Скотт Стоун - Песня волка
Итак, Дэйн остановился и несколько минут стоял неподвижно, стараясь почувствовать, что же здесь происходит. Поведя рукой влево и вверх, он нащупал вторую проволоку в трех футах от земли. Она была крепко натянута. Дэйн прополз под ней и вновь стал ощупывать руками пространство перед собой. Через несколько минут он свернул влево и пошел пригибаясь параллельно проволокам. Если этому участку придается такое значение, значит, он должен быть хорошо проходимым в том случае, если Гоан решит воспользоваться им в качестве отходного пути. Дэйн знал, что не должен оставлять вьетнамцу ни единого шанса. Следовательно, было необходимо подобраться ближе.
Дэйну показалось, что дождь несколько поутих. Взглянул на часы. Времени почти не осталось. По привычке он снова изменил направление движения и, завернув вправо, пошел обратно. И только тогда замер.
Зато мгновенно.
Звук был очень человечьим — Дэйн почему-то сразу же вспомнил Донована. Кто-то совсем рядом с ним спал и похрапывал во сне. Дэйн присел на корточки, словно приклеенный к месту, и принялся вслушиваться. Поняв, откуда исходит звук, он медленно пополз в том направлении. В полной темноте он чуть было не прополз мимо, но, к счастью, от оружия часового отражалось немного света. Дэйн остановился, принялся всматриваться и через несколько минут понял, каким образом тот лежал. Как только начнется пальба, нечего и думать, что можно оставить у себя в тылу охранника. Выбора не было. Дэйн. подполз к часовому и вытащил нож. А затем со всей силой воткнув его в грудь человеку, навалившись на рукоятку всем весом, почувствовал, как тот начал извиваться. Дэйн держал нож до тех пор, пока конвульсии не прекратились и часовой не затих. Через несколько минут Дэйн положил нож в ножны и снова пополз, соображая, где может находиться второй охранник. И тут ночь вдребезги разбилась винтовочной стрельбой.
Дэйн притаился возле трупа часового и через некоторое время услышал буханье шагов. Это подходил второй часовой, видимо, решивший присоединиться к своему товарищу по службе. Дэйн подался назад и спрятался за деревом. Через секунду вьетконговец появился из леса и склонился над убитым. Дэйн двинул прикладом М-16 по короткой мощной дуге и пронаблюдал за тем, как второй охранник тяжело свалился в кусты. Развернувшись, Дэйн взглянул на часы и стал вслушиваться в стрельбу.
Джанкмены издавали безумный шум, и сама внезапность атаки ошеломляла. Дэйн слышал звуки смятения в лагере, и ему показалось, что лодки пристают к берегу. Первый отвлекающий маневр погнал поддерживающие силы к острову, но Дэйн знал, что Гоан не двинется с места. В лагере кто-то по глупости запалил фонарь, и в быстром отсвете огня Дэйн сориентировался и осмотрел несколько хижин. Буквально через полсекунды фонарь затушили, а затем практически сразу же началась вторая атака. С севера. Теперь все пойдет в бешеном темпе.
Наконец-таки кто-то организовал что-то типа ответного огня. Джанкмены без устали поливали лагерь выстрелами, и вся атака напоминала классически подготовленную фронтальную диверсию. Дэйн ожидал начала третьей части плана, и оно не заставило себя долго ждать.
Несколько вьетконговцев двигались прямо на него. Дэйн был уверен в том, что это Гоан со своими подчиненными стараются унести всю документацию прочь. Слиться, раствориться в ней. Дэйн спрятался за деревом, припал к земле и снял карабин с предохранителя. Вьетконговцы были совсем близко.
Он увидел, как раздвинулись кусты и в проеме показались люди. В ту же секунду, словно захлопнувшаяся ловушка, прекратился дождь. Он не стихал, а просто остановился. Люди почему-то тоже остановились и принялись низкими и возбужденными голосами что-то обсуждать. Дэйн ждал. Через несколько минут к четверым первым присоединились еще двое, и в постепенно проясняющейся ночи — облака разошлись — Дэйн разглядел Гоана.
Он вышел из-за дерева и выстрелил.
Ближайшие к нему двое были мгновенно отброшены назад, и Дэйн продолжал стрелять и стрелять, но ему показалось, что Гоан упал как-то чересчур быстро. Он зашел за дерево и, высунувшись с другой стороны, принялся высматривать новый угол стрельбы, действуя чисто инстинктивно. Высунувшись, он увидел, что тот человек, которого он принял за Гоана, скользнул в кусты. Похоже, он хромал. Дэйн начал двигаться все дальше влево, описывая широкий круг. Он услышал за спиной крики и только тогда понял, что огонь с джонок прекратился. Сейчас Донован отводит солдат от пляжа, правда, он начал отход несколькими минутами раньше. Учится молодежь, усмехнулся Дэйн. Выходящая луна должна застать их ниже по течению. Донован зря времени не теряет.
Дэйн снова услышал вопли и двинулся в кустарнике, параллельно Гоану, но не за ним. Чертова луна выглянет с секунды на секунду. Наверное, все-таки Гоан смертельно ранен, но если все же нет, то им предстоит чертовски интересная ночка.
Донован отвел отряд с пляжа и погрузил на джонки в отличном порядке: лунный свет перестал быть союзником и превратился во врага, и капитан хотел очутиться ниже по реке прежде, чем вьетконговцы поставят ловушку. Несмотря на то, что эта река в дельте была самой большой, она все-таки в некоторых местах невероятно сужалась, и тогда до берегов можно было достать рукой. Донован не стал дожидаться окончания второй атаки, зная, что Тран со своим контингентом двинется после нее на восток, а затем отправится назад к базе.
В светлеющей ночи он стал подсчитывать потери — шесть или семь человек было ранено. Кажется, не смертельно, и если до базы все вернутся достаточно быстро, то врач вскоре поставит их на ноги. В любом случае, потерь оказалось намного меньше, чем ожидалось, и Донован с теплотой вспоминал настойчивые указания Дэйна на то, чтобы нападение провести со всей возможной неожиданностью и внезапностью. На свете есть несколько полностью деморализующих ситуаций, и одна из них — подвергнуться атаке неожиданной, в плохую погоду, не зная вражеских сил и возможностей. Донован надеялся на то, что с Дэйном все в порядке.
Когда последний человек очутился на борту, Донован крикнул, и джонки стали поворачивать вниз по течению реки. Полное безветрие, узость и извилистость русла реки не позволяли поставить паруса, поэтому ехавший на первой джонке капитан завел мотор и лег на палубу лицом к борту, обозревая берега. Атака — если она будет — начнется именно оттуда. Также это скажет ему о возможностях вьетконговцев перегруппировываться и реагировать ответно.
Все шло нормально: джонки плыли одной строгой линией и — о, черт, подумал радостный Донован, когда первый выстрел прозвучал с берега.
Низкие борта практически не укрывали тела, но Донован прижался к палубе и, развернув свой М-16 к берегу, стал выискивать огненные вспышки. Увидев — открыл ответный огонь. И тут же вокруг него ночь взорвалась множеством выстрелов — грохот стоял оглушающий. Через несколько секунд он оказался в самой гуще ружейной схватки, которая ему и в кошмаре привидеться не могла, и где-то в глубине желудка он почувствовал дикую пустоту, каким-то образом связанную с тем участком его мозга, в котором звучала всего лишь одна-единственная фраза о том, что нечего такому замечательному ирландскому пареньку из Бостона делать в этом аду. Он перезарядил карабин и продолжил стрельбу.
Откуда-то из кустов внезапно раздался до ужаса знакомый бухающий звук. Раздался очень близко, и вслед за ним вода возле джонки Донована вспучилась и разорвалась безумным фонтаном, обдав капитана горячими брызгами. Джонка накренилась и вновь закачалась на воде, и Донован подумал о том, что, конечно, эти вертлявые лодчонки страшно неудобны и спрятаться на них негде, но зато джонку невозможно потопить без прямого попадания. Даже продырявленные, как решето, они оставались на плаву.
Второй взрыв потряс следующую джонку, и она, как и первая, накренилась и вновь прочно встала на воду. Вьетконговцы пользовались захваченным в бою минометом М-7 9, хорошо бьющим на расстояние в триста метров. Выглядел он словно обрез дробовика и заряжался таким же образом — переламывался пополам. В дельте это было любимое оружие. Херово, что у этих сволочей появились минометы.
Третий выстрел угодил в цель. Третья джонка внезапно развалилась напополам, люди полетели в воду, обломки, казалось, падают долго-долго. Донован пронаблюдал за тем, как четвертая джонка подбирает оставшихся в живых, и, повернув голову к берегу, принялся стрелять снова.
И тут все прекратилось.
Джонки прошли узкие места и вышли на открытую воду, в устье реки, распахивающейся в Южно-Китайское море. Донован сел, прислонившись к рулевой рубке, снял берет и вытер пот со лба. Поморщился. Над глазами все саднило — в кожу попали десятки, сотни крошечных заноз, видимо, отлетавших от бортов лодки. А он и не заметил…
Они вернулись на базу задолго до наступления утра, но ночь прояснилась настолько, что джонки встали к причалу, как влитые. Донован созвал короткое совещание, подведя итоги и пересчитав потери. Двоих следовало завтра же отправить вертолетом в город. Потом капитан пригласил всех выпить, а после этого радостно улегся в свой спальник. Если все пройдет хорошо, то Дэйну потребуется несколько часов для того, чтобы добраться до места встречи с вертолетом, так что…
