Константин Козлов - Ракетчик
Секретарша с капризной гримаской доложила, что к нему рвется посетитель.
— Из штатских, — презрительно поджала губы Люба и как бы между прочим поинтересовалась: — Пускать или как?
Покосившись на часы, Мошаров смилостивился:
— Ладно уж, все равно сидеть, проси, чего уж…
В Дверях появился ладный молодой человек в строгом костюме. В руке он держал дорогой кейс. Мошаров поглядел на ноги гостя. Где-то читал, что мафиози вычисляют денежных клиентов по качеству обуви. Обувь соответствовала. Может, и не «Саламандра», но не из дешевых. Подполковник был заинтригован: не иначе кто-то из деловых пожаловал. Предложил садиться. Выждав, пока секретарша скроется за дверью, гость сразу же взял быка за рога. Для начала он предъявил служебное удостоверение. Не просто махнул «корочками», как это делают обычные, замотанные повседневной суетой служители различных ведомств, а дал в руки посмотреть и тщательно изучить. Мошаров внимательно прочитал удостоверение, бдительно рассмотрел реквизиты и печать. Подполковник ФСБ из первопрестольной Михаил Петрович Слугарев, начальник некоего управления, безликий номер которого не говорил ни о чем.
— Ну и с чем пожаловали в наши палестины? Выкладывайте, чем могу быть полезен, а то уж, извините, рабочий день закончился. Шпионов у нас пока не выявлено, распространителей государственной тайны тоже, — пытался шутить начальник базы, чувствуя неприятный холодок, пробежавший по спине. Ощущение вызвали глаза гостя. Глаза опасного матерого хищника.
— Не торопитесь, Владимир Павлович, разговор у нас с вами будет достаточно долгий. Так что секретаршу, я думаю, следует отпустить. — Тон представителя органов не оставлял никаких сомнений в серьезности предстоящей беседы.
Мошаров вызвал Любу и отправил ее, донельзя заинтригованную, домой.
— Ну, я слушаю?
Гость раскрыл кейс, достал пачку бумаг и веером разложил их на столе перед начальником базы. Подполковник нацепил очки и несколько минут изучал акты, накладные, доверенности. Мошаров с первого взгляда понял, что документы подобраны самым тщательным образом. Все они говорили лишь о том, какую бурную деятельность развел начальник базы ради личного обогащения.
— Ну как, я вас заинтересовал? — Не спрашивая разрешения, гость достал портсигар и закурил.
Случившееся казалось Мошарову нереальным. Все произошло как-то слишком буднично. Ни ревизий, ни анонимок. Просто пришел человек из органов и сказал: «Все браток, суши весла». Судорожно сглотнув, Владимир Павлович обратил взор на гостя. В голове пронеслось: «Не местный, из столицы, значит, гарнизонное начальство отмазывать не станет. Даже пытаться не будет. Сдадут со всеми потрохами». Судя по поведению гостя, визит не относился к категории официальных. «Надо денег дать. Если б хотел посадить, уже бы давно ордер в морду ткнул». Мошаров решил рискнуть:
— Сколько?
— Лет десять, я думаю. С конфискацией, — ответил Слугарев, выпустив в его сторону струйку дыма.
— Что же теперь? — растерянно спросил начальник базы. Прямота гостя обескураживала.
— А теперь перейдем к делу. — Гость потушил окурок. — Как вы могли убедиться, представленных материалов достаточно, чтобы упечь вас и ваших помощников далеко и надолго. Но это не в моих интересах. Нам потребуется ваше содействие.
— Все, чем смогу, — пролепетал Владимир Павлович.
— Разумеется, и чем не сможете тоже. Иначе я дам бумагам ход.
Мошаров кивнул. Похоже, перспектива судебного разбирательства отодвигалась на неопределенный срок.
— К нам поступила информация, что скоро через вашу базу пройдет комплекс «Акинак».
Начальник базы вытаращил глаза.
— Позвольте, а откуда?.. Ну да, конечно, понимаю, в вашем ведомстве…
— Вот-вот, в нашем ведомстве известно все… Итак, комплекс предназначен для одной ближневосточной страны. Так вот, интересы государства требуют, чтобы «Акинак» доставили совсем в другое место. Туда, куда он официальным путем доставлен быть не может. Ваша задача и будет заключаться в том, чтобы переадресовать груз. Он должен исчезнуть по пути и появиться в другом месте. Причем эта процедура должна пройти совершенно незаметно для вашего ведомства.
— Но это же не автомат и не пистолет. Все будет сразу обнаружено. Этим делом округ занимается.
— Вот о том, как это выполнить, мы с вами и поговорим… — Подполковник ФСБ извлек из кейса брошюру. — Вот комплектация комплекса, который придет к вам через два дня. В первую поставку будет входить десять ракет, остальные пойдут отдельно. От вас потребуется следующее…
Инструктаж занял полтора часа. Потом гость потребовал повторить задание и на прощание пообещал позвонить через три дня. Компромат оставил Мошарову:
— Вы догадываетесь, что это не единственные документы, изобличающие вашу деятельность?
Начальник базы кивнул.
— Вот и прекрасно. У вас будет стимул для успешного завершения нашего дела.
— Я хотел бы знать, у меня есть гарантии? Ну, что потом вы не дадите этому ход?
— Наше мероприятие и послужит такой гарантией, — ответил москвич. — Ну и сами понимаете — никому ни слова.
Гость давно растаял в сумерках майского вечера, а начальник базы все сидел за своим столом. Счастливая и спокойная жизнь кончилась. Выполни он все, что ему приказали, и в случае огласки… Уж больно гарантии хлипкие, это даже круговой, порукой не назовешь. Если что, светит вышка, в чистом виде. А не выполни, ребята из ФСБ передадут компромат в военную прокуратуру. Тогда тюрьма, и все, что нажил, — псу под хвост. Куда ни кинь — а всюду клин… Владимир Павлович сидел в своем кабинете, не отвечал на звонки встревоженной супруги и делал то, чего раньше себе никогда не позволял: пил в одиночку…
Глава 4.
«ПУТЕВКА».
Как обычно, место для вечеринки было выбрано за антенным полем. Повод был самый подходящий — обмывали звездочки начальника приемного радиоцентра. По такому случаю на поляне присутствовал весь офицерский состав узла связи учебной бригады ПВО. Место было обжитое, подготовленное для такого рода мероприятий. На посыпанном песком пятачке дышал жаром мангал. Под раскидистой елкой были вкопаны сваренные местными умельцами из отходов металла стол и скамейки. Пейзаж дополняла лежащая на земле ракета от снятого с вооружения комплекса С-75. Трофей появился на поляне утром. Ракету выменяли на полканистры спирта в соседнем дивизионе. Там она числилась как учебная. Вернее, когда-то давно ее переделали в учебную из стандартной, выслужившей свой срок и снятой с боевого дежурства. При переделке ракета лишилась начинки приборного отсека и пороховых шашек твердотопливного ускорителя. Все это было заменено балластом. Потом ракета лет десять служила для тренировок в заправке топливом и заряжании и водружении на направляющую рампу пусковой установки. Когда она отслужила и все сроки, отведенные для учебного пособия, пришло время утилизации — разборки. Вот тут-то ее и выменяли. По замыслу капитана Давыдова, топливный бак должен был пойти на сооружение летнего душа. Конечно, можно было обойтись и обычной бочкой, но бочки имеют обыкновение ржаветь. Топливному баку коррозия не грозила. Он был рассчитан на общение с куда более агрессивными жидкостями, нежели обычная Н2 О. В этом отношении емкость была практически вечной. Узловики обустраивали себе уголок отдыха на лоне природы. Сo временем «культурный центр» предполагалось оснастить волейбольной площадкой.
С ракетой возились весь день, но разобрать се никак не получалось. Требовался набор специальных ключей.
— Может, автогеном попробовать? — переворачивая шампуры, поинтересовался виновник торжества новоиспеченный капитан Оладьин. — Слышь, Анатолий? Нам же только бак нужен, остальное можно резать.
В ответ Давыдов утвердительно чихнул. Чихал он всю последнюю неделю. Начальника узла атаковала аллергия. Патентованный кларитин давал лишь временную передышку. Насморк побеждал. Сопли и слезы текли одновременно. Начмед давно прекратил попытки установить аллерген, виновный в мучениях Давыдова, и предоставил капитану возможность бороться с недугом, руководствуясь великим лозунгом: «Само пройдет».
За эту неделю Давыдов научился чихать утвердительно и отрицательно, а подчиненные — различать разницу.
— Чтоб ты сдох, собака бешеный, — дружелюбно отреагировал инженер Сашка Мурко.
— Не дождешься, — просипел в ответ Давыдов. — На мое место собрался?
— А то. Твое место от меня и так не уйдет. Вся часть в курсе, что ты в академию лыжи навострил. Так что будет и у нас праздник. — Давыдов чихнул. На этот раз неопределенно. Мурко продолжил: — Достал уже. Водки выпей, может, полегчает. На, держи. Осторожно, расплещешь.
Давыдов уже пробовал, не легчало. Чихнув еще раз, он полез за очередным носовым платком.
— Ты лучше скажи, можно ее автогеном?
