Андрей Воронин - Лабиринт для Слепого
Станислав Семенович быстро прибавил к пятидесяти шести пятнадцать, и его лицо исказила болезненная гримаса.
– Что такое, вам плохо? – обратился к нему Кормухин.
Бархатков открыл глаза и попытался улыбнуться. Но вместо улыбки получилась опять какая-то гримаса.
– Нет, нет, ничего, Павел Иннокентьевич, просто слегка сердце схватило.
– Так вот таблеточка, – Кормухин услужливо вынул из нагрудного кармана белоснежного халата упаковку валидола.
– Да, да, давайте, – Бархатков взял таблетку и сунул под язык.
– Наверное, давление меняется, – сказал Кормухин. – У меня тоже что-то суставы ломит, и как-то не по себе. А видели, как наш гений старается? Даже в туалет не выходит, – кивнув в сторону Пескаренко, улыбнулся Кормухин.
– Да, видел, – прошептал Барахтков.
– Ну что, вам полегче? – участливо осведомился Павел Иннокентьевич.
– Да, спасибо, – тяжело поднимаясь с кресла, сказал Бархатков. – Но валидол нас не спасет.
Станислав Семенович прошел к своему рабочему месту, опустился в кресло и, облокотившись о стол, обхватил голову ладонями.
* * *А Олег Пескаренко по-прежнему улыбался. Он смотрел на мелькание цифр, и голубоватое мерцание экрана озаряло его лицо каким-то странным, мертвенным светом.
– Ну, давай же, быстрее! – поторапливал компьютер Олег Пескаренко.
Бежали строки, пестрели формулы. Олег продолжал улыбаться, восхищаясь самим собой.
– Вот так-то, вот так-то, – приговаривал он, нажимая одну клавишу за другой.
Глава 15
Прошло два дня. Лаборатория по производству наркотиков, расположенная в одном часе езды от Москвы, продолжала работать. Ученые производили страшное белое зелье.
* * *А отставной полковник Комитета государственной безопасности Владимир Владиславович Савельев тем временем готовился к побегу. Ясное дело, он никого не. посвящал в свои планы, даже не намекал самым приближенным людям на то, что решил покинуть Россию, покинуть навсегда, улететь в теплые края.
Он давным-давно продумал план своего побега, и сейчас только ждал удобного момента. Ведь дискета с описанием способа производства дешевого наркотика с романтичным названием «снег» находилась уже у него И эта дискета была для Савельева дороже всего. Он знал, что на Западе найдутся сотни желающих приобрести дискету.
«Вот только бы не продешевить! – думал Владимир Владиславович, потирая руки. – Только бы не продешевить!»
Он понимал, что без труда найдет людей, которые будут готовы заплатить за эту информацию большие, очень большие деньги Возможно, такие большие, что их хватит Савельеву до конца дней. И не только ему, а еще многим, кто будет с ним.
Инстинкт самосохранения еще ни разу не подвел Савельева. Ему всегда удавалось выходить чистым из самых грязных дел.
А обстоятельства подсказывали, что кольцо вокруг него начинает сжиматься, и вскоре капкан захлопнется. Он уже знал о том, что какой-то агент по кличке Слепой убил его партнера Альберта Прищепова. И это красноречиво говорило о том, что пора сматывать удочки.
Документация на всех тех, кто с ним работал или каким-то образом контактировал, кто прикрывал подпольное производство наркотиков, была подготовлена. Одну из папок он оставил в сейфе на втором этаже здания, где помещалась лаборатория. Еще один комплект документов, представляющий собой шесть страничек с фамилиями, датами и суммами, находился в сейфе квартиры Савельева на Кутузовском проспекте.
Владимир Владиславович знал, что эти документы обязательно попадут в руки ФСК – и тогда все закрутится. Ведь об убийстве его партнера по преступному бизнесу Савельеву сообщили люди из ФСК, которым он тоже платил деньги.
* * *Черный «мерседес» бывшего полковника КГБ быстро мчался по Кутузовскому проспекту.
Водитель обернулся к Савельеву:
– Владимир Владиславович, – негромко сказал он, – за нами следят.
– Что? – словно не поверив услышанному, пробурчал Савельев и оглянулся.
И действительно, он увидел автомобиль, мчавшийся за ними.
– А ну-ка покружи немного по городу, чтобы убедиться, – приказал Савельев водителю.
Тот вначале проскочил на красный свет, затем свернул в какой-то переулок, промчался по нему, не сбрасывая скорости, вновь проскочил на красный свет. Черная «волга» неотрывно следовала за «мерседесом».
«Кто это может быть? – напряженно думал Владимир Владиславович Савельев. – Неужели они меня уже вычислили? А может, кто-то из своих сдал? Тогда дело дрянь. Тогда обязательно надо ускорить отъезд из России».
Охранник, сидевший на переднем сиденье черного «мерседеса», тоже напрягся, запустил правую руку под куртку, проверяя, на месте ли оружие.
Савельев вжал голову в плечи, словно боясь, что из автомобиля, следовавшего за ними, раздастся выстрел, и пуля войдет ему в затылок.
– О дьявол! – прошептал Савельев.
– Вы что-то сказали? – повернувшись, опросил охранник. – Куда дальше?
* * *Глеб уверенно вел черную «волгу». Он заметил, что те, в «мерседесе», его засекли, и понимал, что его попытаются захватить, чтобы узнать, кто он и зачем преследует черный «мерседес», что ему нужно от Савельева. Но отступать уже было поздно. Глеб решил выйти на контакт с Савельевым, решил пойти ва-банк.
* * *Через два часа Глеб Сиверов, связанный, с темной повязкой на глазах лежал на полу в микроавтобусе, мчавшемся по Волоколамскому шоссе. Микроавтобус едва поспевал за «мерседесом» Савельева. Глеб добился того, чего хотел. Он специально «засветился», зная, что сейчас за ними внимательно следят люди Поливанова.
Другого пути у Глеба не было, ведь только через Савельева и он, и сотрудники ФСК смогут выйти на лабораторию по производству наркотиков.
Глеб спокойно лежал, пытаясь прикинуть, сколько километров уже намотал спидометр микроавтобуса и куда примерно они едут. Но, лежа на полу автомобиля с завязанными глазами, ориентироваться было тяжело.
Наконец, под колесами зашуршал гравий. Автомобиль сбросил скорость, сворачивая с трассы.
* * *Глеба так и вытащили из машины со связанными руками, с повязкой на глазах. А через пять минут провели вниз по каким-то ступеням и сняли повязку. Яркий слепящий свет ударил по глазам, Глеб болезненно поморщился и механически попытался заслонить глаза ладонью. Но руки были связаны, веревка еще сильнее врезалась в запястья. Глеб негромко чертыхнулся.
– Сейчас с тобой шеф будет разговаривать, – буркнул низким голосом дюжий охранник и стал привязывать Глеба к креслу.
Справившись с этим делом, охранник отошел к кирпичной стене и удовлетворенно хмыкнул, глядя на Сиверова.
– Вот так и сиди. Не вздумай дергаться. Я стреляю без промаха.
«Я тоже», – подумал Глеб, жалея, что сейчас он не может продемонстрировать свое умение.
Правда, с этим охранником Глеб справился бы и не прибегая к оружию, он убил бы его с двух ударов, сломав ему позвоночник – так, как он поступил уже с одним из людей Савельева. Но вряд ли кто-нибудь из противников догадывается об этом, иначе с ним обращались бы совсем по-другому.
Глеб уже понял, что находится в подвале. Но ему даже и в голову не могло прийти, что это тот самый подвал, где были зверски замучены трое сотрудников регионального управления по борьбе с организованной преступностью.
Так что и у Глеба, и у его врагов имелись свои секреты, которые никто пока не спешил выдавать.
Скрипнула дверь, послышались тяжелые шаги.
Невысокий лысый толстяк в роскошном светлом плаще остановился в трех шагах от Глеба.
– Ну, что скажешь, приятель? – глядя Глебу в глаза, ехидно улыбаясь, спросил он.
– Я вас знаю, – не отводя взгляда от выпуклых глазок толстяка, ответил Глеб.
– Ах, знаешь? Что ж, очень приятно. А вот я тебя не знаю и хочу, чтобы ты представился.
– Как я могу представиться связанным?
– А ничего, язык у тебя свободен, так что можешь говорить. А я послушаю.
Толстяк взглянул на охранника. Тот кивнул и быстро покинул подвал. Отставной полковник КГБ Владимир Владиславович Савельев взял в дальнем углу подвала табуретку, поставил напротив Глеба, уселся, откинул полы плаща и хлопнул себя по колену. Затем засмеялся.
Это был тот специфический смех, которого так боялись люди Савельева. Они знали, что когда отставной полковник начинает вот так истерично хохотать – кому-то очень не поздоровится, ведь на расправу Владимир Владиславович Савельев был скор и крут.
– Так, кто ты такой? И кто тебе приказал следить за мной?
– Я Федор Молчанов.
– Ах, Федор Молчанов? А может, ты Иван Петров или Петр Сидоров? Документов-то у тебя никаких не нашли, приятель. Хотя и документы твои могли быть выправленными на любое вымышленное имя. Я же знаю, как это делается.
– Нет, я Федор Молчанов, – твердо произнес Глеб.
