Михаил Нестеров - Выстрел из прошлого
– Узнал?
– Узнал по номеру и по голосу.
– Есть работа. Нужно встретиться.
– Где и когда?
– Самарская область, поселок Екатериновка, Безенчукский район.
Борис выдержал паузу.
– Извини, я уже не работаю в этом бизнесе.
Что не вязалось с его интересом: «Где и когда?» И Виктор Инсаров ответил не менее коротким молчанием, которое говорило само за себя.
– Поближе к городу встретиться нельзя? – наконец подал голос Борис. – Наши интересы совпадают, я буду в Ульяновске послезавтра, а в Самару заеду через два дня.
– Если мы договоримся, тебе придется прокатиться в район.
– Я понял. Значит, через два дня. В котором часу?
– В два часа у пристани.
Виктор сложил телефон и провел в раздумье не меньше минуты.
Операция еще не вышла из стадии подготовки, а ему уже приходилось рисковать. Впрочем, другого выхода у него не было. Просто он вернулся к этому вопросу как к неизбежному факту, к очередной ступени, через которую не перескочить.
В Москве можно достать любое оружие. Сравнительно легко, зная нюансы. С такой же степенью легкости можно насадиться на крюк. Если сказать, что большая часть черного оружейного рынка перекрестно контролируется властями и криминалом (когда власти осуществляют контроль над деятельностью криминала, а криминал – над деятельностью властей), значит ничего не сказать. Самый оптимальный вариант, считал Виктор Инсаров, – это оружие с периферии, и оружие зарубежного производства.
Сегодня он дал Андрею выспаться. На часах восемь, а он все спит. Или делал вид. Он лишнюю минуту отдыха всегда воспринимал как поощрение, и для него это значило одно: он под руководством инструктора делал успехи. А вместе они делали невероятное. За месяц можно научиться хорошо стрелять, но стать партнером, напарником – невероятно трудно.
Инсаров подошел к упавшему в воду дереву, о ствол которого терлась лодка, и, вытащив нож из ножен, сделал очередную зарубку, двадцать девятую. Поднял голову и всмотрелся в заросли в надежде увидеть Андрея, пока что он только слышал его. Услышал первый выстрел из винтовки. Он стрелял, не размявшись, не разогревшись. Вчера – наоборот, после часовой тренировки по рукопашному бою. Инсаров варьировал в этом плане.
Андрей стрелял по цели и пытался абстрагироваться от целого списка табу, наложенных старшим товарищем. А последний зачастую стоял рядом и натурально читал мысли подопечного.
– Кроме условного перекрестья в оптике, ты ни о чем не думаешь. Все, что дальше прицела, выглядит абстрактным. Там властвует пуля. Все, что находится до среза ствола, находится в твоей власти. Ты шепчешь: «Я убью тебя!» – и все отчетливее понимаешь, что угрожаешь и шлешь проклятия не конкретному человеку. Сейчас ты не испытываешь к нему прежней ненависти. Вспоминая о нем, ты поминаешь почившего человека. Он жив, но судьба его предрешена. Ты ведешь борьбу с самим собой. И борьба с каждой минутой, с каждым точным выстрелом перерождается в игру. Этот процесс выгоняет из тебя тепло, оставляя щекочущий нервы холодок. Твоя ненависть – лишь предлог для реализации твоих потайных желаний, потребностей. В тебе говорит хладнокровие и зарождающееся мастерство.
Инсаров съездил в поселок, где встретился с Борисом и дал ему возможность закрыть какие-то дела в городе, назначив окончательную встречу на завтра. Привез огурцы, помидоры, лук, майонез. Андрей сделал салат, который получился цветов российского и белорусского флагов. Инсаров сказал: «Не знаю, то ли съесть его, то ли вытянуться по стойке смирно».
– Патроны заканчиваются, – сказал за обедом Андрей. – Я набил последние в магазины.
– Ты правильно сделал. Сегодня мы сворачиваем лагерь, а завтра уезжаем. Вычисти оружие, смажь, убери в чехлы.
– Так быстро? – разочарованно произнес парень.
– Быстро? – с усмешкой повторил за ним Инсаров. – Впрочем, ты прав. Время для тебя пролетело незаметно.
Рано утром следующего дня Виктор вывел лодку из сети проток и дал полный газ, едва она вышла на речной простор.
На пристани их встречал человек лет тридцати пяти – высокий, бритый наголо, упакованный в деловой костюм. Он поздоровался за руку только с Инсаровым, а на Андрея бросил безразличный взгляд.
– Поторопитесь, – сказал он, пощелкав ногтем по наручным часам.
Его «БМВ» стоял задом к береговой линии, багажник открыт. Андрей спросил вполголоса:
– Он повезет оружие в багажнике?
– Нас это не касается.
Они погрузили оружие в машину. Инсаров дал знак Андрею отойти в сторонку. Проводив его до воды взглядом, вынул из кармана пачку сотенных купюр и, разделив ее на две части, одну передал Борису.
Тот покачал головой:
– Я твой должник.
– Здесь пять штук баксов, – настоял Инсаров. – Остальные получишь в Москве.
– Адрес, – попросил Борис, перекладывая деньги в карман своего пиджака.
– Фирма «Столичный стиль», что на Можайском Валу. Во дворы ведет арка – удобное место для нашего дела.
– Жди меня там через три дня в семь вечера. Мне не звони, о’кей?
– Договорились.
17
Москва
Они спустились в подвал. Там Виктор открыл свой сарай и заметил Андрею:
– Он не чище моей квартиры, правда?
– Я бы так не сказал.
– На какой улице, говоришь, гнездится твоя строительная фирма?
– На Можайском Валу.
– Знаешь, я дам своему сараю название: Земляной пол.
– Хорошее настроение?
– Приподнятое. – Инсаров указал рукой на дальний угол. – Если копнуть там, можно наткнуться на тайник, где я держу часть своего арсенала, о котором не знает даже левое полушарие моего мозга. Этой половине я отчего-то никогда не доверял. Такая вот странность. Видишь, тайник сверху я замаскировал рулоном линолеума, который однажды припер с помойки. Его не то что отодвигать, на него смотреть страшно. Так что я изначально не опасался случайных воришек. Правда, наркоманы могли утащить линолеум – и сейчас воняет он не хуже клея «БФ».
– Ты сказал – часть арсенала, – заметил Андрей, – а где остальное?
– В таком же подвале дома, в котором я когда-то жил. А ключи в одной связке, – продемонстрировал он.
– Тайник тоже в яме под линолеумом?
Виктор покачал головой.
– Это сейчас, когда мне перевалило за полста, я начал потихоньку ковыряться в земле. А двадцать лет назад мне все виделось по-другому. Себе я казался неуязвимым – потому что, по большому счету, не видел слабых мест у моего шефа, как я считал, моего покровителя. Мой сарай походил на оружейную комнату героя Шварценеггера в «Коммандо»: аккуратные полки из струганых досок, а на полках разложено оружие. Этот стеллаж маскировался стеллажом, где хранились банки с соленьями. Эту оружейную комнатку можно было обнаружить только путем замера внутри и снаружи. Разница, как ты сам понимаешь, указывала либо на слишком толстые стены, либо на скрытый отсек.
– Как на подлодке.
– Точно.
– Почему ты не перевез оружие сюда?
Одним дождливым летним вечером Виктор подъехал на машине к дому, из которого он ушел двадцать лет назад. Он явился сюда законным призраком, за тем, что принадлежало ему по праву. Он бросил быстрый взгляд на окна своей квартиры и не узнал их. Если раньше на него приветливо смотрели деревянные, то сейчас враждебно пялились пластиковые. В какой-то миг Виктор почувствовал укол: он уже не тот, что раньше. Разумеется, не тот: постаревший, но мотивированный. И эта мысль заставила его забыть про уколы. Он еще помнил состояние томительного ожидания. Чтобы забрать оружие из одного подвала, нужно подготовить место для его хранения в другом, а это потребует времени. Возможно, тайник был обнаружен и оружия там нет. Но вскоре он убедился, что это не так.
Открыть замок в подвал было плевым делом. Он работал бесшумно, подготовив для оружия брезентовую сумку, похожую на ту, в которой Мурджалол Бектемиров привез деньги за два грузовика с минометными и артиллерийскими снарядами. Полки из дубовых досок с годами стали только прочнее. У новых хозяев рука не поднялась сломать полки, сделанные с любовью. Подвал был сухой, и сейчас на полках были разложены автозапчасти: пружины, амортизаторы, треснутый блок-фара от седьмой модели «Жигулей» и прочее. Стеллаж открывался вправо, к окошку, похожему на амбразуру, стоило только вынуть скрытые от взгляда штыри, удерживающие его. Инсаров прикоснулся к планке – наружному выступу в боковой части стеллажа, но снять его не решился. Оружие там, за толстыми дубовыми досками, подогнанными плотно, как бока у бочки, стянутые обручами.
Виктор отступил. Глянул на бесполезную сумку у своих ног. Лучшего тайника, чем этот, не придумаешь. Главное, он убедился, что оружие на месте и что его можно достать практически в любой момент. И все же ему было необходимо убедиться в том, что он не выдает желаемое за действительное. Он отыскал среди инструментов и запчастей отрезок стальной проволоки и распрямил ее. Сняв одну полку, он на том месте, где она торцом соприкасалась со стеной, расширил чуть приметную щель. В отверстие диаметром не больше трех миллиметров он вставил проволоку, которая на выходе встретила сопротивление. Он резко вытащил ее и услышал стук. В этом месте, насколько он помнил, а помнил он хорошо, висел трофейный пистолет-пулемет «ингрэм». Он улыбнулся ему сквозь толщу стены, как земляку. И все же ему пришлось открыть стенку-стеллаж, за которой хранилось не только оружие: сорок тысяч долларов от продаж наркотиков, оружия и боеприпасов. Ему были необходимы деньги для того, чтобы открыть свое дело, а затем обзавестись транспортом, своим углом, и только потом приступать к сбору информации о своих кровниках.
