Иван Стрельцов - Честь бойца
– Вы далеко? – спросил Пилигрим.
– В соседнем дворе, – ответил Саня.
– Бегом назад, труповозку я вызову.
Когда «топтуны» прибежали, старший все еще пытался завести мотор своей «девятки».
– Вот, черт, – ругался старший, пока оперативники рассаживались в салоне. – «Вольво» унеслась, а эта колымага не заводится, как назло. Хорошо успел дать ориентировку ГИБДД, они рвутся во Внуково.
Наконец «девятка» тронулась с места.
Для Ларисы Дегтеревой этот день был самым обычным. Накормив Олега завтраком, она привела себя в порядок и поехала в управление.
Как таковой работы не было, сидела за компьютером, выполняя различные второстепенные задания, полученные от шефа. Последнее время Андрей Федорович игнорировал общество своей напарницы, все больше пропадая в отделе внутренних расследований, будто собрался сменить профиль своей службы.
Впрочем, Ларису это не сильно волновало, с Никоновым у нее были ровные отношения, чисто служебные.
В обеденное время в кабинет влетел, как ураган, Никонов. Он сел за свой стол и быстро стал набирать номер Генеральной прокуратуры.
– Але, Владимир Андреевич, это говорит Никонов. Хочу сообщить вам приятнейшую новость: операция «Кубышка» подошла к своей активной стадии. Вы готовы? Тогда подъезжайте.
Закончив говорить по телефону, Никонов встал и обратился к Дегтеревой.
– Собирайтесь, Лариса, выезжаем на задержание.
Глава 21. Happy end по-русски
Попыхивая сигаретой, Бодун наблюдал, как на территорию стройки въезжают голубая «Лада» и микроавтобус «Тойота».
– Не много ли их для нас? – спросил стоящий рядом Сэнсэй.
– Посмотрим, – неопределенно ответил Дроздов, щелчком выбросив окурок сигареты.
«Лада» остановилась в пяти метрах от налетчиков, микроавтобус встал немного поодаль от легковушки.
– Майор Донцов, – из салона «Лады» выбрался немолодой мужчина с редкими волосами, гладко причесанными на голове, и продемонстрировал красную книжицу с двуглавым орлом. Сделав несколько шагов к налетчикам, он недоуменно спросил: – Что-то я не вижу денег, или вы передумали?
– Мы договаривались, что вы будете один, а это что? – вопросом на вопрос ответил Бодун, указывая на микроавтобус.
– Ну, не считаете же вы меня таким наивным, чтобы я поехал за город на встречу неизвестно с кем один. К тому же такие деньги нужно в чем-то везти и охранять, – улыбнулся милиционер.
В следующую секунду дверцы распахнулись, и из микроавтобуса выпрыгнули четверо парней, у каждого в руках короткоствольный автомат.
– На мешках с деньгами лежит канистра с бензином и несколько противотанковых гранат. Если мы не договоримся, вам от баксов и дискет достанется пепел. А такой расклад никому не подходит, кажется, – блефовал Бодун.
Мухин изобразил на лице задумчивость, потом улыбнулся и подмигнул налетчикам:
– Не думаю, что вы настолько коварны, ребята. Тем более, зачем нам нужна вражда, давайте разойдемся мирно. Где деньги?
Двое боевиков подошли почти вплотную к Бодуну, глядя на него исподлобья.
– А эти ребята тоже из РУБОПа? – неожиданно спросил Сэнсэй, делая шаг навстречу.
– Да, наши парни, – подтвердил милиционер.
– А мне кажется, это бойцы «Глобал Инвест», или я ошибся?
Ближайший к Сэнсэю браток попытался вскинуть свой автомат, но Сергей его опередил: левой рукой он отбил ствол автомата в сторону, а тыльной стороной ладони правой руки ударил бандита в кадык. Тот, охнув, рухнул на спину. Второй браток и вовсе не успел среагировать, каблук Сэнсэя врезался ему в подбородок, сбив с ног. Большего он сделать не успел, короткая очередь ударила Сергея в грудь, он рухнул на спину, заливаясь кровью.
Дроздов выхватил пистолет и дважды выстрелил в стрелка, потом подхватил за шиворот Сэнсэя и потащил его к кирпичному корпусу, где их ждал Гаранин.
С противоположной стороны короткими очередями бил автомат Трофимова – Гном прикрывал отход.
Едва началась заваруха, Мухин рухнул на живот и заполз за свою «Ладу». Из микроавтобуса высыпали боевики под командой Метиса.
Едва Бодун дотащил Сэнсэя до стен недостроенного корпуса, как оттуда выбежал Прапор и, размахнувшись, метнул гранату. Взрыв на мгновение заглушил треск автоматов, заставив боевиков залечь. Тем временем налетчики скрылись за стеной корпуса.
В сто седьмом отделении милиции майору Донцову пришлось задержаться. Сперва он долго выяснял, кто дежурил в указанный в журнале регистрации штрафплощадки день.
Выяснил, что дежурил капитан Нефедов, но сейчас он отдыхал после дежурства. Донцов не стал спрашивать адрес капитана, а потребовал вызвать того в отделение.
Капитан Нефедов явился через час десять. Небритый, опухший от недосыпа, он почти с ненавистью смотрел на незнакомого майора, считая, что тому больше делать нечего, как разъезжать по отделениям и мешать работать.
– Я вас слушаю, товарищ майор, – доставая сигареты, сказал Нефедов.
– Мне кажется, говорить в коридоре не совсем удобно, – произнес Донцов.
– Что, разговор будет такой длинный? – поморщился капитан.
– А вы считаете, я вызвал вас, оторвав от заслуженного отдыха, чтобы спросить, как самочувствие?
– Извините, – спасовал Нефедов. – Давайте пойдем в «красный уголок», там нам никто не помешает.
Они прошли по коридору, капитан открыл дверь в просторное помещение, которое когда-то именовалась «Ленинской комнатой». Здесь была трибуна с закрашенным гербом Советского Союза, поверх которого был привинчен латунный двуглавый орел. Десяток школьных парт, стены были завешаны плакатами с образцами стрелкового оружия и статьями из Уголовного кодекса.
Донцов взгромоздился прямо на стол возле трибуны и спросил Нефедова:
– Ваша смена сдала на штрафплощадку «БМВ», помните?
Капитан на мгновение задумался, потом произнес спокойно, без запинки:
– Это было больше месяца назад, да?
Донцов кивком головы подтвердил.
– Конечно, помню, – сказал Нефедов.
– Почему не указали исходные данные владельца машины?
– Что? – переспросил Нефедов, его кадык нервно заходил, будто он что-то глотал.
– Вы прекрасно слышали мой вопрос.
– Понимаете, его задержал наш патруль, он поставил машину в запрещенном месте, чем вызвал интерес наших сотрудников. Документов у него не оказалось, ну доставили в отделение. Парень он нормальный, объяснил ситуацию: забыл документы дома, а телефона нет. Я его отпустил домой, чтобы привез документы, он уехал, и с концами. Утром надо сдавать смену, а машина стоит во дворе. Пришлось сдать, как была, безымянной. Но я ее проверил, в угоне не числилась, и никаких других грехов.
– Красивая сказка о добром милиционере, – улыбнулся Донцов, и тут же лицо его стало жестким: – Ты считаешь меня идиотом, который поверит в эту лабуду? Сколько он заплатил тебе?
– Нет, это совсем не то. Он денег мне не давал, – морщась и глядя себе под ноги, заговорил Нефедов. – Тут совсем другое, деньги ни при чем.
– Что же случилось? – придвинувшись к лицу капитана, спросил Донцов. Он видел замешательство Нефедова. – Если не скажете, что случилось, клянусь, сегодня будете ночевать в СИЗО и вами будет заниматься особая комиссия. Ну, что тогда произошло?
Нефедов оторвал взгляд от пола и посмотрел в глаза сидящего напротив майора, прекрасно понимая, что губоповское удостоверение может быть лишь прикрытием для офицера внутренней безопасности МВД. Но отступать все равно было некуда.
– Итак, я жду, – настаивал Донцов.
– Когда доставили владельца «БМВ» без документов, – начал говорить Нефедов, – мы определили его в «обезьянник» до утра. Там у нас сидело несколько человек за разные правонарушения, как говорится, каждой твари по паре. И с ними сидел Сеня Хлыст, он месяц назад попался на квартирной краже, но в СИЗО ему нельзя, есть грехи, за которые блатные его пришьют. Вот он и сидел у нас.
– Ну, не за красивые глаза?
– Естественно, отрабатывал, прессовал всякую шушеру, на которую у наших оперов времени не хватало.
– И что произошло в этот раз?
– Через час после того, как мы бросили в «обезьянник» хозяина «БМВ», оттуда крик: «Человеку плохо». Заходим туда, Хлыст сидит на корточках у стены и уже не дышит. Это же ЧП. Что нам оставалось делать. Естественно, разогнали задержанных и вызвали труповозку.
– Ясно, а что дальше?
– Через два дня из морга поступил результат вскрытия. Хлыст умер от механического инфаркта.
– Что это значит? – спросил Донцов, желая знать: сам-то капитан хоть понимает, что говорит?
– Разрыв сердечной мышцы от удара тупым твердым предметом, – произнес Нефедов, будто читал медицинское заключение.
– Значит, убийство, и вы отпустили убийцу.
– Это не совсем было убийство. Через несколько дней после этого случая был задержан один из бомжей, что сидели в «обезьяннике» с Хлыстом. Он рассказал, как было дело. Сеня сам полез к новенькому и первым напал. А новенький только защищался, убил, наверное, случайно.
