Михаил Нестеров - Возмездие. Никогда не поздно
Янов встречал гостя на площадке.
– Жена должна приехать с минуты на минуту, – словно посетовал он.
– Меня вы не ждали?
– Ладно, не цепляйся к словам. Проходи.
Они обменялись рукопожатиями. Янов усадил гостя за стол.
– Чаю?
– Выпил бы кофе.
Едва хозяин вышел из зала, Кравец встал и открыл дверь в спальню. Времени на обыск у него не было, так что он положился на свое чутье: несколько секунд вслушивался и принюхивался к атмосфере спальни, представляя двух пожилых людей, которые ровно в десять ложатся в кровать, гасят светильники, пультом выключают телевизор и синхронно засыпают.
Другая дверь вела в кладовку. Он заглянул и туда, обнаружив там образцовый порядок… «Соленья, варенья. Знаешь, чем угостить». Третья комната была рабочим кабинетом хозяина квартиры.
– Так ты говоришь – закрыл список? – Янов поставил на стол две красные кружки с кофе.
– Да. И еще – я хотел сказать вам спасибо.
– Вот как? За что же?
– Благодаря вам я вспомнил все. Даже как мы попрощались. «Сотрудничая с нами, – сказали вы, – ты получишь и деньги, и иммунитет от преследования».
– Ты послал меня куда подальше, – покивал Янов. – Ты остался верен банде и не принял мое предложение. Память – ты взял на вооружение ее провалы и на них построил свою игру. Ты остался один. Где тебе искать поддержки? Конечно, ты вспомнил обо мне и явился героем, забытым, законсервированным агентом ГРУ. А теперь послушай, чего ты не знал и не мог знать. Ты – ноль, пешка в моей игре. Я пометил тебя пахучим веществом, предприняв шаги к твоей вербовке. Перевел стрелки с главной фигуры на тебя, на пешку, а Жердев пропустил этот ход. Он все это время контактировал с настоящим агентом, который втерся к нему в доверие, сообщив ему о твоем контакте со мной, и эта информация не могла не подтвердиться. Мы поставили цель – доказать причастность вашей группы к убийству Джиганшина – и добились ее.
Янов взял со стола папку и повернул ее титульной стороной к Кравцу. «Без срока давности», – прочел тот. Из папки выпал какой-то листок, и он поднял его. Однажды он читал эти строки…
– Вижу, ты узнал эту бумагу. Ты нашел ее в тетради Хатунцева. Это мой агент подбросил тебе информацию на Шевкета – чтобы ты нашел и убрал его. Поэтому он не убил тебя на кладбище, когда ты любовался трупом Хэнка.
Кравец насторожился. Выхватив пистолет, он направил его на подполковника:
– Кто ваш агент? Ну!
– Обернись, и ты увидишь его.
– Только медленно, – посоветовал за спиной Игоря журналист. – Я хорошо стреляю. Старый Хэнк подтвердит это. Брось пистолет на пол!
Кравец выполнил приказ и медленно повернулся.
Он где-то видел этого человека… Да, это тот самый «безвольный» попутчик Биленкова. Не с Яновым ли он говорил по телефону? Скорее всего, так. Он спешил к нему с докладом.
Неосознанная, какая-то немотивированная злость обуяла Кравца. Он смотрел в дуло пистолета в руке журналиста, но обращался к тому, кто был у него за спиной:
– Да, это я убил Джиганшина! Я отстрелил ему руки, а потом выбил ему мозги. А эти идиоты, которых вы называете моими товарищами, смотрели на меня, как на исчадие ада! Как будто я переоценил свой вклад в команду. Я сделал выводы и стал «помягче»: не стал убивать девчонку, хотя ее глаза выпрашивали пулю. И снова не угодил Биленкову: «Почему ты не убил девчонку?» Я впал в ступор: какого черта ему еще надо? Где та середина, которой он от меня добивается? Да, я вспомнил все, только тебе, подполковник, этого не сказал.
– Да, ты искусный притворщик, только тебя это уже не спасет. Сейчас сядешь и напишешь, как ты убил Шевкета Абдулова и Виктора Биленкова.
– Да они отморозки. А что вы скажете насчет косоглазой? Стрелял в нее я, но убили ее вы.
Маевский спустил курок, не задумываясь. Кравец опустил голову, как будто разглядывал входное отверстие на груди, а потом рухнул на пол. Андрей смотрел на последнего негодяя. Тот был мертв, гарантированно мертв, но, кажется, он вот-вот воскреснет…К реальности его вернул голос Янова: – Уходи, Андрей, быстро! Обо мне не беспокойся – у меня есть что сказать следователям. – Он взял из рук журналиста пистолет и, сняв трубку телефона и набрав «02», снова поторопил Релизера: – Уходи. Сейчас твоя безопасность напрямую зависит от доверительных отношений с Жердевым. Имени его я, конечно, не назову, а с тобой свяжусь обязательно.
Никогда еще в квартире Михаила Янова не было так людно. И эту дикую, на его взгляд, картину он назвал «Живые и мертвые». Правда, мертвый был один и лежал пока что в том положении и на том самом месте, где застигла его смерть. И в этой связи он вспомнил, что слово «релизер» толкуется, например, как «освободитель», а английское выражение Death the Releaser переводится как «смерть-избавительница»… Следственные действия продолжались уже порядка полутора часов, а старший оперативной группы – грузный майор с тонкой полоской усов – только сейчас предоставил Янову «расширенный формат объяснения», короткие ответы он уже давал.
– В мае 1996 года я, расследуя дело об убийстве полковника ГРУ Джиганшина, обратился с предложением о сотрудничестве к человеку, который, согласно агентурным данным, являлся членом группировки, совершившей это жестокое преступление. Я предложил Кравцу иммунитет от преследования, но он отказался. Через месяц я нашел его: он лежал в клинике – с огнестрельным ранением головы и потерей памяти. Кравец пошел на поправку спустя шестнадцать лет, и проявилось это следующим образом: он стал убирать своих товарищей. Мне он сообщил, что это он убил Шевкета Абдулова, обгоревший труп Абдулова нашли в городке Баумана. Я же пришел к выводу, что убийство Абдулова он только посчитал делом рук своих, поскольку недоброжелателей у последнего было немало: Абдулов был профессиональным игроком в покер. И вот Кравец пришел ко мне домой с очередным признанием: он убил Виктора Биленкова и его делового партнера Юонг Ким. Заодно решил убрать и меня. Защищаясь, я выстрелил в него из наградного пистолета.
– Коротко и емко, – проговорил старший оперативной группы.
– Да, именно это качество ценил во мне начальник военной разведки Лысенков.
– Лысенков? Он президент Союза ветеранов спецназа? Я тоже в спецназе служил.
– Он был президентом Союза ветеранов военной разведки.
– Ну, все равно наш человек, – улыбнулся майор.
К нему подошел оперативник и, показывая на техталон и водительское удостоверение, изъятое у Кравца во время обыска, указал за окно:
– Все сходится. «Ауди» принадлежит Кравцу. В машине мы обнаружили карабин с отпиленным прикладом. Похоже, из него недавно стреляли, и в магазине недостает двух патронов.
Майор связался с кем-то из своих коллег по телефону и доложил:
– Мы нашли его. Нет, его труп. Давнишняя история, потом в ней покопаемся. У тебя есть приметы нападавшего? Так, выше среднего роста, лет сорока, одет в джинсовый костюм, в руках была черная сумка. – Майор, сощурившись, смотрел в это время на труп Кравца. – Да, похоже, это он. Что ты сказал?.. Да, это прикольно. – Прервав связь с коллегой, он повернулся к Янову и поделился с ним, но только затем, чтобы проследить за его реакцией. – Кравец убил только мужчину, женщина с огнестрельным ранением доставлена в больницу. И знаете, что интересно? На ней был бронежилет. Она была вооружена, это несмотря на то, что всего пару часов назад сошла с поезда Сплит – Москва-Киевская.
Майор только теперь решил посмотреть папку с интересным названием: «Без срока давности». В первую очередь его заинтересовала история болезни пациента, во вторую – досье на Шевкета Абдулова.
– Кравец принес вам эти бумаги?
– Только досье на Абдулова. Историю болезни Кравца выкрал в клинике мой агент в конце 1996 года. И это единственный порочащий мою репутацию поступок. Я дам вам контакт с психиатром – Александром Шаповаловым.
– Он член Союза психиатров России? Простите, меня иногда заносит. Продолжайте.
– Когда после долгой паузы ко мне явился Кравец, я посчитал нужным проконсультироваться у Шаповалова. Он дал мне кое-какие рекомендации и пролил свет на… темную историю болезни Кравца.
– Он предложил вам держать боевое оружие под рукой?
– Я – военный разведчик и знаю, где держать оружие.
Янов впервые за эти неполные два часа облегченно выдохнул. Он слукавил перед этим бодрым майором: он был пожилым военным разведчиком и чертовски устал от этого затянувшегося на долгие годы дела, которое, честно говоря, не чаял довести до конца. Он был готов попросить майора воспользоваться телефоном, чтобы позвонить Лысенкову. («Тому самому? Ну конечно! Он свой парень!») Но звонить рано: дело еще не закрыто. Дело еще не закрыто.Вместо эпилога Привет от Старого Хэнка
Месяц спустя
12.30 – это обычное время по средам, когда Дмитрий Жердев оставлял офис, садился в свою машину и отдавал команду водителю: «В аэропорт». Скоро этой практике придет конец: не далее как вчера министр транспорта предложил его кандидатуру на пост гендиректора «Шереметьево», и совету директоров аэропорта останется только утвердить его. Андрей Маевский до метра изучил этот маршрут: Тверская, Ленинградский «дублер» и одноименный тоннель, Шереметьевское шоссе… Максимально быстро до второго по величине аэропорта можно добраться за сорок минут, до станции метро «Динамо», с учетом пробок в этот час, – минут за пятнадцать, это пять километров пути.
