Альберт Байкалов - Крестоповал. Война совести
Неожиданно сработал виброзвонок лежащего на столе телефона. Матвей приложил трубку к уху.
– Это я, – наконец раздался такой родной и дорогой сердцу голос Марты. – У меня все нормально. Лежу одна в комнате с окном в огород. Сто раз могла уйти. Но эти козлы предупредили: что-то пойдет не так, сразу начнут убивать заложников.
– Где они? – спросил Матвей.
– Во дворе под навесом, – быстро ответила Марта. – Всего семь. Пять мужчин и две женщины. Один из бандитов всегда сидит напротив на завалинке. У него пистолет и отобранное у Никиты ружье. Второй слоняется без дела. Ко мне заходил. Ему сказали, будто я в жару и беспамятстве.
– Ничего не заподозрили?
– Нет, ведут себя спокойно, – ответила Марта. – Они уверены, что старообрядцы не посмеют рисковать жизнями своих родных.
– Ты сама-то как?
– Уже лучше, – сказала Марта. – Не волнуйся.
– Все, молодец, я иду. Спрячь трубку и больше не звони…
Матвей бросил телефон на стол и вздохнул:
– Пора.
– Вы, Матвей Сергеевич, вылитый наш! – не без восхищения сказал Гурия. – Не узнать!
– Ладно. – Матвей тряхнул головой и снова посмотрел на себя в зеркало.
Бутафорские усы и борода пока держались. Правда, запах нашатыря стоял такой, что глаза слезились. Но это не беда, одежда в навозе. Матвей шагнул к дверям:
– Ну что, с Богом?
Гурия посторонился.
Утро было в самом разгаре. Где-то в полях пели жаворонки. В траве у забора играли в солнечных лучах бисеринки росы.
Матвей вышел за ворота и, опираясь на суковатую палку, которую подобрал во дворе у Гурии, засеменил к дому Леонтия. Когда до ограды оставались считаные шаги, из-за забора раздался окрик:
– Стой!
Матвей встал.
– Ты куда идешь, мужик? – спросил через щель приоткрытой калитки черноволосый молодой мужчина.
– Коровы, слышь, мычат, – сказал Матвей, хотя на самом деле лишь полаивали собаки.
– И что теперь? – Мужчина приоткрыл калитку сильнее.
– Время утренней дойки давно прошло, а вы баб наших здесь держите! – стал отчитывать его Матвей, размахивая руками и постепенно подходя ближе. – Отпускай хотя бы одну. Пусть идут доить, а я останусь.
– Ну, зайди. – Пропуская Матвея, мужчина шагнул в сторону, распахнув калитку.
– Тонус, кто пришел? – раздалось со двора.
– Мужик какой-то, вместо своей жены хочет посидеть, – ответил Тонус. – Чего с ним делать?
– Пусть валит отсюда, – завопил со двора все тот же голос. – У нас тут и так пять мужиков.
– Говорит, корова…
– Да пошел он…
– Слышишь, мил человек! – обращаясь к невидимому собеседнику, сказал Матвей. – Скотина-то при чем? Вы сейчас свое возьмете и уедете, а нам потом с ней мучиться. Раннюю дойку пропустили. Горит молоко-то…
Притупляя бдительность, Матвей прошел во двор.
– Ну и духан от тебя, отец! – не выдержал стоящий в калитке Тонус.
По-видимому, опасаясь подвоха, бандит воровато выглянул на улицу.
Матвей тем временем уже оценил обстановку.
На стоящей у завалинки скамейке сидел второй бандит. На коленях ружье. Ствол повернут от Матвея. Уже плюс. Нужна почти секунда, чтобы развернуть его в направлении калитки, от которой шел Матвей. Напротив, между двумя поленницами дров, под навесом из шифера пятеро мужчин и две женщины. Сидят на скамейках, поставленных одна за другой, как в кино.
– Которая тут твоя? – спросил, щурясь, бандит.
– Вот она. – Матвей показал палкой на Прасковью.
– А ты для нее не слишком старый? – ухмыльнулся бандит, чем удивил Матвея. Он, наоборот, боялся, что из-за того, что моложе жены Гурии по возрасту, бандиты заподозрят неладное. Но, по-видимому, из-за бессонной ночи и нервного перенапряжения оба с трудом соображали.
– Нормальный. – Матвей наклонился, делая вид, будто заправляет выбившуюся из голенища сапога штанину. Сунув туда ладонь, ухватил указательным и средним пальцем нож. Однако сразу его метать в бандита не стоит. Сидит он неудачно, вполоборота. При таком раскладе нож может случайно соскользнуть и отлететь от цели. Матвей метнул в него палку. Он не преследовал цель попасть, а лишь заставить бандита вскочить со своего места. Так оно и случилось.
– Ух! – вырвалось от неожиданности у бандита, и он подпрыгнул. В тот же миг Матвей метнул в него нож, норовя попасть в грудь, чтобы сразу и наверняка. Так оно и вышло. Тесак, который он взял у Гурии, не был приспособлен для метания, но сделав несколько бросков у него во дворе, он приноровился мастерски вгонять его туда, куда и хотел. Бандит выронил ружье и ухватился обеими руками за рукоять ножа. Матвей уже был рядом с ним, когда он развернулся вокруг своей оси и рухнул на землю.
– Ты чего творишь? – раздался от калитки вопль Тонуса.
Матвей подхватил лежащее на земле ружье, отпрыгнул в сторону и, не целясь, выстрелил на звук.
– Ах ты, сволочь! – раздался вопль.
– Бегите! – Матвей махнул сидевшим под навесом людям левой рукой, а правой вытряхнул из рукава «Осу».
Тем временем ошалевший от выходки старообрядца Тонус потерял дар речи. Он даже забыл про находящийся у него в руке пистолет. Открывая и закрывая рот, бандит пятился спиной на улицу. Матвей направил в негодяя «Осу» и надавил на спуск. Расстояние было приличным, и он не надеялся причинить Тонусу вреда. Более того, не рассчитывал даже попасть. Просто нельзя было дать ошеломленному бандиту возможность прийти в себя.
От выстрела Тонус шарахнулся назад, зацепился ногой за подворотню и полетел на спину. Матвей бросился к нему в надежде обезоружить. Однако Тонус поднял руку с пистолетом. Матвей отчетливо увидел ствол, направленный в него, и шагнул вправо. Тут же присел. Прогремели сразу два выстрела. Матвей перебежал вперед и влево, в два прыжка оказавшись у калитки. С силой двинув по ней ногой, захлопнул ее. Раздались еще несколько выстрелов. От забора внутрь двора полетели мелкие щепки и труха.
Матвей задвинул засов и бросился вдоль забора.
– Стой! – раздался вопль с улицы.
Матвей не сразу понял, кому кричит Тонус.
«Может, его дружки возвращаются? – мелькнула мысль. – Или он увидел кого-то еще из жителей деревни и решил взять в заложники?»
Матвей огляделся. Надо было найти «Осе» замену посерьезнее. Наверняка к дробовику Никиты, из которого он уже разрядил один патрон, где-то в доме были еще боеприпасы. Однако звук автомобиля заставил его сначала замереть на месте, потом броситься обратно к забору. Матвей приник к щели. Но через нее увидел лишь небольшой кусок улицы и часть дома напротив. Тогда он перебежал в палисадник. Отсюда сквозь штакетник и листву сирени вся улица была как на ладони. Взору открылась дорога, на которой стояла уже знакомая ему «Нива» Хвастуна. Держа в правой руке пистолет, Тонус как раз открыл дверцу со стороны водителя, схватил его за плечо и рванул на себя. Грузный мужчина в джинсовой безрукавке со множеством карманов вывалился ему под ноги.
– Что вы делаете? – завопила оставшаяся сидеть в машине девушка.
* * *Ольга бежала, стараясь выдержать направление, по которому вышла к привязанному к дереву мужчине. Почти всю сознательную жизнь прожив в городе, она тем не менее хорошо ориентировалась на местности. Однако здесь, в тайге, где вроде все деревья и кусты одинаковые, ею вдруг овладел страх. Вскоре Ольге стало казаться, что она уже давно пробежала мимо заимки. Забыв обо всем на свете, Ольга повернула сначала вправо, потом влево. Наконец встала.
– Эдик! Жора! – сложив у рта руки лодочкой, крикнула она что есть силы.
В какой-то момент Ольге показалось, что ей ответили. Она развернулась на звук, сделала несколько шагов и вспомнила, что относительно восходящего солнца в этом направлении как раз и находится злополучная полянка с муравейником.
– Да что же это такое?! – простонала Ольга, разворачиваясь вокруг своей оси.
Неожиданно ей на глаза попалось ее собственное полотенце, которое она повесила на ветку, когда услышала крик.
– Господи! – вырвалось у нее.
Когда Ольга вбежала в дом, мужчины были уже на ногах.
– Ты где была? – удивленный ее видом, спросил Попков.
– Кто вас так напугал? – насторожился Жора.
– Там, у дороги на Кадарею, мужчина, – она показала рукой направление. – Он был привязан к дереву у муравейника… Совсем без одежды…
– Значит, уже и без кожи, – констатировал Жора.
– Я так и знал, – удрученно вздохнул Попков, опускаясь на табурет.
– Чего ты знал?! – набросилась на него Ольга. – Ему помощь нужна! Он умирает!
– А знал я, что ты все равно найдешь на свою и мою головы геморрой, – зашнуровывая кроссовки, объяснил Попков. – Прямо как магнит, притягиваешь неприятности. С тобой рядом находиться опасно.
– Показывай дорогу, – беря винтовку, сказал Жора.
