Валериан Скворцов - Укради у мертвого смерть
Снился дом, который он снимал во Вьентьяне, находясь по службе в Лаосе. С дощатого балкона наблюдал, как над городом собирается гроза. Пальмы вдоль улицы Самсентаи сделались выше. Острее запахло красноземом. Гуще гудел и гудел гонг в соседней пагоде... Крупные капли застучали по крыше. Ливень обрушился такой силы, что казался бутафорским. Кювет захлестнуло. Мостки через него подняло потоком, они поплыли среди лотосов и водяной повилики. Рикша, бросив коляску, влез по горло в канаву и ловил бог знает что.
Пробудился он от аплодисментов пассажиров, довольных мягкой посадкой. Самолет катил в сторону серой громадины Чанги.
Полусонный, разбитый тремя сутками пути, простуженный белградскими сквозняками, Джефри вяло потащился из «боинга», перешагнул порог трапа-гармошки и почувствовал, что его мягко придержали за рукав.
— Господин Пиватски? — хрипловато спросил человек с косящими глазами, перехватить взгляд которых казалось невозможным. Чуть набекрень на нем сидела фуражка таможенника.
— В чем дело?
— Просили передать.
Подпираемый пассажирами, Джефри на ходу прочитал записку: «Джеф, привет от старины Нугана. Жду в ресторане третьего этажа. Справься у старшего официанта».
Вздохнув, он направился к телефону-автомату. Набрал на кнопочном аппарате номер Клео Сурапато.
— Где тебя черти носят, Джеф?! — заорал хозяин, едва распознав голос.
— Что за спешка, Клео? Не вопи, я вполне слышу...
— Они напали, Джеф! В твое отсутствие!
— Кто — они?
— «Бамбуковый сад»... Они нащупали слабое место. Травник, про которого я мог бы подумать что угодно... Его помощник или кто... Этот помощник разговаривает от имени банды. И не называет, сколько они хотят. То есть эта война на уничтожение!
— Бруно знает?
— Бруко знает. Минувшей ночью мы виделись по этому поводу... Он уверен в своих ребятах из «Деловых советов и защиты». И советует ждать. Ждать, когда дорога минута! Джеф! Ты слышишь меня, Джеф?!
— Я слышу, Клео.
— Джеф! Я плачу тебе немалые деньги. Я не привык попадать под удар неизвестно от кого.
— Сун Юй знает?
— Сун знает всегда и все, что касается моих дел... Но, видишь ли, возраст есть возраст. Она умчалась с сыном сам знаешь в какое место.
— Твой отец, почтенный Лин Цзяо, остается дома?
— Отец дома. Не тебе объяснять, что в заложники крадут детей...
— Никуда не выходи. Пусть ребята из «Деловых советов» сидят в прихожей... Думаю, что я быстро справлюсь с проблемой. Жди звонка от меня. Хорошо?
Записку Нутана и самого «старину Нугана», который ждал Джефри в ресторане, послал Господь.
В 1976 году Джефри как ветеран ВВС получил приглашение работать экспертом при расследовании дела сержанта Лесли Аткинса, обвинявшегося в организации перевозок героина самолетами военно-транспортной авиации из Бангкока в США. Лесли был негром, и «сеть» состояла из таких же. Всего шестеро. Каждый получил двадцать пять лет военной тюрьмы, хотя триста миллионов долларов, которые они положили перед этим в банк, так и не разыскались. В обязанности Джефри входило консультировать Нугана, полностью — Нугана Ханга, в те времена старшего сотрудника ЦРУ в Бангкоке, работавшего непосредственно под командой Роберта Иенсена, резидента управления вдоль границы с Лаосом и Камбоджей. Ханга впечатлило высокое качество подготовленного Джефри профессионального разбора технологии воздушной транспортировки, используемой мафией, и он свел его с Иенсеном.
Роберт Иенсен, если чем и выделялся, то полнейшей безликостью. Внешне он походил на молодца с рекламы сигарет «Мальборо», только слегка обрюзгшего. Они быстро перешли на «ты», и Иенсен спросил Джефри, сколько ему выплатил за экспертизу Ханг. Джефри сказал. На эти деньги они с Ольгой сделали взнос за квартиру в Сингапуре.
Иенсен выложил на стол квиток, в котором значилось на треть больше, и сказал, чтобы Джефри не думал, будто Нуган его обобрал. Недостающая треть превращена в акции компании «Нуган Ханг бэнк», которые и будут числиться за Пиватски. Иенсен сказал также, что, посадив шестерых, восемнадцать оставил на воле. Они будут работать в новой компании. ЦРУ сворачивало работу после падения Сайгона, многие уходили в отставку, но налаженные связи, по существу, личные и доверительные, бросать представлялось глупым.
Бывшие сотрудники Иенсена и Ханга вместе с черными молодцами Аткинса, оставшимися на воле, составили кадровый костяк предприятия. Отделения открывались в Гонконге, Маниле, Сингапуре, Бангкоке, на Гавайях и в Вашингтоне на бывших явочных квартирах управления. «Нуган Ханг бэнк» вкладывал, как выразился Иенсен, византийские, то есть огромные, суммы в контору, задачи которой сводились к подпольному страхованию «грязных денег» на случай потерь в результате полицейского налета или судебной конфискации, междоусобиц «крестных отцов» и даже стихийных бедствий.
Мысль была блестящей! Развалины военной и политической агентуры времен вьетнамской войны превращались в доходное предприятие, становились «Сетью». В ней собралось человек шестьсот, объединенных боевым братством и совместным риском ветеранов разведки, «зеленых беретов» и морских пехотинцев, считавших, что крах Америки в Индокитае — результат происков еврейских бюрократов типа Киссинджера.
Возможно, Ханг прилетел в Сингапур и пожелал видеть Пиватски на предмет компьютерной помощи в составлении ежегодного финансового отчета Сети, довольно сложного и требующего повышенной скрытности. Или еще зачем — какая разница? Джефри считал, что Ханг немедленно отреагирует на просьбу помочь в деле Клео, то есть ему, Джефри, и профессионалы Сети играючи прижмут хулиганье из «Бамбукового сада»... Перехват Хангом его, Джефри, в Чанги тоже представлялся рутинным. Незыблемым правилом для всех в Сети считалось оповещение Ханга о перемещениях. Он, конечно, знал про белградский крюк и полет на «Эйр Индиа».
Старший официант провел Джефри в дальний угол просторного зала, за сплошным, метров в сто длиною окном которого взлетали и садились самолеты.
Лучше было бы не смотреть на Нутана Ханга! Над левой скулой лиловел жировик. Щеки отвисали складками. Крупный нос блестел от пота, а крутой подбородок серебрился двухдневной щетиной.
— Роберт Иенсен, — сказал Ханг, не здороваясь, — найден в автомобиле на улице австралийского городишки Литл-гау с простреленным черепом. Из ружья тридцатого калибра. В портфеле полиция обнаружила удостоверение вице-президента «Нуган Ханг бэнк» и чековую книжку, на корешках которой значились имена разных политиков, деляг и артистов... На двух корешках имя конгрессмена. В пиджаке нашли фотокопию служебного удостоверения одного из нынешних директоров ЦРУ. На его обороте столбец денежных сумм. На двух других корешках — имена адмиралов с таинственными ссылками на Гонконг и Сингапур...
— Жаль Иенсена, — сказал Джефри.
— А себя нет? — спросил Ханг. Перед ним стояла чашка с крепчайшим кофе, таким черным, что на поверхности отблескивали «нефтяные» разводы.
— Нет, — сказал Джефри. — Как тебя и всех остальных из «Нутан Ханг бэнк»... Классическая дилемма для следователя в таких случаях — либо строить расследование на догадках, либо вовсе не затевать. Возможность восстановить цепь связей убитого исключена...
— Абсолютно проверенный человек, в молчании которого никто не сомневался лет десять, в эти минуты дает показания в Мельбурне. Я уверен, что его подослали заранее в Сеть. И совершенно очевидно, что мне следует незамедлительно исчезнуть.
— Чего проще? Только стоит ли? И... потом... ты позаботился об авуарах «Нуган Ханг бэнк», Нуган?
— Не о чем заботиться. Их нет.
— Как это — нет, Нутан?
— Миллионы вложены в акции «Голь и компания» и «Ли Хэ Пин». Кто-то выбросил их на фондовой бирже в продажу, рынок поглотил, а потом оказалось, что они — бумага. Я вернул бы деньги... Взял бы за горло и заставил отдать, если бы знал, кто стоял за этой операцией! И это совпало как раз с убийством Иенсена...
Джефри Пиватски знал, кто затевал дутые компании «Голь и Ко» и «Ли Хэ Пин». Психологический сценарий, правовые и финансовые разработки плана готовил он, а спектакль на биржевой сцене ставил Клео, называвший подобные ходы «новым убийством в Шервудском лесу». Любимым и, наверное, единственным героем китайца оставался Робин Гуд, легенду о котором Клео узнал в зрелые годы и, кажется, из мультипликационного фильма.