Три кварка (из 2012 в 1982) - Тимофеев Владимир

– А с кем воюем, тащ капитан? – попробовал уточнить кто-то из сидящих у дальней стены.

– Не с кем, а с чем, – усмехнулся Павел Борисович, не отреагировав на этот раз на столь явное нарушение установленного порядка. – Точнее, чем. А чем, курсант Денько, нынче воюет Советская Армия?

– Оружием, – пожав плечами, ответил Олег.

– Правильно. А каким?

– Ну-у… разным.

– Тоже верно. А если еще конкретнее?

– Да какое есть под рукой, тем и воюем. Имеются танки – танками, пушки – пушками… можно и дубиной, если больше ничего не найдется.

– Разумно, – кивнул капитан. – И тем не менее дрекольем в наши дни воевать нерационально и неэффективно. Особенно, когда встречаешься на поле боя с оснащенным современным оружием противником. Поражать цель выгоднее с дальней дистанции, пока она сама не успела тебя поразить. А что у нас в современном мире самое дальнобойное?

– Ракеты, – уверенно ответили мы.

– Точно. Ракеты. Баллистические ракеты дальнего действия. Именно их вы и будете изучать вплоть до пятого курса и учебных сборов. Однако до них вы доберетесь лишь через год, на следующем цикле. Сейчас же мы займемся более приземленными вещами.

С этими словами Павел Борисович подошел к стоящему возле окна шкафу, открыл его и вытащил оттуда знакомый всем автомат Калашникова. Потом немного подумал и добавил к нему еще один, точно такой же. Положив оба АК на центральный стол, он обвел взглядом аудиторию.

– Надеюсь, все знают, что это за оружие?

– Автомат Калашникова… АКМ, – отозвались сразу несколько человек.

– Все верно. Автомат Калашникова, принят на вооружение в СССР в 1949-м году, в настоящее время его модернизированные версии АКМ и АК-74 являются штатным стрелковым оружием в большинстве видов и родов войск…

Про тактико-технические характеристики легендарного автомата, его конструкцию и историю создания Павел Борисович говорил минут пять. Сопровождая рассказ неполной разборкой и сборкой изделия, поясняя назначение каждой детали, в том числе, патронов и магазина. По завершении короткой лекции он вновь оглядел слушателей:

– Ну что, есть смелые повторить разборку-сборку? На время.

– Курсант Фомин. Разрешите, товарищ капитан? – произнес я, вставая и оправляя пиджак.

Да уж. «Давненько я не брал в руки шашек». Если по «старой» жизни судить, то лет десять, как минимум, с тех пор как побывал на очередных, четвертых по счету, военных сборах в Псковской губернии. Однако как и что делать, я помнил прекрасно. Мы ведь на тех сборах не только «водку пьянствовали, безобразия нарушали» да штудировали матчасть уже снятой с вооружения «8К84»  [35]. Мы еще и на стрельбище выезжали, причем, регулярно. А там чего только не было. И из граника удалось всласть пострелять, и АГС опробовали, и «Шайтан-трубу»  [36], не говоря уж о всяких там разных АК, ПК, КПВ и «Утесах». В общем, отрывались по полной, поэтому навыки в обращении с оружием у меня имелись. Впрочем, и нынешнее мое «тело» тоже было кое-чему обучено. В школе на уроках НВП не филонило, а уж по части сборки-разборки Калашникова так и вообще – ходило в отличниках…

– А оно не стрельнет случайно? – хохотнул кто-то из однокурсников, когда я уже примеривался к лежащему на столе автомату.

– Бывает, и палка стреляет, – философски заметил преподаватель. – Вот вчера, например, сразу троих отсюда прямиком к патологоанатому увезли. Тоже, знаете ли, слишком много вопросов задавали не в тему.

«М-да. Специфические у товарища Кривошапкина шутки. И ведь серьезно так говорит, без лишнего пафоса. Будто сам этих юмористов отстреливал. В упор, как Штирлиц… пока упор не упал…»

– Ну что? Готовы, курсант?

– Готов.

– Тогда… к неполной разборке АК приступить.

Раз! В правой руке отстегнутый магазин. «У! Тяжелый чего-то». Два! Предохранитель на нижней отметке. Три! Передергиваем затвор. «Ага! Вот оно что! Вот зачем товарищ капитан мне второй автомат подсунул. Патрон-то в патроннике. И магазин полный. Ох, и хитер ты, братец!»

Дальше все шло уже более-менее предсказуемо. Разве что палец в гнезде приклада едва не зажало, когда доставал пенал с принадлежностями. Увы, с этим у меня всегда были проблемы.

– Разборку закончил! – отрапортовал я, кладя на стол то, что осталось от «калаша». Точнее, от его массогабаритного макета. «Вроде не напортачил нигде. Детали лежат ровно, ствол в процессе разборки ни на кого не направил, предохранитель снял, патрон вынул…»

– Неплохо, курсант Фомин, – усмехнулся Павел Борисович, глядя на секундомер. – Десять секунд, полет нормальный. Что ж, посмотрим теперь, как ты все взад соберешь… К сборке АК приступить!

Обратная сборка тоже прошла без сучка и задоринки. Правда, и без излишней спешки.

– Двадцать четыре, – констатировал капитан. – Можно, конечно, и быстрее, но так тоже вполне ничего. Учили вас, как вижу, неплохо.

После меня Кривошапкин «проверил» еще двоих. Результаты они показали чуть хуже, однако преподаватель остался доволен. После чего вытащил из шкафа ПМ и пару минут рассказывал про личное оружие офицера. Потом достал четыре гранаты, две Ф-1 и две РГД-5. Учебные, естественно. Выкрашенные в черный цвет с белыми полосками крест-накрест.

Почти все оставшееся до окончания пары время мы, разбившись на три группы, «углубленно» изучали выложенное на стол вооружение. Лично я оказался в числе тех, кто возился с «макарычем». Честно скажу, не люблю я эту «игрушку». Сколько раз стрелял из него, всегда мазал. Пули летели куда угодно, но только не в мишень. Попал, помнится, лишь единожды. Причем сразу в десятку. Случайно и, видимо, с перепугу… Или с похмелья. Гы…

– Андрюх! Гранату толкни, – под самый конец занятия попросил меня Саша Бурцев, указывая на лишенную запала «феньку», укатившуюся на нашу половину стола.

– Без проблем, – ответствовал я, беря в руки валяющуюся рядом указку.

Ну да, указка, конечно, не кий, да и ребристое «яйцо» не биток, но… чем черт не шутит.

Аккуратно примерившись, ловко посылаю гранату в правый от себя бортик стола, и через секунду она, столкнувшись по дороге с такой же, подкатилась прямо под руку ошеломленному Бурцеву.

– Абриколем на короткий борт, – прокомментировал я удачный удар.

– Отставить! – прорычал узревший все это непотребство преподаватель. – Курсант Фомин! Мать твою! Офонарел, б…

– Виноват, товарищ капитан. Не удержался.

Практические занятия были моментально остановлены. До самого звонка капитан Кривошапкин читал нам лекцию о правилах обращения с оружием, пусть даже учебным. А когда пара закончилась, сурово посмотрел на меня и практически процитировал «папашу Мюллера»:

– Все свободны!.. А вас, Фомин, я попрошу остаться.

Однако, когда все остальные покинули помещение, кидая на меня сочувственные взгляды, он не стал устраивать разнос провинившемуся, а просто спросил:

– Играете на бильярде?

– Играю, – так же просто ответил я.

– Давно?

– Как только стал до стола доставать.

– Хм… Откуда родом?

– С севера. Двести километров от Воркуты.

– Надо же, – удивился Павел Борисович, приказывая мне жестом садиться. – Не думал, что у вас там тоже играют.

– У нас в клубе при ремзаводе три стола стояло. Вот мы и баловались потихоньку, – пояснил я, присаживаясь. – Плюс часть воинская рядом, аэродром. У летунов там вообще, даже пуловский стол имелся.

– А ты с кием умеешь работать? – прищурившись, поинтересовался преподаватель. – В смысле, с наклейками?

– Умею, – пожал я плечами. – А куда деваться? Делать-то все самим приходится. Шкурим, клеим, шафт полируем, наконечники правим, если понадобится.

Судя по загоревшимся глазам Павла Борисовича, «наживку» он проглотил.

– Тебя как по имени-то?

– Андрей.

– Слушай, Андрей. Есть у меня к тебе одно предложение.

– Какое, товарищ капитан?

– Можешь не капитанить. Просто Павел Борисович.