Уоррен Мерфи - Объединяй и завоевывай
Затем с ликованием и радостью в голосе Родриго крикнул:
– Выходите на улицу, потомки сапотеков! Присоединяйтесь к нам, новым господам Оахака. Выходите, выходите, не бойтесь! Мир перевернулся, и вы оказались на его светлой стороне.
Осторожно и не без колебаний горожане подходили ближе. Большей частью – сапотеки, но попадались и миштеки. Лухан их недолюбливал. Они в свое время захватили древнюю столицу Мексики Монте-Альбан и вытеснили оттуда сапотеков, то есть тех, кто основал и построил город. Разумеется, это случилось много веков назад, но Лухан уже решил, что миштеки будут лишены привилегий нового государственного устройства. В конце концов надо же и мусор кому-нибудь выносить!
В разгар церемонии единения из церкви Санто-Доминго вышел священник.
Он приближался к собравшейся на площади толпе довольно уверенным шагом. Белоснежные одежды его величественно развевались, а на груди алел вышитый шелковыми нитками крест варваров. В руках он держал тяжелое золотое распятие и словно щит выставлял перед собой.
Лухан поприветствовал и его.
– Подходите к нам, падре. Не бойтесь!
– Я не ведаю, из какого такого ада ты явилась, Коатлик, но во имя Отца, Сына и Духа святого я тебя изгоняю. Вива Кристо Рей!
– Прекрасно, падре! – воскликнул Родриго. – Ты напоминаешь мне священника из старых фильмов о монстрах. Он появляется, полный святости и веры, – прямо как ты сейчас, храбрый праведник. Несмотря на чудовищную силу и власть Эль Энормо – или как там подобное чудище называлось? – он убежден, что вера защитит его от демонов ада.
– Изгоняю тебя, исчадие суеверий! – продолжал гнуть свое священник.
– Вы слышите, соплеменники? Падре называет нас суеверными. Нас! Тех, кто грудью защитил мать свою Коатлик. Но где же твой бог, священник? Пусть появится!
– Его дух живет в каждом человеке. Им наполнен каждый вздох человеческий...
– Да ты только голову подними! Атмосфера напоена дымом, а небо затянуто тучами. Жуткие силы вырвались на свободу. Грядет темный день новой темной эпохи. Твой золотой крест будет расплавлен и перелит в изображения богов и идолов. Нет больше ни исповеди, ни причастия. Нами правит Коатлик!
Священник замер – он лишь вздымал вверх золотой крест, насколько это было в его силах. Но руки его тряслись, и Лухан решил, что священник до крайности напуган.
– Нет, – обратился он к падре. – Не стой там. Иди к нам. Коатлик не станет тебя есть, поскольку она уже сыта. Так, Коатлик?
Богиня ничего не ответила, зато покрытые броней змеиные головы у нее на плечах заколыхались и, вытянув длинные гибкие тела, стали приближаться к священнику, словно манипуляторы боевого треножника марсиан из кинофильма «Война миров».
Священник заговорил по-латыни. Слова вырывались из его уст так быстро, что гласные сливались в протяжный вой.
– Что случилось, падре? Тебе не помогает твоя белая магия? Видишь, Коатлик даже глазом не моргнула, несмотря на бессмысленные молитвы!
Когда у священника разом закончились и силы, и молитвы, он, рыдая, рухнул на колени. Поник головой и ткнулся лбом в булыжную мостовую Зокало. Верховный жрец Родриго Лухан велел воинам Орла схватить его.
Они положили его у неподвижных железно-каменных ног Коатлик и вручили Лухану жертвенный обсидиановый нож. «Ягуары» быстро избавили священника от облачения, обнажив его часто вздымающуюся беззащитную грудь.
Сердце священника, казалось, рвалось на свободу – так отчаянно оно билось и словно взывало к Родриго Лухану, молило его об освобождении.
Ловким, молниеносным ударом ножа Лухан распахнул священнику грудь и извлек оттуда трепещущее сердце. С улыбкой на забрызганном кровью лице он поднял сердце к коричневатому, облачному небу, предлагая его Коатлик.
Взглянув вниз сквозь бронированные шторки век, та прогудела:
– Нет, спасибо. Я сыта.
Глава 40
С севера пришли дурные известия.
– У нас плохие новости, господин Кукулькан!
Алирио Антонио Аркила выпрямился во весь рост. Конечно, рано или поздно это должно было случиться. Его партизанская база располагалась теперь в штате Оахака. Партизаны миновали Чьяпас без перестрелки и перешли границу, не встретив сопротивления. Очень и очень подозрительно! У Антонио складывалось впечатление, что солдаты федеральной армии просто-напросто расступились, чтобы пропустить отряды хуаресистас. Страх, как смахивает на ловушку!
– Что, происходит концентрация войск у нас на флангах? – наконец спросил он.
– Да! Нет!
– Говори, верный Кикс.
– Концентрация войск федералов происходит, это так. Но не в том суть дурного известия.
– А в чем же?
– По земле снова пошла Коатлик.
Антонио нахмурился, причем весьма заметно, даже несмотря на скрывавшую его лицо черную маску.
– О чем ты?
– Неожиданно ожила главная богиня пантеона ацтеков. Она самостоятельно передвигается и достигает до тридцати футов в высоту. Коатлик сметает со своего пути солдат федеральной армии со всем их вооружением, как если бы это были кегли.
Антонио облегченно вздохнул. «Неужели этот славный сын индейского народа перебрал пульки?» – подумал он, а вслух произнес:
– Откуда ты узнал?
– Мои соплеменники сказали. Да это шествие Коатлик давно уже по телевизору показывают – разве вы не знали?
Полускрытый маской рот Антонио непроизвольно раскрылся. Уж если телевидение компании «Ацтека» стало снимать мыльные оперы – значит, дело дрянь.
Откуда такая активность, спрашивается? Ведь телевизионщики не слишком напрягались, даже снимая сцены землетрясения – величайшей в Мексике катастрофы, какой не было со времен конкистадоров?!
– Надо бы взглянуть самому.
В загоне, где стоял мул, обычно перевозивший его багаж, Антонио достал и включил свой основной источник информации о мире – портативный телевизионный приемник на батарейках.
– Коатлик показывают по телевидению «Ацтека», – запоздало напомнил Кикс. – По пятому каналу.
Пока телевизор нагревался, Антонио крутил «усы» антенны, стараясь поймать сигнал. Горы служили своеобразным экраном, но если правильно сориентироваться, «снег», то есть помехи, в общем-то исчезал.
На экране появились картины разрушений.
– Да это же фильм ужасов! Показывают какого-то монстра! – воскликнул он.
– Нет, все происходит на самом деле. Коатлик идет по земле.
Проанализировав увиденное, Антонио пришел к выводу, что Кикс прав: это были натурные съемки. Да и самого монстра он не впервые видел: Коатлик – известная статуя из Национального музея антропологии. Только теперь она выросла до тридцати футов.
Солдаты забаррикадировали перед ней дорогу. Статуя, приводимая в движение неизвестным пока способом, топтала бронемашины огромными каменными ногами, и они лопались, как ореховые скорлупки под ударами молотка.
– Глядите! Она несокрушима!
– Откуда ведется трансляция? – спросил Антонио.
– Из района Оахака, мой господин.
– Город Оахака не представляет для меня ценности. Да пусть она хоть весь штат захватит – мне-то что? В крайнем случае штат Оахака сделается буферной зоной между федералами и Чьяпасом.
– Нет, нет, мой господин. Как вы не понимаете? Если вернулась Коатлик, значит, Тецатлипока и Вицлипуцли где-то рядом. А ведь это ваш смертельный враг, господин.
– Тецатлипока является смертельным врагом Кецалькоатля.
– Но ведь вы Кецалькоатль и есть! Так по крайней мере называют вас ацтеки в попытке присвоить себе. А они не имеют никакого права, поскольку приоритет за нами. Но пытаться – пытаются.
– Мне, признаться, плевать, – отмахнулся Антонио.
– Но по телевизору сказали, что за Коатлик следуют все «индиос».
– Разве?
– Именно! Телевизионщики упомянули и ацтеков, и миштеков, и даже майя.
А вот это уже было серьезно. Антонио озабоченно вскочил на ноги и воскликнул:
– Эта каменная баба подминает под себя мою же революцию!
– Пора начинать контрреволюционную борьбу.
– Что ж, Мехико может и подождать. Мы выступаем на Оахака!
– Проклятые ацтеки еще пожалеют, что в их глупые головы закралась мысль похитить у нас нашу религию, наших богов и наших женщин! – подхватил подкоманданте Кикс.
Антонио лично назначил команду из двадцати человек, которая должна была двигаться впереди главных сил.
– Благодаря авангарду повысится наша маневренность, – пояснил Антонио. – Я, разумеется, пойду в первых рядах.
Если бы Антонио Аркиле всего день назад сказали, что ему доведется вести хуаресистас в бой против врага высотой тридцать футов, он рассмеялся бы «сказочнику» в лицо.
Впрочем, он был далеко не первым революционером, свихнувшимся под воздействием средств массовой информации.
Глава 41
Над джунглями Лакандона занимался рассвет. Небо очистилось. Снова блеснули совсем уже блеклые звезды.
– Видите ту звездочку? – спросила Ассумпта, указывая пальцем.
