Александр Тамоников - На линии огня
Не разуваясь, Александр прошел на кухню. Поставил баул у стола, вернулся в коридор, вошел в комнату однокомнатной квартиры. Осмотрелся. Небольшая стенка вдоль стены, у двери на балкон на подставке цветной телевизор, напротив стенки диван, справа два кресла, журнальный столик, в углу шкаф, на столике импортный двухкассетный магнитофон. На полу и на стене над креслами ковры. Уютно, ничего не скажешь. Александр подошел к шкафу, открыл первую створку. Увидел шубку, пальто, куртку, коробки с обувью, в основном осенней и зимней. В первом отсеке на полках — платья, майки, нижнее белье. Оно привлекло особое внимание старшего лейтенанта. Это были наборы. Такие он видел в дуканах Даулака. Черные трусики, прозрачный бюстгальтер, такие же чулочки. Колготки кружевные и в крупную сетку. Ниже наборы красного цвета, бордовая и черные комбинации. Черников нахмурился. Он представил Галину в этаком одеянии, подкрашенную, с лентой в волосах. Получается вид дорогой проститутки. Сердце кольнуло. Захлопнув дверку, Александр прошел на кухню, открыл холодильник. Там обычные для того времени консервы, кусок колбасы, пачка пельменей в морозилке. И тут же то, что было редкостью. Коробка конфет, рядом бутылка вина и шампанского, в сетке мандарины, сбоку в стенке пузатая бутылка армянского коньяка. Да, видимо, он действительно высылал супруге слишком много денег. Она еще и зарплату получала. В общем, жена не отказывала себе ни в чем. Вопрос: для чего или для кого в холодильнике коньяк? И для чего пепельница? Она терпеть не могла запах дыма.
Вновь кольнуло сердце и заныло тупой болью.
Александр почувствовал непреодолимое желание выпить. Достал из баула бутылку водки, сорвал пробку, налил полный стакан водки. Выпил спиртное в три глотка, не поморщившись и не ощутив особой горечи напитка. Присел на мягкий табурет, достал пачку «Явы», закурил и задумался. Недолгие раздумья и тишину в квартире прервала трель телефона. Раздавалась она из прихожей. Александр подошел к аппарату, снял трубку. И сразу услышал уже немолодой мужской голос:
— Галчонок? Здравствуй!
— Галчонок твой только что в форточку вылетел, — ответил Черников.
— Что? А… кто вы?
— Я-то муж Галчонка, а вот кто ты?
— Извините, видимо, я ошибся номером.
Мужчина положил трубку. Бросил ее на аппарат и старший лейтенант.
— Вот оно, значит, как? — проговорил он. — Галчонок? Интересно.
Черников вновь отправился в кухню, но его опять остановила трель телефонного звонка:
— Вот урод! Ну сейчас ты получишь у меня Галчонка!
Он сорвал трубку:
— Ну что, козел, опять не туда попал?
— Саша, что с тобой? — проговорила в трубку теща. — Что случилось?
— А, это вы? Да ничего не случилось, не считая того, что Гали нет дома.
— Я же говорила, она собиралась на рынок, а ты должен знать, как женщины выбирают покупки; одна примерка чего стоит.
— Я с Галей на рынок не ходил и за другими женщинами не наблюдал. Но сейчас уже все рынки закрыты, посмотрите на время. Три часа.
— Значит, Галя зашла в магазин.
— А потом в парикмахерскую, зоопарк и под вечер в ресторан? Это ее обычный распорядок воскресного дня в отсутствии мужа?
— Ну что ты, Саша, нет! Галя обычно дома в это время.
— Что ж она вас не проведывает, раз свободна в это время?
— Проведывает, но не часто. Она сейчас придет, не расстраивайся!
Переговорив с тещей, Александр зашел на кухню, выпил еще полстакана водки, выкурил сигарету, прошел в комнату. Включил магнитофон, прилег на диван. Незаметно для себя, под музыку, уснул. Все же ночь провел бессонную, в перелетах. Проснулся, когда за окном начало темнеть. Взглянул на часы. Еще в Ташкенте выставил московское время. Часы показывали 21.00. Александр поднялся, проговорил:
— Неплохо. Девять вечера, уже и магазины с парикмахерскими закрылись. Где ж ты гуляешь, ненаглядная?
Два часа спустя у подъезда остановилась машина. Свет он не включал, тот раздражал офицера. Александр подошел к окну. Увидел такси. Из «Волги» вышла его супруга и… мужчина. Они вместе, смеясь, пошли к подъезду. Александр непроизвольно сжал кулаки. Затем огромным усилием воли заставил взять себя в руки. Прикурил сигарету и присел на табурет, сбрасывая пепел в заполненную окурками хрустальную пепельницу. Он ждал. Дверь открылась, в прихожей загорелся свет и раздались смех и голоса:
— Ну вот и дома. Этот вечер настолько утомил, что впору сразу завалиться в постель, — проговорила жена.
Ей вторил мужской голос с заметным кавказским акцентом:
— Ты права, надо было раньше уходить; но согласись, Маргарита сегодня смотрелась просто шикарно.
— Даже лучше меня?
— Нет, но шикарно.
— Погоди, а почему в квартире полно дыма?
Галина почувствовала запах, потому что не почувствовать его было невозможно: Черников за день выкурил больше пачки сигарет. Жена прошла на кухню, включила свет и вскрикнула:
— Ой! Ты?
Из гостиной донесся голос:
— Что такое, Галя?
Но супруга Черникова не ответила. Приоткрыв рот, она смотрела на так внезапно и некстати объявившегося мужа. Но надо отдать должное ее таланту перевоплощения. Она мгновенно взяла себя в руки и воскликнула:
— Саша! Дорогой, наконец-то! — затем крикнула в сторону прихожей: — Артур, у меня муж из Афганистана вернулся.
Она подошла к поднявшемуся с табурета Черникову. Хотела обнять его, но тот отстранил от себя супругу и спросил:
— И что все это означает, Галина?
— Что все? И почему ты после года разлуки не позволяешь обнять тебя?
Черников повысил голос:
— Я спросил, что все это означает? Эта хата, ночной приход после гулянки, мужик?
На кухню вошел то ли кавказец, то ли азиат. Он был высокого роста, на вид крепкий, с пышной шевелюрой и аккуратными и тонкими усиками:
— Здравствуйте! Не подумайте ничего плохого. Я просто проводил Галину, время позднее и сейчас же удаляюсь. Он повернулся к Черниковой: — Я рад за тебя, Галя.
Хотя в голосе его чего не было совершенно, так это радости. Больше раздражения. Но Артур развернулся, прошел по коридору до двери, вышел из квартиры и захлопнул за собой дверь.
— Это правда, всего лишь мой знакомый, мы работаем вместе, — сказала Галина. — И он только проводил меня. Единственный раз.
— Ты где была, дорогая?
— Я сейчас тебе все объясню! Но сначала скажи, почему ты не предупредил о приезде? Я бы встретила тебя. Подготовилась и, естественно, не пошла бы на юбилей нашей директрисы.
— Так вы праздновали юбилей директрисы?
— Да, директора школы!
— И кем работает у вас Артур? Физруком? Трудовиком? Или преподает более серьезные предметы?
— Он завхоз, Саша. Черт, как же все нехорошо вышло…
— Да уж ничего хорошего. А зачем ты сняла квартиру? Ведь у твоих родителей — про своих я и не говорю — большая трехкомнатная квартира? Или они не приняли бы Артура? Или отшили бы мужика, что звонит тебе, называя Галчонком?
Галина изобразила изумление:
— Какой еще мужик? Какой Галчонок, Саша? Не понимаю!
— Конечно, мужик, скорее всего ошибся номером, так?
— Разве этого не может быть?
— Может, в этой жизни все может быть.
— Ты мне не веришь? Хотя нет, ты ревнуешь… Ах, дурачок! Да разве я променяю тебя на кого-то другого? Никогда и ни за что. Потому, что люблю, и сняла квартиру потому, что она так похожа на наше уютное гнездышко в Новочеркасске, и я, в конце концов, взрослая женщина, чтобы жить под присмотром родителей. Я ждала тебя. Каждый день думала о тебе. Можешь верить, можешь нет. У меня никого не было, и быть не могло. Мне было плохо без тебя. В город приходят гробы, я все время боялась, а вдруг… Ты же упрекаешь меня в чем-то, чего не было. Саша! У меня есть только ты. И я люблю тебя.
Она еще что-то говорила, заикалась, повторялась, но своего добилась. Александр поверил ей, наверное, оттого, что очень хотел поверить.
Ночью Галя старалась, доказывала мужу, какой страстной и ненасытной может быть женщина, прожившая без мужа целый год. И потом она являла собой пример образцовой жены, как в Новочеркасске. Была нежна, ласкова. Играла? Если да, то нетрудно представить, каких усилий ей этого стоило.
Артур больше не появлялся; впрочем, Гале предоставили отпуск по семейным обстоятельствам — все же муж не откуда-нибудь, а из самого Афганистана в отпуск приехал. Не звонил и мужик, назвавший супругу Галчонком. Обстановка в семье успокоилась. Отпуск пролетел быстро. И вроде все нормально, а со стороны, так вообще прекрасно. Но Александр уезжал в Москву, испытывая чувство недоверия к жене. Между ним и супругой словно пролегла невидимая нить обмана, лжи.
А потом он вновь окунулся с головой в службу. Был награжден орденом «Красной Звезды». Письма от Галины приходили уже не так часто, но в этом отчасти был виноват сам Александр. Он тоже перестал баловать жену ответами. Но Галя писала. И в строках ее писем читалась ложь. Как и в этом письме. Вроде, все написано так, будто между ними сохранялись те же отношения, заверения в любви, в том, что Галя ждет его, маясь ночами от одиночества и страха. И в то же время все это было ложью. Отписалась дорогая супруга — и продолжает жить красивой, независимой, вольготной жизнью. Написала бы, что любит другого или физически не может жить без мужика, попросила бы отпустить — так никаких проблем, лети на все четыре стороны. Как говорится, развод и девичья фамилия. И никакого обмана, никакой лжи. Но Галине, видимо, хотелось и погулять, и остаться женой офицера, тем более знает, что тот скоро покинет Афганистан и впереди их ждет служба за границей. Черников как-то написал ей об этом. Мимоходом, безо всякой задней мысли. Галина же в момент оценила ситуацию. Какая жена офицера не мечтает попасть за границу? Там другая жизнь, другое обеспечение, там все другое.
