Михаил Архангельский - Русские идут!
А вот в распахнутое окно выглянуть стоило. Висящий за стеной трос, по которому Мордыхай влез на крышу, ребята принимали ранее за кабель идущий от индивидуальной антенны к нижней квартире. Не подозревала, видимо, о его истинном назначении и Рита…
Дом, в котором Мордыхай приобрёл квартиру для своей, теперь уже бывшей, подруги был старой постройки, но два верхних этажа были надстроены недавно, поэтому крыша на которую он взобрался по своему «спасателю» была крыта рубероидом и залита битумом.
Мордыхай прошёл по ней лёгкими шагами и по пожарной лестнице перебрался на железную крышу смежного здания. Бандит знал, что пойди он по ней, громыхание будет слышно за целый квартал. Поэтому он встал на четвереньки и, ставя руки и ноги на рёбра, где листы железа соединяются друг с другом, почти бесшумно добрался до дверки ведущей на чердак. По нему то он и пробрался к люку, спустившись в который оказался в крайнем подъезде…
Когда Андрей со Стасом проделали следом за ним этот же путь, завозив на коленях брюки и измазав сапоги в голубином дерьме, они вынуждены были, по причине отсутствия у них собаки, констатировать, что дальнейший след бандитского главаря теряется где-то в лабиринтах проходных дворов, а им осталось лишь слабое утешение, что грязь странствий, как и шрамы, украшает настоящих мужчин.
Глава II
Так и оборвал бы Мордыхай все ниточки, не проникни в его банду Алик, затесавшийся среди добровольцев из «Юной демократии». Алика привёз с собой Иса, знавший его как младшего брата старого своего друга, пытавшегося спасти семью Исы ценою своей жизни. Теперь они сами были как братья. Детство Алика прошло в Бухаре, где он рос рядом с тамошними евреями, играл с их детьми и потому хорошо узнал их обычаи. Запомнив обычный набор заклинаний «ереси пастернаков», он легко смог сойти за своего среди «Юных демократов». Способствовала тому и его «южная» внешность.
Порядки на базе бейтаровцев, укрытой в заповедных валдайских лесах, были достаточно суровые. Первым делом у новобранцев отобрали сотовые телефоны. Теперь им только в особых случаях разрешалось поговорить по мобильнику командира «пятёрки» и только в его присутствии. Так что Алик имел возможность пообщаться изредка со своей подругой, через которую, с помощью условной фразы, мог передать весточку Исе. Кроме того, он привёз с собой «для регулярного прослушивания передач из Израиля» маленький приёмник тайваньского производства, который несколько усовершенствовали технические специалисты из ГРУ, снабдив его радиомаячком способным, если понадобится, передать сигнал на навигационный спутник. Кроме сионистской пропаганды слушал Алик и одну музыкальную станцию на FM. Среди обычного трёпа её ди-джеев он мог слышать и фразы, истинное значение которых было понятно только ему. Было у него в распоряжении и ещё кое что…
День на базе начинался рано и загружен был плотно. Кроме физподготовки, израильские инструкторы занимались с курсантами джиу-джитсу, стрельбой из лёгкого оружия и взрывным делом. Для психологической закалки каждый новичок должен был убить ножом специально отловленного для этой цели бомжа. А его товарищам полагалось затем обыскать свежий труп. Какие ещё испытания приготовили для него бандиты Алику только предстояло выяснить. Вообще же психологическая обстановка в лагере была не простая. Представители разных этнических подгрупп еврейского народа откровенно недолюбливали друг друга. «Бухарец» Альберт сразу же почувствовал это на себе. Особенно невзлюбил его ашкенази Лёва. Не пытаясь особенно скрывать свою неприязнь, он регулярно вызывался быть его спарринг-партнёром на занятиях по рукопашному бою. Его грубость сочеталась, при этом, с неплохой техникой и Алику потребовалось всё его терпение, чтобы не поддаться на провокацию и не выдать своих возможностей раньше времени. Вот в каких условиях приходилось ему продолжать свою «шпионскую» деятельность.
2
Инструктор по стрельбе Ицхак Коган обычно начинал свои занятия с проповеди о важности преподаваемого им искусства для каждого еврея. Особенно он любил, в связи с этим, порассуждать о том, как, вернув себе власть в этой стране, евреи оставят право на ношение оружия только за собой и своими кавказскими наёмниками. Далее его свободно изливающаяся мысль обычно возвышалась до уровня стратегии увековечивания еврейского господства на всей этой территории, которая, как известно, базируется на трёх принципах: обман, подкуп и страх порождаемый террором. Ицхак особенно выделял последнее как наиболее ему близкое. «И не жалейте патронов на живучих русских скотов А теперь перейдём к теме сегодняшнего занятия»,- это было обычным завершением «душеспасительной» беседы его с курсантами.
Темой нынешнего занятия была интуитивная стрельба из пистолета. Инструктор расхаживал перед слушателями, покачивая на ладони «Макаров», и вещал следующее: «Раз уж вы решили стрелять в человека, то разум ваш отключается, а воля, тело и оружие сливаются в единое орудие с одной единственной целью. Словно пистолет – это продолжение вашей руки. Научитесь держать оружие так, чтобы ствол располагался параллельно пальцам, если их вытянуть вперёд. Тогда не понадобится терять время, чтобы поднять пистолет к глазам. Просто направляешь его снизу, быстро и легко, как пальцем показываешь. Вот-вот, как пальцем показать, в этом, по сути, и состоит прицеливание как технический приём. А раз так, то любой человек по природе своей меток.
Чтобы добиться быстроты, не разрывайте движение на части. Не надо – сперва вытаскивать пистолет, потом поднимать, потом прицеливаться и стрелять. Пока поднимаешь оружие, взведи, если надо, курок, и нажимай на спусковой крючок в ту же секунду, как наведёшь на цель. Не гляди себе на руку или на пистолет; поймай глазами цель и быстро стреляй». «Вот так»,- продемонстрировал он на практике под аплодисменты слушателей. «Теперь ты»,- с этими словами инструктор протянул пистолет Алику, держа его рукояткой вперёд. Приняв оружие, Алик подошёл к барьеру, повернулся к нему спиной и замер в ожидании команды. Ицхак хлопнул в ладоши и Алик, пригнувшись, резко повернулся, успев, как учили, в момент поворота, поймать глазом цель и быстро выстрелил трижды. Результат он показал средний, так как стрелял с правой руки, а был левшой. Потом они стреляли из «ТТ», поскольку инструктор придерживался мнения, что на оккупированной территории лучше использовать оружие противника, так как и боеприпасы для него добыть легче и противнику труднее ориентироваться по звуку выстрелов, где свои, где чужие. «Нам в этом отношении проще. У нас в этой стране своих нет»,- пояснил Ицхак.
Подытожив результаты упражнений, инструктор удовлетворенно объявил: «Хорошо! Теперь нам будет, что показать шефу, когда он явится сюда в пятницу». Алик внутренне напрягся – близился час возмездия.
3
В пятницу после обеда ожидание Алика наконец оправдалось. Из обшарпанного «уазика», остановившегося под деревьями, вышли двое, в одном из которых он опознал Мордыхая, прибывшего принимать выпускные экзамены в своей школе. Пришло время маленькому тайваньскому приёмнику пошептаться о чём-то со спутником. Всё шло своим чередом. И когда подручные пригласили, наконец, Мордыхая отдохнуть от трудов «праведных» в штабном бункере, он имел все основания быть довольным – хотя пополнение, своим качеством, и не могло восполнить потерь, понесённых бандой, но дело его жило.
Алик сунул за пазуху свёрнутый пояс с бухарскими ножами и вышел наружу. Там уже стемнело. Он надел пояс под расстёгнутую куртку и двинулся к штабу фланирующей походкой, доставая из пачки сигаретку. «Эй, друг, дай прикурить»,- обратился он к часовому беспечным тоном. Ох, плохо совмещаются требования устава караульной службы с еврейским характером. Вместо того, чтобы остановить наглеца, направив на него оружие, караульный пустился с ним в дискуссию: «Ты, что свихнулся? Я ж на посту!» Тут его печёнку достала бухарская сталь. Алик помог ему тихо улечься, подхватив автомат. Реечный замок в двери бункера он открыл, и потом долго не мог вспоминать об этом без смеха, вдавив в его скважину обыкновенную, прихваченную с кухни морковку.
Однако внутри его ждал сюрприз в лице старого «приятеля». Лёва, которому выпало нынче шестерить для бугров, уставился на него, держа в руках четыре бутылки. «Ты, дохляк узбекский, чё здесь делаешь?»- молвил усердный холуй. Долго бы пришлось ему это объяснять и потому Алик, не говоря худого слова, просто воткнул нож ему в брюхо и распорол его до самой грудной клетки. Видно громко звякнули бутылки о цементный пол, иначе чем объяснить почти мгновенное появление в дверях Мордыхая, достающего пистолет. Но должно быть истощилось терпение Господа нашего Бога от его злодейств. Открыв рот, чтобы не повредить барабанные перепонки, успел Алик нажать спусковой крючок автомата и отправил бандита на соискание почётного гражданства города Тель-Авива. Посмертно. Следом за трупом Мордыхая в помещение, где находилось, остолбеневшее от таких событий, застолье, влетела граната, а после её взрыва и сам Али поливающий огнём из автомата налево и направо.
