должен был докладывать лично начальнику училища. Это было хорошо известно, поэтому объяснение всех вполне удовлетворило. Перекур подошел к концу, рота вернулась в лекционный зал. Но сюрпризы в этот день не закончились. После занятий рота, как всегда повзводно, построилась перед корпусами для следования в расположение. Команда еще не была отдана, как к третьему взводу десятой роты подошел помощник дежурного по КПП:
— Кто из вас будет Середин?
— Ну, я, — ответил Рома, — а в чем дело?
— Там к тебе девушка приехала, очень просила подойти. Она даже такси не отпустила. Видать, что-то важное сказать хочет.
Середин взглянул на заместителя командира взвода старшего сержанта Леонида Бабаяна:
— Леня! Я метнусь туда-обратно? Подойду к столовой.
— А если ротный будет проводить построение на обед?
— Доложи, что отпустил меня на КПП. Это же в твоей власти, в отсутствие командиров. Но капитан наверняка уже дома щи хлебает.
— Ладно, иди. Но в столовой быть точно по распорядку.
— Конечно.
Роман передал сумку товарищу по отделению и поспешил на КПП. В этом городе приехать к нему могла только Алина. А может, посланная ею подруга, которая должна сообщить, что между ним и дочерью Ухватова все закончено? Нет! Только не это!
Курсант вышел на КПП, сильно волнуясь. Дежурный прапорщик стоял в проходе, за решетчатой дверью — Алина. От сердца немного отлегло. Роман двинулся вперед, но прапорщик перегородил дорогу. Середин знал этого прапорщика, еще два года назад он служил рядовым в батальоне обеспечения учебного процесса. Такой тихий заморыш.
— А где «разрешите», товарищ курсант?
Роман вспомнил его фамилию, данного типа недавно упоминали на построении БОУПа, казарма которого располагалась напротив торца десятой роты. Ваняткин. Запоминающаяся фамилия.
— В сторону уйди, Ваняткин!
— Какое неуважение к старшему по званию!
— Послушай, старший по званию, мне сейчас не до тебя. И я имею полное право выйти в зону свиданий с гостями, а также в комнату для гостей.
— Только в исключительных случаях с разрешения дежурного КПП, а свободно — пожалуйста, с 20.00.
— Ты, придурок, в рожу захотел? — сквозь зубы процедил Середин. — Так я быстро это организую, и ни один курсант этого, как ни странно, не увидит. Ну что?
Ваняткин смелостью не отличался.
— Ладно, ступай, пользуйся моей добротой.
— Ты бы заткнулся, добряк, а то точно сегодня кто-нибудь тебе настучит по пустой башке, — выходя, бросил через плечо Роман и подошел к девушке: — Привет!
— Привет, ой, а что это у тебя на щеке?
— Ерунда! Пойдем в комнату для посетителей, там сейчас никого нет, поговорим спокойно.
— Пойдем, но у меня мало времени. Отец с утра очень злой, сорвался на меня, мол, учиться надо, а не таскаться по улице. Это я-то таскаюсь? Все бы так таскались.
Середин усадил Алину на стул, сам присел напротив.
— Понять не могу, что с ним произошло? — продолжала она. — Такое ощущение, словно у него крупные неприятности на работе.
— У него неприятности другого рода, Алина. Скажи, почему ты не отвечаешь на мои звонки?
— Глупая история, Рома. Я случайно сломала телефон. Села в кресло, а он там лежал. Ну, и пополам. Вот, — достала она телефон, — новый купила. Сейчас я на связи, номер тот же. Ты звонил мне?
— Да.
— Ну, извини, Ром, по городскому до тебя не дозвониться, а в школе никто не дал свой телефон, только посмеялись, мол, дочь богатенького Буратино, так моего отца называют одноклассники, и без телефона, когда даже у уборщицы «труба» есть. Я не стала упрашивать, а вечером попросила его у матери. Но и она не дала, сказала, отдохни от этих штучек. У меня еще и ноутбук забрали.
— Да, — проговорил Середин, — твой отец хорошо готовился.
— Ты о чем, Рома?
Он рассказал ночную историю.
— Господи, так это у тебя от удара? — воскликнула Алина, показывая на ссадину.
— Ерунда, дружки твоего «женишка» получили гораздо более серьезные повреждения.
— Почему ты называешь Эдика моим женихом? Он мне не жених. У меня есть только ты. Почему ты вымещаешь злость на мне? В чем я виновата? В том, что мой отец не хочет, чтобы мы были вместе?
— Извини, Алина, просто с утра у меня были проблемы. Но все вроде обошлось.
— Я приеду домой и устрою скандал. В конце концов, я взрослый человек и имею право сама решать, с кем быть.
— В том-то и дело, что пока ты ничего сама решить не можешь, — вздохнул Роман. — Вот когда окончишь школу, когда тебе исполнится восемнадцать лет, тогда другое дело. Кстати, а почему ты не в школе?
— Прогуляла, чтобы встретиться с тобой и объяснить свое молчание.
— Могла бы просто позвонить.
— Я еще очень хотела увидеть тебя.
— Мы сможем в субботу встретиться. У меня увольнение, если, конечно, не лишат за вчерашние ночные гонки.
— Я не смогу в субботу, Ром.
— Почему? — удивился Середин.
— Отец сказал, что всей семьей поедем за город. Ремонт городского дома начали, теперь по выходным туда будем ездить.
— И туда же, конечно, твой отец пригласил Эдика!
— Может быть! Но что я могу сделать? Одно обещаю, я с ним даже словом не обмолвлюсь. Все будет хорошо, Рома. Во мне ты не сомневайся, позовешь, пойду хоть на край света, и никакого наследства мне не надо. И уж тем более разрешения у родителей спрашивать не буду. Все, Рома, мне пора.
— Подожди, всего один вопрос, — задержал девушку за руку Середин.
— Ну если один… — улыбнулась Алина.
— Скажи, где Эдуард проводит вечера?
— А тебе зачем это? — сразу нахмурилась она.
— Мы с ним не закончили разговор, он сбежал как трусливый заяц.
— Ром, оставь его, а?
— Алина, если сейчас не расставить все точки над i, то дальше будет только хуже. Тебя вообще могут отправить на учебу в Англию.
— Не могут. Для этого нужно мое согласие, а его отец не получит ни за что.
— И все же, Алина, где проводит вечера Эдуард?
— Ты меня обижаешь, Рома, откуда мне знать? Я с ним по вечерам не встречаюсь, и ты это прекрасно знаешь.
— Может, слышала случайно?
— Не знаю, может быть, в ночном клубе «Ринг»?
— Клуб «Ринг», это тот, что в Московском районе?
