Владимир Колычев - Брат, держи удар!
— По пути преступники убили много ни в чем не повинных людей…
— Да, этот факт имел место. Эти люди были такими же заложниками, как я.
— Но вас пощадили. Почему?
— Потому что, как вам известно, я человек не бедный. И за меня можно было получить выкуп… Я еще раз заявляю, я ни в чем не виновен. Я просто стал жертвой обстоятельств…
Александр Юрьевич Боровихин видел, как к Никите подошли двое в штатском. Вежливо взяли за руки и вывели из толпы журналистов. Он последовал за ними с видом мученика, страдающего за правду…
На этом репортаж с места события закончился. Больше никаких комментариев. Пока никаких.
Боровихин выключил телевизор и откинулся на спинку кресла. Нервно достал из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой, глубоко затянулся.
Всего один репортаж, за ним правильно поданное событие. И все, из преступника-убийцы Никита Брат становится чуть ли не национальным героем. Жертвой… А на Руси издавна жалели жертв, сочувствовали им…
Звонкой трелью залился телефон. Боровихин вздрогнул. Звонил Патрон.
Трясущейся рукой Боровихин взял трубку.
— Телевизор смотрел?
— Смотрел…
— Ну, и что все это значит?
Патрон требовал объяснений. А что мог ответить ему Александр Юрьевич? Он и сам в трансе…
Эмоции в голосе Патрона обозначались едва-едва. Любой, кто не знал этого человека, сказал бы, что тот находится в стадии безмятежного покоя. Но Боровихин хорошо знал своего босса, холодного как лед и неприступного как скала. Всегда и со всеми Патрон держался с подчеркнутым королевским достоинством. И никогда не позволял себе никаких эмоций. Даже смертные приговоры он выносил без малейшей злобы или сострадания к провинившемуся.
— Я разберусь, я во всем разберусь, — нервно ответил Боровихин. — Разберусь и сообщу…
— Жду звонка. Ровно через час…
В трубке послышались протяжные гудки.
Александр Юрьевич отложил в сторону спутниковый телефон — аппарат, о существовании которого знал только Патрон.
— Жертва обстоятельств… — процедил он сквозь зубы.
А ведь Никита Брат и есть жертва обстоятельств.
Обстоятельства — это прежде всего Патрон с его неуемной тягой к расширению своих владений. А он, Александр Юрьевич Боровихин, — всего лишь пешка в этой игре.
Отель «Эсперанто» захватил сам Патрон. Поставил на хозяйство Боровихина. Помог расформировать старую и организовать новую службу безопасности. С этого момента Александр Юрьевич за все в ответе.
А что он может сделать, если этот Брат сам дьявол? Как куропаток щелкает лучших бойцов Патрона. Службу безопасности отеля играючи положил на две лопатки.
Боровихин пока на плаву, но вода под ним уже закручивается в гигантскую воронку. И если не принять контрмер и его втянет в водоворот, он пойдет ко дну. Можно не сомневаться, Патрон не простит ему провала. Поэтому нужно бороться до последнего…
Патрон сам во всем виноват. Нужно было просто убить Никиту. Снайперский выстрел, и никаких проблем.
Но у Патрона свои соображения. Ему нужно было сначала засадить жертву за решетку. И уже потом, когда он попадет в камеру следственного изолятора, расправиться с ним. Есть у Патрона каналы, по которым он мог подослать к нему наемного убийцу.
Смерть Брата была бы расценена как несчастный случай или самоубийство. Можно было организовать ссору с сокамерниками. Тюрьма все спишет…
Если бы киллер достал его на свободе, обязательно возникла бы версия о заказном убийстве. Можно было бы отравить Брата специальным ядом. Но где гарантия, что начальник его службы безопасности не добился бы проведения углубленной экспертизы? Тогда невидимый для обычной экспертизы яд мог бы стать видимым.
В любом случае преемница Никиты Брата попала бы в разряд подозреваемых. Ведь у нее был мотив избавиться от мужа — многомиллионное наследство. И тогда у нее были бы связаны руки. Под наблюдением органов она не смогла бы перекачивать финансовые средства Никиты Брата в бездонный карман Патрона…
Только жертва не хотела становиться жертвой. Никита расправился с киллерами в тюрьме. А затем ушел в бега. Его искали. И находили не раз. Но каждая встреча с ним заканчивалась для бойцов Патрона невосполнимыми потерями. Этот Никита оказался настоящим профи. И его дружок тоже не лыком шит. Вместе они сила, с которой не могли справиться ни Боровихин, ни Патрон…
Но еще не все потеряно. Никита Брат вышел из подполья. Наверняка его взяли под стражу. Поместят в следственный изолятор. Там его можно достать…
Боровихин позвонил Патрону.
— В самое ближайшее время я узнаю, в какой изолятор, в какую камеру его определят, — сказал он.
— А дальше?
В голосе Патрона проскользнуло едва уловимое ехидство.
— А дальше нужно отправить туда людей… Вы же понимаете, о каких людях я говорю…
— Понимаю… А у тебя есть такие люди?
— У меня нет… Но…
— У тебя нет, но есть у меня. Так?
— А разве нет?.. Разве мы не заинтересованы?..
— Заинтересованы… Только мы ничего не сможем с ним поделать.
— Почему?
— Да потому, что Никита Брат — не идиот, он прекрасно понимает, что ему грозит. Он примет все меры предосторожности…
— Но у него нет поддержки. Мы же позаботились о том, чтобы его милицейские покровители никогда больше не смогли ему помочь…
— Ты об этих двух майорше?.. Чушь собачья… Никита смог подать себя в лучшем виде. Для прессы он уже герой. И для толпы идиотов, которая называется народом, тоже… Ты понимаешь, что это такое?.. Это значит, что к нему повернутся милицейские генералы, которых мы от него отвратили. И судьи будут на его стороне. Особенно если им подкормку бросят… Но и это не беда. Хуже всего, если Брат приберет отель к своим рукам… Или ты думаешь, он оставит тебя на месте поверенного своей жены?..
Да, это так. Никита вышел из подполья. Преемницы его нет, исчезла после памятного переполоха в административном блоке отеля. Некому управлять отелем, кроме как самому Никите. Пока у Александра Юрьевича еще есть власть. Но в ближайшее время Никита возьмет штурвал бизнеса в свои руки. И слетит Боровихин со своего места как миленький.
— Это все по твоей вине! — больно хлестнул его словом Патрон. — Ты упустил Брата в отеле. Как пацана дешевого он тебя провел… Но у тебя есть выход…
— Какой?
— Возьми пистолет и застрелись.
В голосе Патрона звучал приговор. Боровихин почувствовал, как леденеет кровь в жилах…
— Но ведь у нас есть выход…
— Да?..
— Дети Никиты Брата. Они здесь, в отеле, у меня под боком… Это верная возможность заработать сто-двести миллионов. Ради детей Брат последнюю свою рубашку снимет…
— А ведь у тебя появился шанс… — в голосе Патрона прозвучало одобрение. — Действуй… Только последнюю рубаху с Брата снимать не надо. Даже кот, загнанный в угол, становится зверем… Оставь ему отель. Но пусть снимает со счетов все, что у него есть…
Какое-то время после этого разговора Боровихин приходил в себя.
Еще недавно он чувствовал себя в отеле хозяином. Он занял кабинет управляющего. По его указанию и при участии Патрона была создана новая служба безопасности, уничтожена старая. На ключевые посты отеля поставлены его люди. Всех неугодных погнали поганой метлой. Кое-кого пришлось пустить в расход…
Одна беда — где-то рядом угрожающей тенью бродил Никита Брат. Это невероятно, но он оказался суперпрофессионалом. С потрясающей легкостью расправлялся с боевиками Патрона. И службу безопасности отеля вокруг пальца обвел. Ложную наживку подкинул, отвлек внимание. А сам со своим дружком из «чеченцев» ворвался в рабочий вестибюль, поднялся в административный блок. Усеял свой путь трупами. Затем забрал свою преемницу и с ней исчез — оказывается, в его кабинете был потайной выход…
Но и тогда Никита не был так опасен, как сейчас. Он скрывался от правосудия, а значит, был вне закона. И не мог управлять отелем. Поэтому Боровихин держал карты в своих руках.
А сейчас все изменилось. Брат хоть и под следствием, но под защитой закона. И может взять бразды правления в свои руки.
Казалось бы, все потеряно. Но нет, в руках Боровихина его дети. Сейчас они дома, под наблюдением няни. Но стоит отдать приказ, и они исчезнут в неизвестном для отца направлении. Тогда Брату останется одно — рвать на себе волосы и во всем слушаться Боровихина.
А он заставит его слушаться — потому что нет у него иного выхода.
Дети Брата — это последний шанс Боровихина. Если он его не использует, Патрон вынесет смертный приговор…
Боровихин потянулся к интеркому. Сейчас он вызовет к себе Фому, своего порученца. Тот вмиг разберется с детками…
Но он еще только нажимал на кнопку, как Фома сам ввалился к нему. Вернее, его втолкнули в кабинет.
