Андрей Воронин - Русская сталь
Она наблюдала, как быстро и аккуратно сосед переворачивает страницы, не пропуская ни одной. Он явно не успевал читать, но как будто искал какое-то одно слово, которое должно было сразу броситься в глаза.
Мелькание страниц постепенно убаюкало. Откинувшись в кресле, Алиса балансировала между сном и явью. Наконец корреспондент покончил с бумагами, вернул дневник и письма хозяйке на колени и стал рассыпаться в благодарностях.
— Просто хотелось оценить объем материала. Сообщу редакции, пусть принимают решение.
— Дальше вам и вашим коллегам придется иметь дело уже с музеем. Я обещала завтра утром все им передать.
Самолет пошел на снижение. Выглянув в иллюминатор, Алиса увидела почти точное подобие той самой цветной фотографии, которая висела в бабушкиной комнате. В ясный полдень огромная гора по ту сторону государственной границы отчетливо выделялась своей снежной вершиной.
ГЛАВА 31
Собравшиеся предложили Сиверову перейти на их сторону. Если ему действительно все равно, если он связан с москвичами только как исполнитель, он вполне может сменить заказчика.
— Это вам дорого обойдется, — в голосе человека в черном прозвучал явный скепсис.
— Деньги есть. Скажи сколько.
— Смотря что нужно. Телохранителем я никогда не работал и не собираюсь. Тем более на восьмерых разом.
— Нужно разобраться с теми, кого пришлют тебе на смену.
— Следом пришлют новых.
— Ты в себе сомневаешься?
— Сомневаюсь в ваших возможностях тратить большие бабки. Прежняя независимость обернется вам такой суммой, что вы все равно от нее откажетесь.
— Назови расценку.
— От пятидесяти до ста штук зеленых за голову. Конкретно уточню по факту.
— Елки зеленые, ты же не больших начальников будешь валить.
— Таких же киллеров, как я. Сколько бы ты заплатил за мой труп? Да все сто пятьдесят! — подытожил Слепой.
— Давай еще раз уточним, что ты нам можешь гарантировать, — подал голос молчаливый Козырь.
— Только не вашу безопасность, — повторил Глеб. — Гости оттуда проживут здесь недолго, максимум пару суток. Но если кто сам подвернется им под руку, пеняйте на себя.
— Не слишком щедрые обещания.
— Зато реальные. Я извещаю всех об их прибытии. Вы на день-другой зарываетесь в песок, а я за это время решаю вопрос. В следующий раз тем же макаром.
— Хорошо. Мы сейчас обсудим твои предложения и дадим ответ.
— Я вам ничего не предлагаю. Я ставлю свои условия. Это еще не все. Прямо сейчас с носа по пятнадцать штук отступных за свою собственную шкуру. Если кто ценит себя дороже — ради бога, спорить не буду.
Все восемь хозяев Крыма обалдели от такой наглости. Человек сидит под дулами заряженных стволов и требует от них отступных. Любому из восьмерых достаточно только глазом моргнуть, и пули разнесут череп этому самоуверенному типу.
Но по всем законам бытия ему уже полагалось валяться в дохлом виде на освещенной фонарями улице Качи. Хотя бы один из троих «спецназовцев» обязан был замочить его в упор из короткоствольного автомата. А на нем ни царапинки. И наглость его не похожа на наглость самоуверенных козлов, у которых нет за душой ничего другого.
— И последнее. Я обязательно должен знать прямо сейчас, от кого вы получили новость о моем приезде. Скорей всего, я оставлю этого человека в живых — он только последнее звено в утечке. Меня интересует первое звено, я должен выяснить, кто меня подставил.
***
В первом часу ночи Сиверова повезли обратно в Севастополь в сопровождении других людей. По соседству на заднем сиденье ехал хорошо знакомый товарищ. Когда «восьмерка» большинством голосов решила принять предложение наемного убийцы, Картавому не осталось ничего другого, как признаться человеку в черном — новость в свое время распространилась через него. Ему, Картавому, принес весточку субъект, вполне заслуживающий доверия. Григорий Евсеич — управляющий лучшим в городе казино сослался на одного из московских коллег, выходца из Крыма.
Теперь они вместе направлялись к Григорию Евсеичу, поинтересоваться деталями. Сиверов еще при отъезде предупредил — если управляющий казино в ближайший час свалится в лестничный пролет или попадет в автокатастрофу, никакого соглашения не будет.
Только один человек решил морально поддержать Картавого в зале убогого клуба с бархатным занавесом. Козырь не стал умалчивать о своем вкладе. Да, он подтвердил «неприятное известие», именно после этого оно было воспринято остальными всерьез. Друг из Питера тогда специально позвонил ему, чтобы предостеречь: готовьтесь, по ваши души едет «ангел смерти» из Москвы. Тот слышал краем уха пьяный шепот на свадьбе дочери одного из питерских «крестных отцов».
Козырь не поленился в присутствии Сиверова перезвонить другу в северную столицу. Тот посетовал, что прилично поддал на свадьбе, даже не обратил внимания, кто кому выболтал секрет…
В казино Глеба с Картавым впустили через служебный вход. Через стенку послышался какой-то скандал. Кто-то злобно ругался, не получая словесного отпора. Вряд ли сотрудники казино безропотно терпели крик и шум в зале. Скорее всего дефицит слов восполнялся действиями: недовольного игрока «провожали на выход».
Картавого без вопросов пропустили в кабинет. Здесь тоже стоял крик: мятый человечек с редкими всклокоченными волосами визгливо орал на молодого крупье в смокинге и галстуке-«бабочке». Выглядел человечек так, будто две ночи спал на вокзале.
«Слишком много истерик для солидного заведения», — подумал Сиверов, переступив через порог.
— А теперь пошел на место! — театрально-грозным жестом простер руку управляющий. — В следующий раз вылетишь отсюда как пробка.
Крупье развернулся на сто восемьдесят градусов, напоминая солдата-салагу, только что получившего втык. Весь в пылу воспитательной работы Григорий Евсеич развернулся к гостям и первым делом узнал Картавого.
— Какие люди! Присаживайся, дорогой. Что будешь пить?
— Ну-ка еще раз повтори, кто конкретно тебя просветил насчет гостя из Москвы.
— А он кто? — управляющий казино недовольно указал на Сиверова.
— Мой… большой друг.
Картавый отрекомендовал Глеба не слишком уверенно, опасаясь, что слова его будут сочтены киллером за излишнюю фамильярность.
— Вот и делай людям хорошее, получишь сполна. Разве можно так: я тебе шепнул по дружбе, а ты приводишь неизвестно кого и в его присутствии требуешь…
— Мораль читай подчиненным, — раздраженно бросил Картавый. — Я фрака за счет заведения не ношу. Еще одно слово не по делу — и просто вылетишь в окно!
Григорий Евсеич развел руками, как бы призывая небо в свидетели: как можно иметь дело с такими людьми.
— Хорошо, я повторю. Эдик мне позвонил, Эдик Зиновьев. Ты не застал то время, когда он здесь обыгрывал всех в преферанс, в «классику» мичманов и капитанов первого ранга.
— Ну, грамотный был шулер. Не делай из него академика, — поторопил Картавый.
— Теперь он в Москве, — продолжал как ни в чем ни бывало Григорий Евсеич. — Человек ушел далеко вперед, а я остался здесь, на обочине прогресса.
— То-то твой Зиновьев всех там сильно любит. Сразу язык зачесался весточку послать.
— А может, не время нам такие детали мусолить при чужих людях, — снова забеспокоился Григорий Евсеич. — Твоего замечательного спутника я ни разу не видел. А у меня все перебывали. Даже Тарас однажды пожаловал, царствие ему небесное.
Слепой продолжал молчать, сидя в углу. В отличие от «питерского следа», прозвучала новая фамилия, и цепочка не оборвалась. Пока она уводит слишком далеко, но, сделав петлю, должна вернуться обратно. Именно здесь кто-то засек его интерес к Клюге и затонувшему теплоходу. Именно отсюда пошла гулять версия о московском киллере.
Картавый хребтом чувствовал недовольство человека в черном и напомнил Евсеичу еще одно немаловажное обстоятельство:
— Помнишь, ты мне звонил насчет «девятки» с российскими номерами? Я еще удивился, что мужик приехал сюда всех мочить и даже не удосужился сменить российские номера.
— А вот это уже перебор. Я тебе не звонил и знать не знаю ни о какой «девятке».
— Что я, парашу гоню, по-твоему? — рассвирепел Картавый. Выхватив пистолет, он ткнул его прямо под нос управляющему.
— Не звонил? Не давал наводку? На шум в кабинет заглянул рослый парень из здешней охраны.
— Пошел вон! — вполоборота бросил Картавый, и парень мигом подчинился, быстро сообразив, что облегчить положение шефа сейчас не в его силах.
— Звонил, сука. Даже не думай отказываться, — Картавый, похоже, собирался продырявить Евсеичу голову.
— Пусть сперва закончит, — миролюбиво заметил Сиверов.
— Объясните ему, уважаемый, — дрожащим голосом мятый человечек попытался найти в незнакомце поддержку.
