Сокровище антиквара - Бушков Александр Александрович
Впрочем, в данном конкретном случае ни карты, ни Фортуна, ни прочие случайности абсолютно ни при чем. Если учесть, что этим «бичом похмельным» был некий неизвестный Смолину приятель Глыбы (по заверениям последнего, человек надежный), а милиция всего через часок после этой негоции к Врубелю нагрянула, не по собственному усердию, а в результате хитрой комбинации, давно задуманной Смолиным и с помощью Багрова провернутой…
– Ага, - сказал Смолин. - А потом менты нагрянули?
– Часа не прошло… - прямо-таки взвыл Врубель. - Мол, нам известно доподлинно, что вы купили такую-сякую вещь… И описывают его досконально. А что делать, если он у меня в столе? Они обыск грозились устроить… на что, суки, имели право.
– Ага, - повторил Смолин. - И ты, значит, сделал добровольную выдачу?
– А что мне еще оставалось? Обыск они, козлы, все равно сделали, хорошо хоть, не было ничего такого… Ерунда, в общем, я им бича описал в точности…
– Через час, говоришь? - задумчиво произнес Смолин. - Знаешь, что мне представляется? Что этого твоего бичика как раз взяли, душевно порасспросили, куда вещички девал - ну, а он тебя заложил вмиг. Первый раз, что ли, такое в нашем веселом бизнесе?
– А похоже…
– Тебе-то ничего не предъявили? - прямо-таки с отеческой заботой спросил Смолин.
– Да что они мне предъявят? - вскинулся Врубель. - Меня голыми руками не возьмешь, сам знаешь. Статьи тут нет никакой.
– Это точно, - сказал Смолин. - Но история все равно чертовски неприятная.
– Да уж куда неприятнее…
– Особенно в преддверии столь эпохального события, как учреждение Гильдии антикваров с тобой во главе…
– Вот то-то и оно, - с совершенно убитым видом протянул Врубель. - В самое неподходящее время… Откуда он, тварь, взялся, и откуда вещь взял? Если бы стырили у кого-то из наших, тут же пошел бы обзвон…
– Это точно, - сказал Смолин. - В три минуты друг дружку обзвонили бы…
Помассировав сердце под рубашкой, Врубель еще какое-то время посидел с убитым, да что там, раздавленным видом, потом, очевидно собрав в кулак волю и энергию, воскликнул:
– Ну, теперь-то позволительно и остограммиться… Пойду Вероничку домой отправлю и вмажу малость…
Он шустро выскочил за дверь, вернулся почти сразу же, потирая руки и радостно гримасничая, извлек из антикварного буфета непочатую литровую бутылку водки. На его физиономии уже не присутствовали посторонние мысли и чувства, даже огорчение пропало напрочь - осталось только яростное предвкушение алкогольного ожога в желудке. Бог ты мой, подумал Смолин с отвращением, не в том беда, что это мразь законченная, а в том, что мразь - мелкая, с неоправданными амбициями вдобавок и чуть ли не манией величия…
– Посмотри там, - сказал он Глыбе. Тот выскользнул за дверь, быстренько вернулся и прилежно доложил:
– Мочалка и в самом деле слиняла. Дверь изнутри заперта.
– Тики-так, - сказал Смолин, нехорошо ухмыляясь.
– Будете? - нетерпеливо спросил Врубель, ожесточенно и неуклюже свинчивая жестяную пробку.
– Я за рулем, - сказал Смолин. - А у него печень…
– Как хотите. Я-то сейчас тяпну от таких переживаний…
Он набуровил себе полный граненый лафитничек, стоявший тут же, выплеснул водку в рот, сморщился, перекосился лицом, закусывать, конечно же, не стал, да и нечем было. Чуть посидел с закрытыми глазами, понемногу расплываясь в блаженной улыбке, открыл глаза, прошептал:
– Хорошо пошла, зараза… Ну, первая колом, вторая соколом, третья - ясной пташечкой…
Схватил бутылку. Смолин мигнул Глыбе, и тот без малейшего усилия стиснул запястье самозванного главы шантарских антикваров, так, что тот охнул и бутылку выпустил моментально. Смолин ее перехватил, оглядевшись, поставил себе за спину, на пол, в дальний уголок.
Врубель недоуменно вытаращился:
– Мужики, вы что?
– Водка - яд, - наставительно сказал Глыба, разжимая пальцы.
– Водка подождет, - поддержал Смолин. - Разговор нужен на трезвую голову… Ладно, что нам между своими играть в психологические подходы? Имеет место самая натуральная, вульгарная и незатейливая разборка. К тебе большие претензии, Врубель…
– За что?
– Ну, ты нахал… - поморщился Смолин. - За твое гениальное и грандиозное изобретение: гильдию антикваров.
Врубель уже забеспокоился всерьез - как случается с любым слабаком, у которого совесть нечиста, стоит припереть его к стене.
– Вася, - сказал он, натужно улыбаясь. - Ты же сам считаешь, что идея хорошая, сам собирался что-то подобное учредить… Ну какая разница, если не ты будешь, а…
– Захлопнись, - сказал Смолин так, что Врубель заткнулся моментально. - И целку мне тут не строй. Речь идет не о самой гильдии, каковая, в принципе, вещь неплохая. Речь о тех методах, которые вы, сучня, в ход пустили. Молчать, сука! Ты прекрасно знал, что добром такую пьянь и врань никто в председатели не изберет. Вот и решил устроить небольшую прессовочку, чтобы народ малость испугался, проникся и кинулся тебе под крылышко. Летягина этого сраного напустил на благородное сообщество… Ну, конечно, не ты один, твой номер тут третий, с твоими-то мозгами пропитыми… Анжеров с Кокой вертели придумки, а ты был вместо вывески - если тебе пару дней пить не дать, расчесать и вымыть, вполне сойдешь за респектабельного главу… И все бы еще ничего. Интриги были, есть и будут. Вот только со штаб-квартирой вы перегнули. Я сам не ангелок, но крови в моих делах отроду не было и не будет. А вы убили Шевалье, сволочи. Единственного, наверно, человека, которого я мог назвать своим старым другом. Вот за это у меня вы попляшете…
– Да я никого…
– А кто говорит, что это ты? - усмехнулся Смолин. - Конечно, кишка тонка… да и у твоих подельничков тоже. А вот старина Зондер…
– Вася, да что ты такое…
– Дуркует клиент, - печально поведал Смолин 1лыбе.
– Вижу, - печально отозвался тот. - Эй, борода-лопатой! Что-то жарковато тут у тебя…
Неторопливо, с обаятельной улыбочкой он расстегнул пуговицы рубашки, снял ее и остался голым по пояс. Вот тут Врубеля проняло. На свежего человека - особенно задро-ченного интеллигента наподобие Врубеля - голый по пояс Глыба производил неизгладимое впечатление. Поскольку был густейшим образом, практически без просветов расписан темно-синими, светло-синими и серыми татуировками: целая библиотека весьма даже экзотических рисунков и надписей, нелегкая биография в иллюстрациях и собственных Глыбиных комментариях. Только кисти рук, понятно, были от художества свободны - как и полагается профессиональному щипачу чуть ли не с полувековым стажем, большую часть рабочего времени пребывавшего в облике вполне приличного человека наподобие засекреченного инженера, доцента, полковника, а то и дирижера…
Не теряя времени, Глыба зашел за спину Врубелю, положил ему на плечи лапы и грозно посоветовал:
– Сиди, потрох, и пасть не открывай, слушай, что тебе человек говорит…
И, заметив поползновение все же разинуть рот, так тряхнул Врубеля, что у того зубы клацнули громко и противно.
– Врубель, - сказал Смолин. - Ты, конечно, знаешь, где сейчас твой блудливый компаньон Эдичка Анжеров? Уже не в СИЗО, конечно, выцарапали его адвокаты под подписку о невыезде… но все равно, интеллигентно выражаясь, в жопе он, в хорошей жопе. Дело грязное, девочка порядочная, интеллигентные родители кипят жаждой мести-, свидетели безукоризненные и внушающие доверие. Третий день пресса и голубой экран сенсацию полощут. Знаешь ведь?
– Ну да…
– Отлично, - сказал Смолин. - А где ваш второй компаньон, Кока-Москвич? Этот все еще в СИЗО, ему малость потруднее выцарапаться, как человеку неместному и подвязок вроде Эдичкиных не имеющему… через денек-другой он и выскочит под подписку, но в конце концов при первой же возможности смоется отсюда к чертовой матери, потому что ему здесь более не климатит… И об этом ты должен знать, голубь шизокрылый, вон у тебя газетка лежит, я отсюда вижу, там на третьей странице все подробно расписано, и газетку, судя по потрепанности, ты уже листал… Что у нас получается, Врубель? Два компаньона-учредителя выбыли из игры. Кока здесь - персона нон грата, а твоему Эдичке еще долго придется сторониться тех коридоров, где он допрежь гоголем расхаживал. Бумаги так и не пошли в бюрократический оборот. И уже наверняка не пойдут. Что мы имеем? Один ты у нас остался, как говорилось в том фильме… И я на тебе, сука такая, намерен крепенько выспаться. Как ты думаешь, твои корешки сами в неприятности попали, или им помог кто-то? Ну-ка, напряги извилины. Правильно догадаешься, еще стопочку налью…
