Верой и правдой. Битвы фельдъегеря (сборник) - Корчевский Юрий Григорьевич

Алексей подозвал к себе декарха, с которым вёл разговор в присутствии араба:

– Ты запомнил лицо того араба, который нас слушал?

– Смутно. Для меня они все на одно лицо – чёрные глаза, чёрные бороды…

– Пойдём, попробуем опознать.

Пращники не понимали, зачем их построили, косились на тело убитого сородича.

Алексей прошёл вдоль строя, всматриваясь в лица наёмников. Вроде нет похожего. Повернулся к десятнику, но тот тоже развёл руками.

Алексей прошёлся второй раз и остановился напротив декарха пращников:

– Скажи, у тебя все люди построены?

– Один убит – вот он. А ещё один, Саид, отпросился после обеда – отец тяжело заболел.

– Ясно.

Скорее всего отпросившийся и был тем пращником, который подслушивал. Узнав о происшедших в лагере событиях, он не вернётся, а попытается сбежать из города.

– Декарх, ты знаешь, где он живёт?

– Да, рядом с базаром.

– Приведи его сюда.

– Сейчас? – удивился декарх.

– Ты плохо слышишь? Если его не будет здесь к утру, декархом будет другой.

Выбрав среди своих гоплитов трёх воинов, декарх ушёл с ними в город.

– Выкиньте за стены убитых! – распорядился Алексей.

– И этого? – указал на труп пращника декарх.

– Он такой же враг, как и другие. Пусть их тела сожрут ночью шакалы или гиены. Он хуже врага – он предатель.

Часа в четыре утра, когда на горизонте появилась узкая полоска зари, пращники привели Саида. Его лицо «украшали» кровоподтёки.

– Сопротивлялся, идти не хотел. Пришлось применить силу, – доложил декарх пращников.

– Молодец, ты сохранил должность. Отведи его ко мне. Двум гоплитам – охранять пленного. Пращники свободны.

Ночь выдалась бессонной. Упрямый араб, несмотря на факты, молчал. Но задумка Алексея не пропала даром – кентархия не потеряла ни одного человека. Были убиты несколько нападавших и выявлены два предателя – для одной ночи достаточно результативно.

На допросе Алексей морально давил Саида, но тот молчал.

– Убить и выбросить за стену, к другим. Пусть эту падаль сожрут стервятники или гиены.

Гоплиты подхватили под руки Саида и потащили к стене. Вскоре раздался короткий вскрик и тупой удар о землю переброшенного через стену тела.

Первая часть плана выполнена, но кого послать к осведомителям? Вспомнился пращник, убивший своего, – для него воинский долг оказался выше соплеменных чувств. Скорее всего, на него можно положиться.

Утром, после построения и развода караула, Алексей подозвал к себе пращника и прошёл с ним в комнату.

– Как тебя зовут, солдат?

– Магомед.

– Ты хороший воин, Магомед. Ты убил предателя, благодарю тебя за службу.

Магомед вскочил и вытянулся. Видимо, он нечасто получал благодарности. Есть такая порода солдат: служат честно, тянут свою лямку, но подвигов не совершают. Они не заметны, хотя на таких и держится армия. А благодарят тех, кому благоволит начальство и кто умеет вовремя подсуетиться, прогнуть спину.

У Алексея был небольшой фонд для подкупа местных, который дал ему Острис. Империя не обеднеет, если он отблагодарит Магомеда.

Алексей протянул пращнику серебряный миллиаресий. Тот с достоинством взял – не схватил жадно, а именно взял, что для Алексея было хорошим знаком. Хотя глаза пращника довольно блеснули.

Для подкупа выделялись деньги мелкие – серебро и медные нуммии. Страна бедная, и для местных серебряная монета – огромные деньги.

– Садись, Магомед, ещё разговор есть. Но только секретный, чтобы никто не знал – даже твой декарх.

– А что я ему скажу, если он спросит – зачем меня вызывали?

– Скажи – благодарил за службу. О деньгах молчи, иначе завидовать будет.

– Как скажешь, сахиб.

«Сахибом» уважительно называли господина.

– У тебя есть гражданская одежда?

– Конечно, я не хожу в город в форме. В городе не любят византийцев.

– А что ты делаешь в городе?

– У меня там семья: старый отец, жена, четверо ребятишек. Они живут только на моё жалованье. Не богаты, но и не голодают, как другие, на лепёшку и финики хватает каждому.

– Мне нужно, чтобы ты встретился с… – Алексей подыскивал подходящее слово, – с людьми, которые поставляют нам определённые сведения.

Магомед нахмурился. Предатели, на чьей бы стороне они ни были, – это плохо.

– Ты пойми, Магомед! В город стекаются молодые мужчины-арабы. Явно затевается восстание или нападение на лагерь. Твои соседи знают, что ты служишь у нас. Как думаешь, пощадят твою семью, если восставшие возьмут верх?

– Нет, – опустил голову пращник.

– Если они устроят восстание, империя всё равно его подавит. Она сильнее, у неё много тысяч солдат. Город утопят в крови, а в горячке кто будет разбираться, где мирный житель, а где враг?

– Твоя правда, сахиб. Я согласен. Что я должен делать?

Алексей назвал имя одного из осведомителей.

– Кривой Муса? Брадобрей? – удивился Магомед. – Он болтлив, как женщина!

– У него удобное место на базаре. Люди приходят, он их бреет, разговаривает – так и узнаёт всё.

– Воистину империя хитра!

– Дашь ему два нуммия, если скажет что-то стоящее. Меня интересует, зачем в Кутейду собираются молодые люди и что они затевают, – Алексей протянул Магомеду медяки.

– Понял, кентарх! Когда я могу идти?

– После обеда. Я скажу, чтобы тебя выпустили из лагеря. Явишься сюда – постарайся зайти ко мне незаметно.

– Постараюсь.

Теперь оставалось только ждать, какие новости принесёт Магомед.

Следующим утром он стоял в строю своей декархии пращников.

Алексей специально назначил пращников в караул на стены – так легче незаметно встретиться с Магомедом.

Через пару часов он пошёл проверять часовых – дошла очередь и до Магомеда.

– Говори.

– У Мусы был, он мне бороду подправил. Мужчины в городе и в самом деле появились. Много, не меньше сотни. Отираются на базаре, мутят народ, говорят – надо перерезать всех византийцев и позвать персов. Деньги я Мусе отдал.

Алексей задумался. Где-то есть центр, который и направляет мужчин в город – сами по себе они не соберутся. Надо бы вычислить вожаков, взять в плен, допросить с пристрастием. Но это успеется.

– Зайди вечером, – приказал он Магомеду.

– Хорошо, сахиб.

Вечером Алексей назвал ему имя и место, где можно найти второго осведомителя, а также отдал деньги.

– Можешь завтра на службу не приходить.

– А декарх?

– Я сам скажу ему.

Магомед оказался сущей находкой. Он не только побывал у осведомителя, но и по городу побродил, на базаре потолкался. О, эти восточные базары! Это не только место для торговли всем – фруктами, кишмишем, мясом, тканями, оружием – это центр всех новостей. Потолкавшись здесь, можно узнать всё, что произошло в городе.

Магомед делал вид, что выбирает товар, яростно торговался, а сам слушал. Аллах наградил его наблюдательностью, живым умом и сообразительностью. И когда он вечером заявился к Алексею, то принёс ему не только информацию от доносчика, но и свои наблюдения, как потом оказалось – довольно точные.

По всем разрозненным данным, получалось, что в городе замышляется восстание. Завтра вечером заговорщики соберутся на базарной площади с оружием. Сначала они пройдут по городу и, пользуясь тем, что византийские воины в лагере, перережут всех христиан. А ближе к утру, когда сон наиболее глубок и сладок, сразу с нескольких сторон предпримут штурм лагеря. Угроза серьёзная, поскольку к заговорщикам примкнут сочувствующие или просто любители под шумок пограбить, побесчинствовать. И надо было давить восстание в зародыше, когда заговорщики будут ещё на площади.

Алексей поблагодарил Магомеда, дал ему ещё денег – Острис давал их ему для информаторов, – а чем Магомед не информатор? Сейчас он – его глаза и уши в городе.

– Подскажи, как можно вечером вывести к площади кентархию?

Магомед ответил почти сразу:

– Никак! Улочки, что ведут к базарной площади, довольно плотно заселены. Гоплитов увидят, и сбор перенесут на другое время.