Александр Афанасьев - Долгая дорога домой
Разве может быть, любовник из тебя хороший. В конце концов, Ксении тоже одной быть в тягость… только если ты думаешь, что ты сам и твоя наглость меня задевают, то ты сильно ошибаешься. Меня уже ничто не задевает…
— Рад, что из Коннектикута до Санкт Петербурга сплетни доходят быстро, очень рад граф. И рад, что там есть, кому их выслушивать.
— Эти сплетни имеют гораздо большее значение…
— Никакая сплетня не имеет знание, граф, не преувеличивайте. Сплетня… это только сплетня и не более того. Да поможет Господь тем, кто пробавляется сплетнями.
— Речь идет о делах государственной важности.
— Слово и дело государево? Эти слова когда-то произносил я… но не уверен, что их по чину произносить вам, граф.
Предательски скрипнула половица паркета, отодвинув тяжелую занавесь в кабинет, вошла Ксения. Романова Ксения Александровна, одетая по последней моде — черная узкая юбка выше колен, женский пиджак, минимум косметики, высокая прическа. Как это она называла — в полном всеоружии…
— Николай, уйди — сказала она
— Но Ваше…
— Уйди немедленно!
Граф Николай Толстой, гофмейстер двора Ее Высочества, княгини Ксении медленно поднялся с кресла, покинул кабинет. Вероятно — для того, чтобы подслушивать… пустой и смазливый придурок. Впрочем — Ксении такие и нужны, она не любит, чтобы ей указывали… редко встретишь женщину такой силы.
— Пойдем — сказала она
— Можно поговорить и здесь.
— Здесь нельзя. Пойдем в пузырь…
Пузырем называлась прозрачная комната, с прозрачной мебелью, защищенная от всех возможных способов прослушивания. Перед самыми важными совещаниями все участники совещания переодеваются в тренировочные костюмы, которые тут висят в шкафу, на разный размер и вкус. Сейчас переодеваться не стали — но Ксения сдала свою сумочку и, что меня удивило — тут был специалист по безопасности посольства, который обвел вокруг нас прибором с большой круглой антенной, проверяя, нет ли на нас подслушивающей и записывающей аппаратуры.
— Чисто — кивнул он
— Спасибо — вежливо кивнула Ксения, она вообще отличалась вежливостью с обслуживающим персоналом и властностью с теми, кого допускала к себе — подежурьте пока здесь, сделайте милость.
— Слушаюсь, Ваше Высочество…
Мы зашли в пузырь, и специалист закрыл за нами дверь. Ксения выбрала стул, я уселся напротив нее. Мы просто смотрели друг на друга, и я понимал, что после разговора с ней я буду как выжатый лимон.
— Как Ник? — спросил я
— Спасибо, что поинтересовался… — с язвительной усмешкой ответила она
Вот ведь… Это не просто стерва, это невиданная стерва. Стерва самого высшего разряда, который только я видел. Она способна довести до белого каления даже монаха — бенедиктинца.
Иногда — даже меня.
— Не надо, Ксения — этот прием был мне хорошо знаком, главное вывести человека из себя, чтобы потом надавить — я интересуюсь сыном, это ты чинишь всяческие препятствия мне в общении с ним.
— Когда-то давно никакие препятствия вас не останавливали, господин вице-адмирал. Даже охрана Зимнего дворца, которой был преподнесен немалый сюрприз.
— Извини. Серый волк сломался… — не остался в долгу я
Неожиданно — но это ее пробило. И сильно!
— Сволочь… — устало сказала она
— И еще какая… Так как Ник?
— Не так как ты думаешь. Я его отправила из страны. В Швейцарию. И не хочу пока возвращать…
А вот это было для меня новостью…
— Не самая худшая страна… — сказал я подчеркнуто равнодушно.
— И ты не хочешь спросить, почему я это сделала?
— Полагаю, ты сама стремишься мне об этом рассказать.
Я видел, как Ксения лихорадочно пытается подстроиться под меня. Нет… все таки нам не стоит жить вместе. Для нас обоих все это — пытка. Пытка, когда в семье два лидера постоянно состязаются друг с другом. Ксения по знаку зодиака Скорпион (везет мне на Скорпионов), лидерства она не упустит. Так в семье жить нельзя.
— Я опасаюсь за его жизнь. За свою — тоже.
— Вот как?
— И за твою.
— Я то в чем виноват?! Я много лет как покинул Россию.
— Вот именно. Ты не знаешь, что происходит при дворе?
— Как же я могу знать, если меня изгнали?
Ксения устало вздохнула
— Нет, все-таки ты не изменишься… Ты можешь хоть сейчас не играть в игру со мной?
— Начнем с тебя.
— С меня… хорошо. Как думаешь, для чего я попросила тебя приехать?
Мне это начинает нравиться. Не призвала верного раба к ногам своим, а попросила приехать. Уже прогресс.
— Полагаю, чтобы предложить принять участие в гвардейском перевороте, для чего же еще. Многих обратали?
— Пока нет. Я хочу предупредить, что опасность угрожает и тебе.
— Вот как?
— На стол Николаю положили кое-какие документы. Тебя обвиняют в подготовке государственного переворота. В заговоре.
— Вот как? И какой же план?
— План? За тобой — силовое обеспечение. У тебя — уникальная позиция — ты как Господь, един в нескольких лицах.
— Не богохульствуй.
— Перестань… дай договорить. Ты вице-адмирал флота, многие флотские знают тебя либо лично, либо по рассказам других, у тебя есть имя и в частях специального назначения. Конечно… там тебе не сравниться с Николаем — но знают и тебя, а Николай свою репутацию в последнее время изрядно изгадил. Одновременно — у тебя целая частная армия, связи, ты можешь за один день закупить оружия и боеприпасов на целую дивизию, погрузить это все на корабль или самолеты и отправить в любую точку земного шара. У тебя — связи с североамериканской разведкой и выход на самые верха. Одновременно ты откровенно делаешь вызов — наносишь визит Ее Величеству, причем в форме. И что там произошло…
— Прекрати…
— Да я то прекращу. Но ты понимаешь, что люди судят людей по мере своей испорченности?
— Это проблема людей, а не моя.
— Теперь это уже твоя проблема. В России за последние годы стало много недовольных. В основном… дворянство, офицерство. Кто — то это все умело подогревает.
— Я даже подозреваю кто именно.
— Перестань… Мне не нужны беспорядки. Они лишат меня и того, что у меня есть, я хорошо учила историю. Так вот — все это собрали в одну папку в виде аналитического доклада, положили ее на стол Государю. А Николай и так устал от фронды и неповиновения. Ты помнишь историю Франца Фердинанда?
Еще бы не помнить… Сараевские мученики, наследник австрийского престола выбрал себе в морганатические супруги неравнородную себе Софью Хотек, прижил от нее детей. Весь венский свет издевался над ним, особенно — престарелый Франц Иосиф, он делал все, чтобы побольнее ударить мать своих внуков. Это было жестоко… и один Бог знает, что было бы, если бы Франц Фердинанд пришел к власти, а не был бы убит сербскими террористами в Сараево. Поговаривали о том, что связанный законом о престолонаследии он собирался разделить Австро-Венгрию на два самостоятельных королевства, и отдать их своим сыновьям от морганатического брака. Вот и думай — за что, в самом деле, убили сараевских мучеников.
— Сараевские мученики
— Они самые…
— Надеюсь, вы не намереваетесь повторить это в России?
— Николаю нашептывают, что это собираешься сделать ты.
— Да что вы там все, совсем охренели, в своих интригах!? — не выдержал я — я хоть один шаг к этому сделал?! Что у вас там вообще происходит? Вы с головой — дружите?!
— Не кричи — поморщилась Ксения
— Мне что, поехать в Россию и сказать Николаю, что он идиот?
— Даже не думай. Тебя арестуют.
Сказанное окатило меня — как холодной водой из ведра
— Даже так…
— Именно так. Ты не знаешь, что произошло при дворе за последний год. Удален не только ты, удалены многие. Николай как с ума сошел.
Ксения помолчала и добавила
— Анахита снова беременна.
— Что?!
— Что слышал, ты что, совсем идиот?! — разозлилась Ксения — ты думаешь, что если мужик по два раза в день укладывает бабу в постель, то ничего не будет? Ты ждал чего-то другого?!
Какое-то время я молчал, переваривая новость…
— В конце концов… — неуверенно сказал я — у Александра Второго Освободителя была морганатическая супруга — княжна Долгорукая и дети от нее.
— Ну да. Только не при живой жене! И он не собирался делать ублюдков наследниками престола!
Какое-то время я даже выговорить ничего не мог. Осознание своей вины в происходящем давило на меня как валун в несколько пудов
— До чего же мы дожились…
Ксения спокойно смотрела на меня. Я ее знаю… не лжет. Да и… желтую прессу посмотри — все как на блюдечке. Я только не думал, что там печатают правду.
— А дворяне? Георгиевские кавалеры?
— Делегацию дворянства он прогнал — отрезала Ксения — георгиевские кавалеры не решились идти. Он не поехал в Константинополь, чтобы остаться с этой… ты прекрасно знаешь, чем это может кончиться…
