Андрей Воронин - Ставки сделаны
Интересно, подумал Марк, они, часом, не по количеству апостолов вместительность стационара подгоняли?
К долгой и весьма подробно изложенной истории монастыря он остался совершенно равнодушен: знание прошлого никоим образом не могло помочь ему в задуманном.
Выключив компьютер, Марк отхлебнул кофе и, затянувшись сигарой, откинулся на спинку причудливо изогнутого, но удобного кресла Затем он подвинул к себе лежавшую на рабочем столе распечатку карты монастыря и принялся внимательно ее изучать. На это ушло минут пятнадцать. Он даже начертил карандашом предполагаемые маршруты проникновения на территорию, расположенную за двухметровой стеной из внушительных валунов. По ней будет легко взобраться, решил Марк, выступов – сколько угодно.
Он еще раз пролистал отчет Грехова. По его данным, машина в монастырь не вернулась. Брошенный «мерседес» был обнаружен дорожным патрулем по эту сторону МКАД. Беглецы бросили его на расстоянии пяти с половиной километров от кольцевой, в районе, который менее всего можно было назвать престижным. Но даже там, где реальная власть принадлежит бандам молодых отморозков, никто не покусился на машину: видно, инстинкт самосохранения все-таки не до конца умер даже в уличных беспредельщиках.
Скорее всего, предполагал Грехов, они пересели в другую машину. По словам Волкова, бывшего силовика, который в тот день был задержан с оружием и двумя резаными ранами, их было пятеро. Четверо мужчин и одна девушка. Этот факт стал для Марка практически неоспоримым аргументом в пользу того, что взлом «Мнемосины» – дело рук либо самого Панкрата, либо его сподручных. Он с удовольствием допросил бы этого Волкова сам, но, к сожалению, тот бежал из ведомственного госпиталя, удачно симулировав тяжелое состояние после потери крови и обманув бдительность как врачей, так и охраны. Видно было, что профессионал.
Марк чертыхнулся. Эта история прямо-таки кишела «бывшими». То нехорошее предчувствие, которое возникло у него с самого начала, только крепло с каждым новым фактом, выходившим наружу. Хотелось закрыть глаза, забыться сном без сновидений и проснуться в другом мире – там, где нет необходимости спасать собственную шкуру ценой чужих жизней.
Он покачал головой в ответ своим невеселым мыслям, хорошо помня, как некоторое время назад на этом самом месте собственноручно убил своего школьного друга. А теперь, получается, заранее раскаивается в еще только предстоящем убийстве этой девчонки из «Титаника».
В то, что такие тонкие метаморфозы в человеческой психике способны вызвать точечные кровоизлияния в мозгу, верилось с трудом. Однако именно так и обстояло все на самом деле.
В спецшколе ГРУ их целенаправленно отучали от слова «убийство», чтобы пусть иллюзорно, на уровне языка, но все-таки облегчить совесть. «Ликвидация» – это звучит нейтрально и даже чуть-чуть научно. Почти что внушает уважение, как фамилия хорошего хирурга перед сложной операцией.
Марк повторил про себя еще раз: «Это – ликвидация. Я не должен думать об этой девчонке как о личности. Такой подход создаст проблемы».
Маленький аутотренинг перед убийством, мелькнула непрошеная мысль. Тьфу, черт!., перед ликвидацией.
Он допил кофе, взял со стола бумаги и ключи от новой, на этот раз – пепельно-серой БМВ, дожидавшейся его на стоянке во внутреннем дворе, и направился в оружейный бокс, который сотрудники отдела в шутку называли «арсеналом». Там находилось все необходимое для настоящего дела – оружие, спецтехника, средства защиты и прослушивания, наблюдения за объектом.
Оружейный бокс представлял собой стерильно чистую комнату, всю заставленную металлическими пеналами, в которых хранилось лучшее мировое и российское оружие.
Марк не задержался там надолго: он выбирал, практически не задумываясь. Пистолет с глушителем, пистолет-пулемет с глушителем и пламегасителем, шоковая и газовая гранаты, два метательных ножа, облегченный бронежилет… На «десерт» он прихватил темно-серый спецкостюм-балахон со множеством карманов-клапанов для оружия и прочих полезных мелочей, а также прибор ночного видения и армейский бинокль с пятисоткратным увеличением. Подумав, отложил еще пару наручников и моток клейкой ленты. Оружие, кроме пистолета, комбинезон и прочее Марк аккуратно уложил в небольшой рюкзак.
Пора было отправляться в путь.
* * *Человек, который вышел из последнего вагона электрички, следовавшей из Москвы, был одет как все и выглядел ничем не примечательно. На его плече болталась большая хозяйственная сумка, однако она была полной едва лишь наполовину.
Одетый в рабочую одежду, он выглядел как дачник, но никаких садово-полевых инструментов с собой не тащил.
Уже вечерело, и в сумерках на небольшой привокзальной площади городского поселка мелькали огоньки зажженных сигарет. Курили таксисты, подъехавшие к поезду в надежде заполучить клиента. Человек с хозяйственной сумкой оказался единственным, кто к ним подошел, и потому коммерческие предложения посыпались сразу с нескольких сторон, одно другого заманчивее.
Усевшись в машину к парню с рябоватым лицом, Волков – а это был он – попросил подвезти его к Свято-Тихоновскому монастырю.
Водитель оказался набожным, и всю дорогу без умолку рассказывал о безмерной святости «места сего» и о чудесах и явлениях, которые в Свято-Тихоновском монастыре случаются чуть ли не по дюжине в неделю. Очень скоро Родион пожалел, что выбрал именно этого таксиста, и едва превозмог желание заткнуть ему рот хорошей зуботычиной.
Чтобы хоть как-то перевести разговор в более приземленное русло, он с деланным интересом полюбопытствовал:
– А правда это, будто настоятелю местному такую машину подарили, что даже у президента нету?
Водитель улыбнулся сочувствующе и бросил на него не по-мужски ласковый взгляд.
– Во-первых, не настоятелю подарили, а монастырю пожертвовали, – назидательно пояснил он. – Во-вторых, машины этой и нет уже, так что президенту завидовать нечему.
– Как так нету? – боясь, что переигрывает, удивился Родион. – Где же она подевалась? Угнали, что ли?
Таксист пожал плечами.
– Бог дал – Бог взял, – рассудительно изрек он. – Как-то уехали монахи из братии на ней в столицу, а вернулись почти на такой вот, – парень хлопнул широкой натруженной ладонью по рулевому колесу, – колымаге.
Волков почувствовал, как сердце вдруг пропустило такт.
«Точно, – подумал он, – это Панкрат со своими. Никогда бы не сказал, что это были монахи», – вспомнил он происшедшее несколько недель назад на окраине Москвы.
Через несколько минут словоохотливый водитель шепотом выдал ему главный монастырский секрет: в тот самый день, когда пропал пожертвованный «мерседес», монахи привезли из столицы женщину. Вернее, совсем еще молодую девушку, у которой, дескать, не все ладно со здоровьем, и ее определили в местную клинику, а клиника здесь просто замечательная, по последнему слову техники оборудованная…
Родион закрыл глаза и постарался не слушать.
Наконец «жигуленок», попетляв по изрытым ухабами загородным дорогам, взобрался на большой холм и остановился среди высоких сосен, у высокой стены из валунов, серые бока которых то тут, то там выпирали из грубой, но надежной кладки. Речь водителя, впрочем, на этом не закончилась.
– Вот мы и на месте, – с улыбкой произнес парень. – А место, кстати, святое. Здесь еще при Владимире Красно Солнышко церковь построили деревянную, так в ней явление было…
Не слушая таксиста, Родион расстегнул сумку и вынул из нее автомат. Передернув затвор, направил ствол в переносицу ошеломленному водителю.
– Выходи из машины, – скомандовал Волков. – И не вздумай позвать на помощь, все равно не успеют. А про явление я у монахов расспрошу.
Парень шумно сглотнул набежавшую слюну и, не отводя взгляда от оружия, открыл дверцу со своей стороны. Выбираясь из машины, он пригнул голову недостаточно низко и ударился затылком, но только замычал сквозь зубы.
Водитель казался загипнотизированным. Родиону на мгновение даже стало того жалко. Но он не мог отпустить его живым по двум причинам: во-первых, ему требовалась машина, чтобы увезти из монастыря Панкрата, а во-вторых, он опасался, что шофер поспешит сообщить о нем в милицию.
Держа таксиста на мушке, Волков быстро огляделся по сторонам. Холм был погружен в густую мглу, от деревьев и зарослей можжевельника по земле ползли длинные черные языки теней. Поблизости не было ни единого источника искусственного освещения, а луна только что, словно по заказу, спряталась за одинокое облако, кляксой расплывшееся по небу.
– Иди туда, – приказал Родион парню, поведя стволом автомата в сторону ближайшего кустарника.
– Не надо… – прошептал тот посеревшими губами.
– Думаешь, мне жить не хочется? – огрызнулся Волков. – Давай пошевеливайся.
