Николай Иванников - Вепрь
— Ему ты нужна только для того, чтобы прибрать к рукам десять миллионов долларов, когда Вепрь объявится в Городе.
— А если я и тебе нужна для того же?
— Воевать против Вепря? Нет уж, милая, я пас! — Антон потряс головой и отмахнулся, как будто в пространстве вокруг него витала нечистая сила.
— Почему его все так боятся? — спросила Славянка. — Я жила с ним под одной крышей целый месяц, и он показался мне добрым, хорошим человеком.
— Он не человек, он дьявол, золотко. Может, очень добрый и очень хороший, но дьявол. У него девять жизней, и он смотрит свысока на всю земную суету. Я не знаю, есть ли у него какие-то цели, но мне кажется, что наверняка есть. Когда он находится рядом, у меня ощущение, что в сердце мне пытаются затолкать толстую занозу. У меня и сейчас такое же чувство, золотко, не знаю откуда оно исходит — от тебя ли, из ближних кустов, от этого самолёта…
Высунувшись из окна, Славянка подняла голову. Самолет собирался садиться. Он делал почетный круг над городом, ожидая разрешения на посадку. Девушка перевела взгляд на кусты. Ветви их слабо шевелились, стряхивая с листьев мокрую пыль.
Антон довольно улыбался, поглаживая рычаг скоростей.
— Дурацкая шутка, — обиделась Славянка. — Вообще-то я могу и уйти, если тебе так не нравится мое присутствие.
Какое-то время она молчала, теребя в пальцах сигарету. Антон попробовал обнять ее за плечи, но она оттолкнула его.
— Не трогай меня. Я тебе уже всё рассказала.
— Это тебе так кажется. Так о какой «Прелести» ты там говорила?
Она повела плечом. Вся злость на него испарилась.
— Я и сама ничего об этом не знаю. Машенька говорила мне об этом как о чем-то существенном. Это какие-то дорогие документы или что-то в этом роде. Причем настолько дорогие, что Круглову Вепрь понадобился не из-за тех десяти миллионов долларов, как ты считаешь, а именно из-за этой «Прелести». Больше я ничего не знаю и знать не хочу. Гораздо интереснее знать, как мне выжить в этом городе до приезда Сергея.
— Ну, в этом я тебе помогу. Доставлю тебя к любимому живой и здоровой. Поверь мне, в этом городишке я пока еще имею кое-какой вес, и трогать тебя, пока я того не хочу, мало кто решится.
— А Круглов?
— Круглов? О нем можешь забыть. Это теперь не твоя забота. Он и без того перегнул палку, а тут ещё ты появилась со своей «Прелестью».
— Хотелось бы верить, — вздохнула Славянка. — И что же теперь?
— Первым делом довериться мне полностью. Чем меньше у тебя будет сомнений, тем лучше. И перестань считать, что я только и думаю о том, как бы переспать с тобой.
— Да нет, — смутилась Славянка, — я так не считаю, с чего это ты взял?
— Ну, хорошо. Тогда, я думаю, мы сможем стать друзьями… Ну что, поедём, подруга? Я отвезу тебя в гостиницу. Это небольшое частное заведение, там проживают в основном иностранцы, но хозяин мой давний знакомый и у него всегда найдётся свободный номерок для моих друзей. Там, между прочим, имеется замечательный ресторанчик, где мы с тобой сможем спокойно всё обсудить, а заодно и пообедать.
* * *Самолёт, который Славянка с Антоном видели в небе над Городом, был уже старым «Ту-154» авиакомпании «Сибирь-Аэро», и прибыл он в город прямым рейсом из Сочи.
Лужи на посадочной полосе, сияющие всеми цветами бензиновой радуги, превратились в клубы густого тумана, когда колеса самолета коснулись бетонки, и все вокруг сразу же затряслось, затрещало, загудело на разные голоса.
Местное время было одиннадцать часов утра.
— Прибыли. — Магистр расстегнул привязные ремни. — Счастливчик вы, Сережа.
— Это еще почему? — поинтересовался Вепрь, глядя в иллюминатор и гадая о погоде за бортом.
— А потому, что вы уже на месте. Вы у себя дома. А мне до Владивостока ещё пилить и пилить. А я ужас как этого не люблю.
Вепрь посмотрел на него с интересом:
— Вы боитесь летать, Дмитрий Сергеевич? Тот горестно закивал:
— Ещё как. Чем, вы думаете, я занимался всё время, что мы были в полёте?
— Вы спали как убитый.
Магистр помотал головой.
— Я умирал со страха, а глаза закрыл для того, чтобы было меньше вопросов с вашей стороны по поводу выражения моего лица.
Раздался бодрый голос стюардессы, вещавшей заученное:
— Уважаемые пассажиры! Наш самолёт произвёл посадку в аэропорту Смуглое. Температура за бортом — двадцать один градус выше нуля, давление — семьсот шестьдесят миллиметров ртутного столба. Местное время — одиннадцать часов утра. Просьба всем оставаться на своих местах до полной остановки самолета. Командир самолета и экипаж прощаются с вами и желают всего доброго.
— До свидания, красавица, — Вепрь перевёл стрелки на часах. — Только поторопитесь, пожалуйста, я уже и без того опаздываю.
— Куда вы так торопитесь, Серёжа? — заинтересовался Магистр.
— На поезд.
— Вот как?! Значит, вы тоже собираетесь ехать куда-то дальше?
Вепрь покачал головой:
— Нет. Встречаю.
— Встречаете? И кого же, если не секрет? Уж не ту ли красавицу, с которой мне выпало несчастье вас разлучить?
— Нет. Где она и что с ней, мне неизвестно. Но я надеюсь её отыскать. А встречаю я человека, с которым вы незнакомы, Дмитрий Сергеевич.
— Понимаю. Он ваш хороший друг?
— Более того. Он — это и есть я. Только другой. И у меня есть ко мне дело.
В иллюминатор было видно, как к самолету подруливает трап. К выходу проследовали трое пилотов. Некоторые пассажиры говорили им «до свидания». Когда пилоты поравнялись с Вепрем, тот тоже попрощался.
— Необычный вы человек, Серёжа, — приходил в себя Магистр. — Я всё не могу к этому привыкнуть. Но я почему-то вам верю. Или же всё-таки?..
— Я говорю правду, Дмитрий Сергеевич, правду и ничего, кроме правды. А вы не могли бы отплатить мне той же монетой?
— Какой разговор, Серёжа! Спрашивайте, не стесняйтесь.
— Что такое «Прелесть»? — Вепрь выжидательно уставился на Магистра.
Тот, казалось, ждал этого вопроса и даже бровью не повёл.
— Хороший вопрос. — Магистр довольно потеребил свой широкий нос. — Я давно ждал его и всё боялся, что мы с вами расстанемся, а вы промолчите… Услыхали это слово от Ливерганта и смекнули, что это и есть то самое, правильно?
— Точно так.
— А «Прелесть», Сереженька, это… — Магистр сжал кулак и поднес его к самому лицу Вепря. — Это все!
— Какое прекрасное объяснение, — заметил Вепрь. — Если «Прелесть» — это все желаемое, то я уже нахожусь почти в прелестном, состоянии. Мне не нужна никакая «Прелесть», все, что я желаю, я и без неё рано или поздно получу.
— Вам, дьяволам, легко живется, — позавидовал Магистр, — а что делать нам, простым смертным?
Он повернул к Вепрю потное бугристое лицо и спросил на этот раз уже совсем другим тоном:
— Признайтесь, Сережа, она ведь у вас?
Вепрь выдержал его взгляд и покачал головой:
— Её у меня нет. Она мне не нужна. А вы так и не ответили на мой вопрос.
Но Магистр, казалось, не слышал его.
— Отдайте её мне, — жалобно канючил он. — Вам она абсолютно не нужна. С ней вы или без неё, вы останетесь тем же Вепрем, которого боялся сам Чёрт. А я без «Прелести» всегда буду просто Магистром.
— А кем вам бы хотелось стать? — поинтересовался Вепрь.
Магистр тоскливо покачал головой:
— Вам известно, что такое безграничная власть, Серёжа?
— Ну… я считаю, что это власть без границ…
— Верно. Если вы когда-нибудь сумеете правильно воспользоваться моей «Прелестью», вы получите эту самую власть.
— У меня её нет, — с расстановкой повторил Вепрь.
Магистр ему не верил. Откровенного разговора у них не получилось.
С Магистром Вепрь не попрощался. По дороге к аэровокзалу они разлучились: Магистр остался дожидаться своих чемоданов, а молодой человек, прибывший налегке, направился к такси.
Сев в первую же попавшуюся «Волгу», он назвал пункт назначения: «Вокзал», не торгуясь, согласился на запрошенную сумму и вскоре стоял на перроне. Поезд задерживался. Минут через двадцать пять в далеком пересечении рельс появилась его уставшая полосатая голова.
Седьмой вагон, прикинул Вепрь, с головы состава. И стал присматриваться.
Мимо него медленно проплывали вагоны, в запылённых окнах можно было рассмотреть множество подробностей вагонного быта и лица пассажиров, всматривающихся во встречающих. Того, кого ждал Вепрь, среди них не было, ибо он знал наверняка, что его никто встречать не будет. Он хотел сделать свое возвращение неожиданным.
Вагон номер семь остановился как раз против Вепря. Проводник, сойдя на перрон, встал у выхода. Переминаясь, Вепрь закурил.
Первой вышла пожилая рыжая женщина с двумя внуками. Те несли большую плетеную корзину, у женщины был такой же яркий, как ее волосы, чемодан. Следом за ними долго и шумно покидала вагон многодетная семья, которую с восторгом встретило такое же большое семейство; на какое-то время они загородили Вепрю обзор. Вскоре их попросили слегка потесниться, и Вепрь сразу же увидел того, кто ему был нужен.
