Сергей Самаров - Диверсант № 1
– Хотят пролететь прямо над нами!
Защелкали фотоаппараты. Так часто и так громко, что звуки эти походили на автоматные очереди.
Дельтапланеристы приближались стремительно.
– Они что-то несут в руках!
И уже при приближении это «что-то» отделилось от дельтапланов и стало быстро приближаться к земле. Люди со смехом шарахнулись в стороны. Они поняли, что дельтапланеристы ведут бомбардировку снежными комьями со склона Монблана. Один из комьев упал прямо под ноги старушке в инвалидной коляске. Молодой человек еле-еле успел чуть сдвинуть колеса, чтобы снежный кусок не упал инвалидке на колени. Она скрипуче засмеялась.
– А если бы это была настоящая граната? – громко, с какой-то даже издевкой в голосе спросил Гольдрайх, прекрасно зная, что его поймут правильно.
Молодой человек и старушка в коляске обернулись резко и одновременно. Он сразу узнал их. И по глазам понял, что они тоже его узнали.
– Кто же будет бросать гранату в мирных людей? – Арабка очень старалась придать своему голосу старческую скрипучесть. Это у нее получалось хорошо, но лицо при разговоре сильно напрягалось. Такая мимика может человека выдать.
– Террористы… – просто ответил Джошуа. – Им все равно, кого взрывать!
3Комиссар Костромин сразу после отъезда Басаргина в МУР выполнил неимоверно сложную задачу – выпроводил неугомонных мальчишек-близнецов, сыновей Александра и Александры, из офиса и вздохнул спокойно. По крайней мере, пока дверь закрыта, здесь ничего не должно сломаться, взорваться или пропасть настолько бесследно, что даже лучшие сыщики Интерпола не в состоянии будут найти это.
– Я попрошу меня некоторое время не беспокоить, – сказал он Александре. – Мне надо сосредоточиться, кое-что осмыслить и сделать. Когда я закончу работу, я сообщу.
И сел за компьютер.
Ему необходимо было поработать в одиночестве, потому что программа «on-line»-связи со штаб-квартирой пока еще считалась секретной, и пользоваться ею рекомендовалось исключительно в одиночестве сотрудникам только достаточно высокого ранга. Аналоги этой программы уже входили в обиход всех бюро, но эта имела одновременный доступ ко всей закрытой картотеке, что позволено далеко не каждому сотруднику и даже не позволяется руководителям национальных бюро. Вместе с данными, доступными для оперативного пользования, могли прийти и данные закрытые. В принципе, Костромин мог бы провести сеанс и из номера гостиницы ЮНЕСКО, где отдельная комната полностью оборудована всеми офисными принадлежностями. Но сейчас, в ситуации, когда все помощники Басаргина оказались в разгоне, необходимо было дежурить на телефоне и у компьютера. Оставлять в офисе одну Александру тоже не хотелось, потому что всегда может возникнуть необходимость принять решение, как утром было с отъездом Доктора Смерть совсем в незапланированную сторону и вынужденным отъездом Тобако туда, где должен был бы работать Доктор по первоначальному плану. Александра на принятие решения не имеет ни необходимой степени информированности, ни полномочий.
Как раз для того, чтобы воспользоваться новой программой и не дать другим взглянуть на данные, которые он получает, комиссар и отправил Басаргина в МУР, совершенно не надеясь, что оттуда можно еще что-то выкачать после муровских хватких оперов. Сам вставил в компьютер диск, поскольку программа лишена возможности постоянной инсталляции, провел временную частичную инсталляцию и соединился с дежурным сотрудником картотеки.
После введения идентификационного пароля центральный компьютер подтвердил право на вход.
– Мне нужны все данные по подготовке к проведению конференции в Кольмаре, – отстучал Костромин.
Компьютер шифровал и передавал почти моментально. Ответ пришел так же быстро. Четыре листа убористого текста на французском языке, настолько убористого, что комиссару пришлось увеличить его для прочтения.
Но Костромин стал читать не весь текст, который уже хорошо знал, а только пункты, касающиеся расследования, проводимого после «кирпичной бомбардировки» и гибели дельтапланериста. Вопросы к следственной бригаде, подсказанные Басаргиным, они совместно тщательно сформулировали, чтобы ничего не упустить, и отправили сразу после возвращения от генерала Астахова. Ответ пришел оперативно. Инспекторы в Кольмаре получили задание через несколько минут после того, как оно было отправлено из Москвы, и сразу приступили к выполнению. Теперь, четыре часа спустя, уже был некоторый результат.
Комиссар читал и удивлялся. Находясь здесь, в Москве, и не зная обстановки в Кольмаре, не предполагая даже, что за люди вступили в противодействие с предстоящей конференцией, Басаргин опять правильно предположил дальнейшие действия террористов.
Компьютер передал:
«Инспекторами бригады совместно со специально привлеченными экспертами собственной лаборатории технического анализа Интерпола скрытно проведено тщательное исследование автомобиля-фургона „Рено“ 1978 года выпуска, принадлежащего фактически местному булочнику Кразону (а документально его жене г-же Кразон), осуществляющему поставки хлебобулочных изделий в ресторан отеля. После ремонта крыша фургона была заменена на новую не полностью. Ремонтники мастерской, принадлежащей г-ну Шарло, по просьбе г-на Кразона изготовили специальную металлическую рифленую вставку, выполненную в виде псевдобагажника. При исследовании сразу бросилось в глаза, что гофр рифления с верхней стороны вставки не совпадает с гофром рифления нижней стороны. Замеры лазерной линейкой позволили определить малозаметное для глаза утолщение в центральной части. Это дало повод на проведение дополнительного исследования плотности путем ультразвукового сканирования вне лабораторных условий, что создавало определенную опасность разрушения объекта. Техническое разрешение № 38xj/83 было выписано курирующей инспекцией Интерпола в связи со срочностью оперативных действий. Сканирование было выполнено в закрытом помещении при персонале, экипированном для предохранения от воздействия бактериологического оружия. Соблюдение мер безопасности позволило осуществить действия без разрушения крыши автомобильного фургона. Вместе с тем исследование дало положительные результаты.
Таким образом, в крыше фургона в настоящее время установлен дискообразный контейнер диаметром около тридцати сантиметров и толщиной в центральной части до восьми миллиметров, предположительно содержащий неизвестное вещество, определить которое по запаху без вскрытия собаки наркогруппы не сумели. Эти собаки реагируют каждая на определенный вид наркотика. Ни одна из собак реакции не проявила.
Специалисты мастерской Интерпола в настоящее время заняты заменой крыши фургона на новую, изготовленную по внешней аналогии. Работы будут завершены к утру, когда машина понадобится г-ну Кразону для развозки изделий его пекарни. Старая крыша демонтирована со всеми степенями повышенной предосторожности и отправлена в бактериологическую лабораторию министерства обороны Франции для дальнейшего исследования.
Рабочие авторемонтной мастерской взяты под жесткий негласный контроль с целью выяснения связей и определения основной группы террористов. В настоящее время жестяными работами в мастерской занимаются четыре человека. Ремонт крыши фургона выполняли два человека, оба арабы марсельского происхождения, не имеющие открытых связей в арабских странах. В связи со срочностью заказа работы по восстановлению крыши фургона они выполняли поздно вечером и в начале ночи, за что получили от хозяина мастерской г-на Шарло дополнительную плату. После выполнения заказа рабочие отправились домой. Сам фургон оставался в мастерской без присмотра в течение пяти часов после производства ремонта. Таким образом, вероятно предположить, что контейнер устанавливали или сами рабочие-жестянщики, или кто-то после них заменил вставку на крыше на новую. Сделать это могли два жестянщика другой смены или вообще посторонние лица, имеющие профессиональный навык в выполнении кузовных работ. Выяснить обстоятельства точно пока не представляется возможным».
Комиссар перелистнул поворотом колесика «мыши «две страницы текста, касающихся организационных вопросов, перечитал заключение, после этого скопировал в буфер обмена только необходимый для работы текст, вклеил его в новый документ, который тут же сохранил в отдельной папке, и закрыл старый. Новый документ пропустил через программу-переводчик, чтобы его можно было читать сотрудникам бюро.
– Прошу переслать данные работы группы наружного наблюдения в Эр-Рияде, – набрал он следующий запрос.
Теперь ответ пришлось ждать чуть дольше, должно быть, через другой компьютер сети осуществлялась связь с Саудовской Аравией, не подключенной к «on-line»-сеансу. Наконец на мониторе появились две странички текста на арабском языке, который начал тут же построчно переводиться на французский. Французский текст при этом занял всего одну страницу, хотя французский язык трудно отнести к самым лаконичным. Судя по всему, работал не электронный переводчик, а штатный сотрудник, заменяя выделенный текст переводом. Электронный переводчик справляется с работой гораздо быстрее, но при этом теряет смысл почти трети самого текста.
