Марина Барбышева - Звездочет. Работа на холоде
Вокруг пометки густо зачертилось красным. Картина была яснее ясного.
— Нас засекли!!! — воскликнула Анна.
— Засекли бы — пришли. Но надо уходить, — спокойно констатировал Сергей, закрыв ноутбук, и добавил, обратившись к шифровальщику: — Отправь сообщение в центр и собери здесь все. Жди нас. Вечером за тобой заедем.
Подхватив Анну, он решительно направился к выходу, недвусмысленно прижав ее к себе. Она не оттолкнула его. Напротив, незаметно коснулась ладонью его груди, чтобы не увидел Марат. Так они вышли из потайной комнаты. Потом она отстранилась и пошла впереди. Уже на улице она обернулась к нему и с сожалением развела руками.
Москва. Центр. Ситуационная комната.
Виктор запустил проектор и выключил свет. На настенном экране появилась знакомая карта дорог Женевы.
Генерал Шевцов с интересом уставился на экран. Полковник Ставрогин недовольно покосился на внутреннее окно, за которым стрекотала компьютерами и средствами связи дежурная смена. Звук был приглушенный и ненавязчивый. Ставрогин перевел внимание на экран, сделав Виктору разрешающий жест рукой. Недовольство на его лице усилилось.
— Агенты БНД зашевелились. — Виктор оглянулся на карту, потом на начальство. — Ищут Звездочета.
— Все-таки наследили. — Ставрогин недовольно скривил губы. — Ваш Чумаков — как слон в посудной лавке.
— Чумакову пришлось засветиться, товарищ полковник! — горячо обратился к нему Виктор. — Это было необходимо сделать, чтобы выйти на БНД… Потом… при чем тут слон… — Виктор смутился.
— Что значит, пришлось засветиться?! — Ставрогин нервно забарабанил холеными ухоженными пальцами по подлокотникам кресла.
— Илья-а! — одернул его Шевцов. — Илья, он получил сложное задание, которое требовало экстраординарных решений. Он их принял.
— Товарищ генерал, — официально обратился Ставрогин, — если они возьмут Звездочета, то… — Полковник замялся, многозначительно сверкнув глазами.
— Он тоже даст пресс-конференцию, — с усмешкой перебил Шевцов.
— Во всяком случае, интерес к Квятковскому подскочит до небес.
Несколько секунд генерал глубокомысленно помолчал. Потом продолжил, обратившись к Виктору:
— Капитан, узнайте, чем сейчас занимается Турок.
Виктор протестующе подался вперед, но промолчал, сузив глаза. Судьба Сергея решалась очередной раз. И снова лично он к этому причастен. Да как он после этого будет смотреть в глаза его сыну?! А Лена? Он и так уже сдерживается с трудом, чтобы ей во всем не признаться. Виктору сделалось совсем как-то не по себе. Он отступил на шаг и ждал решения генерала.
— Турок на базе, — как бы между прочим упомянул Ставрогин, поигрывая пальцами, — Час езды до управления.
— Вызовите его, — приказал генерал.
— Слушаюсь, — обреченно кивнул Виктор.
— Витя, Турка проинструктируешь лично, — тоном, не терпящим возражений, добавил Шевцов.
Виктор кивнул, пряча глаза.
— Особые условия оговорить? — приподняв брови, уточнил Ставрогин.
— Какие? — спросил Шевцов металлическим дежурным голосом.
— А такие… Звездочет не должен попасть в руки БНД… Ни при каких обстоятельствах.
Виктор замер, с ужасом задержав дыхание. Генерал пристально посмотрел на Ставрогина и коротко бросил Виктору:
— Оговори.
Виктор выдохнул и кивнул. На негнущихся ногах он покинул ситуационную комнату, минуя зал операционистов, вышел в коридор. Остановившись у окна, он прижался лбом к холодному стеклу. Кровь толчками билась в висках и у основания шеи. В груди стало тесно.
В припаркованной у газона машине Сергей наблюдал в бинокль за резиденцией БНД, куда за последние дни привозили японское лакомство суши и где предположительно находился бывший резидент Квятковский. Анна перезаряжала фотоаппарат. Неподалеку возился человек, пытаясь завести газонокосилку. С улицы густо и сочно пахло свежескошенной травой. Половина газона уже была аккуратно подстрижена, а потом, видимо, косилка заглохла, и вторая половина рисковала остаться нескошенной. Через оптику Сергей видел, как к воротам особняка резиденции подъехал микроавтобус. Ворота открылись, пропуская его во двор, где все еще работала группа маляров и по-прежнему пахло краской.
— Ань… Слышишь? — позвал Сергей, не отрывая от глаз бинокля. — Снаружи шесть человек… Система охраны по периметру… Внутри неизвестно что…
— Может, от реки попробовать? Через поляну? — предположила она, успев сделать несколько снимков своим специальным фотоаппаратом с длиннофокусным объективом, вытянутым телескопической антенной.
— Ну, да! — хмыкнул Сергей. — Там в траве датчиков больше, чем муравьев. Куда ни плюнь — в датчик попадешь…
Он прошелся медленным внимательным взглядом вдоль берега реки, надеясь увидеть хоть что-нибудь, от чего могла бы родиться идея. В окуляры бинокля неожиданно попался воздушный змей, разноцветный и яркий, как большая экзотическая бабочка. Взгляд заскользил вниз по леске, которую держал в руке маленький мальчик. Его родители стояли рядом, восторженно махая руками.
— На что это ты загляделся? — Анна потянулась за биноклем.
— Красивый змей… вон там… видишь? — Сергей передал ей бинокль. — У меня тоже в детстве был змей. Только из газет…
Он живо представил себе примитивную конструкцию из фанерных щепок и натянутой на них газеты. Такое щемящее воспоминание из его детдомовского детства. Одно из самых светлых… Это было так просто: старая газета, щепки, моток суровых ниток… Хвост из обрывка бечевки с бантиками на конце, чтобы змей не закручивался на лету… ветер… поле… сбитые коленки… обсосанный заветный леденец, прилипший в кармане… Эх, детство золотое…
— Почему из газет?.. — раздался откуда-то из небытия недоуменный голос Анны.
— Потому что… — ответил он нехотя, — трудное детство, деревянные игрушки, змеи из газет.
— Ты что, детдомовский? — равнодушно бросила Анна, неожиданно попав в яблочко, в болевую точку, в нерв.
Импульсы от нее побежали по телу Сергея и… Родилась Идея. Все великие идеи родом из детства.
— Плохая шутка. — Сергей все же усмехнулся. — Ладно. Значит, мы туда по земле не доберемся. Но мне тут идейка одна пришла в голову…
Они давно уже звучали в унисон, в резонанс. Она — его муза разведки! Осталось только до конца это осознать. Анна не собиралась ни шутить, ни обижать его, ни намекать, ни наводить на мысль. Она просто ляпнула не подумав, а ему в голову снова, благодаря ей, пришла идея…
Рядом с ними оглушительно взревела газонокосилка. Пытаясь ее перекричать, Сергей воодушевленно выкладывал Анне свою идею. Она сперва с интересом кивала, но потом заткнула уши и замотала головой. Страшный вой прекратился. Газонокосилка снова заглохла.
— Это бред какой-то! — громко крикнула Анна в гулкой тишине и засмеялась сама над собой.
— У нас другого выхода нет. — Сергей развел руками. — Чего кричишь?
— Хорошо. Попробуем, — согласилась она, заводя мотор. — Поехали. Надо еще нашего запуганного компьютерного гения забросить в посольство.
Марат разбирал аппаратуру и складывал в большие дорожные сумки, представляя, как отоспится сегодня в своем номере и в своей кровати. Возможно, он посидит полчасика в баре, чтобы расслабиться, или выпьет пару рюмочек коньяка прямо лежа в постели перед включенным телевизором. Естественно, примет горячую ванну с пеной или просто душ, чтобы упругие струи били прямо по макушке, делая массаж утомленным мозгам…
Он уже почти все собрал, когда в автомастерской негромко приоткрылись ворота, послышался звук шагов. «Анна с Сергеем вернулись… что-то быстро…» — успел подумать Марат.
Четверо вооруженных людей ворвались в потайную комнату. Марата скрутили, заткнули в рот тряпку для протирки аппаратуры и бросили в угол. Дальше последовал оглушающий удар по голове и парализующий удар в живот.
Сознание дернулось и отлетело в неизвестном направлении. И не туда, куда уносит его сон, где оно на каких-то уровнях все же ощутимо. И не туда, куда уносится оно в момент смерти, где оно само еще ощущает остывающее твердеющее тело, по крайней мере так принято думать. Возможно, в тот момент вырубилось само сознание, а тело пыталось непроизвольно слабо функционировать неравномерным рефлексивным подергиванием. Чуть вздрагивали обмякшие плечи. Чуть постанывал едва пробивающийся голос.
Сергей и Анна до позднего вечера мотались но делам, приобретая все необходимое для предстоящей операции. Заехать за шифровальщиком решили в самую последнюю очередь. «Не барин, поспит пока на диванчике», — рассудил Сергей. Было уже совсем темно, когда они подъехали к автомастерской. На пустынной ночной улице не наблюдалось никакого движения. Казалось, даже воздух замер. Но, как правило, именно такая кажущаяся стерильной тишина и таит в себе те самые опасные сюрпризы, которых пытаешься избежать.
