Александр Граков - Охота на крутых
– Понимаю и охотно выпью с вами на «посошок»... Не более того! – Старик улыбнулся и лицо его стало знакомым, где‑то виденным.
Игорь метнулся в санузел, сбросил рубашку и стал отдирать «липучку» на широком поясе с валютой. Насчитав необходимую сумму, оделся, вернулся.
– Вот! – Выложил на стол деньги. – Не бойтесь, не поддельные.
– Я же сказал – я вам верю! А теперь пусть ваш друг отнесет деньги вниз, на улицу и передаст их вон тому парню, стоящему возле «Москвича‑2141».
– А не боишься, папаша? – спросил, вернувшись спустя пять минут, Иван. – Баксов‑то куча! Сквозанет твой малый сейчас в Сочи... Кстати, там в октябре еще купаются...
– Это мой внук, – передавая «дистанционку» Игорю, ответил старик, – а он не так воспитан.
– И все‑таки, – решил после стопки «на посошок» поговорить Игорь, – передавая такие материалы, Вы подписываете себе, мягко говоря, «вышку». Вас вычислят вслед за нашими действиями – ведь ваша работа, конечно, напрямую связана с этими документами.
– Надеясь на вашу порядочность, я попрошу вас, ребята, об одном одолжении: начать свои действия через неделю‑полторы.
– Да что вам даст несчастная неделя?
– Много чего... Сын и невестка уже в Израиле. Машина, на которой уехал внук, продана. Загранпаспорта и визы оформлены. Так что через неделю мы с внуком будем уже далеко... Если вы нам предоставите эту неделю, конечно.
– Предоставим, – заверил его Иван. – А за что вы их... так? – указал на папки.
– С нами должна была ехать еще и моя внучка, – глухо проговорил старик. – Но она покончила самоубийством. В ресторане «Турист»...
– Постойте! – рванулся Игорь к уходящему. – Внучку вашу звали...
– Настей! – Хлопнувшая дверь поставила точку в их беседе.
– Едем домой, в Николаевку! – Игорь выковырял из взрывчатки детонаторы, вынул батарейки из коробочки пульта. – Или я этих гадов прямо возле РОВД рвану!
– Вся милиция‑то чем виновата? – резонно упрекнул его Иван...
Прямо с вокзала Игорь хотел ехать в больницу, к Олесе, но Иван придержал его:
– Пошли хоть помоемся, мало ли чего в тех гостиницах!
Возле подъезда дома они наткнулись на бабу Зину, «дежурившую» на лавочке:
– Вань, Инка твоя вернулась! – Любопытство так и перло из нее. – Бить будешь али как?
– На хрен она мне теперь нужна! Пусть второй женой у бухгалтера живет, – отмахнулся от бабки Иван. – Пошли, пошли, – подтолкнул от попятившегося было от входа Игоря. – Хоть глянешь на живую современную стерву!
В комнате за столом сидела красивая «наштукатуренная» под завязку женщина с пышной белокурой прической.
– Чего заявилась так рано? – с порога брякнул ей Иван. – Тебе еще полторы недели на вольном траханье предписано находиться.
– Ой, Ванечка! – Инна схватилась за голову и... бросилась к мужу в ноги. – Прости меня ради Бога, Ванечка!
– Бог простит! И твой бухгалтер облезлый. – Иван отодрал ее руки от колен. – А я развожусь с тобой! Решительно и окончательно ! И приговор обжалованию не подлежит.
– Да не за это я, Ваня! – Женщина рыдала на полу. – СПИД у меня обнаружили...
– Ха, напугала, – засмеялся Иван. – Ты вечно что‑нибудь прихватыва... Что?! – Только сейчас до него дошел смысл сказанного. – Что ты сказала?!!
– Мой анализ на СПИД в санатории дал положительный результат.
– Ой, – тихо сказал шахтер и осторожно опустился на стул. – А этот твой бухгалтер?
– Он меня заразил, подлец. Еще месяц назад! Сам признался мне.
– А может – это не СПИД вовсе? Сифилис там, гонорея... – безнадежно спросил Иван.
– В санаторной лаборатории ошибки исключены! Мне предложили уехать по‑хорошему и стать на учет здесь, пообещав сохранить анонимность.
– Так! – Иван полез на антресоль, достал пачку палочек аммонита, затолкал в них детонаторы и вынул из стола батарейку. Затем прямо из горлышка высадил полбутылки «Абсолюта». – Говори, где живет эта гнида плешивая?
Игорь, стоявший до этого у двери, попытался его образумить:
– Стой, Ваня, давай разберемся!
Иван поднес батарейки к тонким проводкам детонатора.
– Отойди, миротворец! А то прямо здесь тарарам устрою!
– Да нет его дома, Ваня! – запричитала вновь Инна. – Он все деньги с кассы фабрики снял и сейчас прогуливает их! Два чемодана денег и все самыми крупными купюрами!
– Это ты разглядела, – зло захохотал Иван. – А вот СПИДоносца – нет! Ну что же, – проговорил он, остывая, и бросил на стол взрывчатку, – тебя‑то Бог наказал справедливо, но меня‑то – за что? – не горечью добавил: – Наверное, за слишком верную любовь.
– Да не болен ты, наверное, Ваня! Ты же последние два месяца со мной постоянно ругался и пил! Один раз спьяну залез и то не до конца...
– Здесь и одного раза вполне могло хватить, до конца ли, до начала... – хмуро оборвал ее Иван. – Эх, не пойду я проверяться – не хочу крутить рулетку! – Обернулся к Игорю.–Ты где жил до появления у меня?
– В гостинице!
– Ну так пошли в гостиницу из этого... – он огляделся, – болота.
... На Инну наткнулась утром любопытная баба Зина. Обманутая тишиной квартиры шахтера с распахнутой входной дверью, она зашла внутрь, обследовала зал и, заглянув в санузел, заорала на всю пятиэтажку: тело любовницы бухгалтера плавало в кроваво‑красной воде, наполнившей ванну, а через ее край свешивалась рука с широкой резаной раной у кисти. На полу валялось окровавленное лезвие «Спутник».
Глава XVII
Максмэнз
Похоронили Инну неловко, торопливо – людей почти не было. На следующий день после поминок Игорь потащил Ивана в больницу.
– Пошли хоть проветришься. Закиснешь тут в гостинице!
В квартире оставаться на ночь они почему‑то не решались. По пути Игорь заскочил в гастроном и вышел оттуда... с двумя бутылками «Наполеона». У шахтера расширились глаза.
– Коньяк‑то зачем?
– Да ни за чем – Владу, за то, что на ноги Олесю поставил!
В больнице они быстро нашли хирурга, и Игорь, поднеся к его носу полиэтиленовый пакет с коньяком, чуть приоткрыл. Тот оказался сообразительным.
– Пошли в мой кабинет!
Пили из стаканов. После второго круга Игорь указал Владиславу на Ивана.
– Возьми у него кровь на анализ!
Иван рванулся, вскочил и... осел под рукой Игоря.
– Сиди! Так надо! Рубить надо с маху, чтобы потом не мучиться сомнениями.
– Послушайте, ребята! – Влад не понял. – Зачем кровь?
– Проба на ВИЧ‑инфекцию, – пояснил Игорь. – Только тихо. И быстро!
– Надо значит надо! – бормотал Влад, вводя толстую иглу в вену Ивана. Затем ушел в лабораторию. Не было его часа полтора.
Когда вошел в кабинет, коньяка в бутылках не было, но Иван поднялся навстречу совершенно трезвый. Только очень‑очень бледный...
– Ты покойник, – свирепо рыкнул на него Влад, – если тотчас же не поставишь бедному хирургу коньяк! Это же свинство – в гостях выжрать свой же подарок! Да здоров ты, здоров, – успокоил он шахтера, – здоровее меня раза в два!
– Так‑то лучше! – Игорь обнял засиявшего друга.
– А если бы...
– Тогда бы я сам посоветовал тебе застрелиться! – И не понять было, в шутку или всерьез сказал это Игорь. – А теперь пошли к Олесе!
– Нет уж, теперь сам иди к ней! – Влад взял под руку Ивана. – А у меня рабочий день закончился.
И они, поняв друг друга, потопали к выходу...
Войдя в одиночную палату, Игорь открыл рот и шумно втянул в себя воздух. Запаха лекарств не существовало – его перебил нежный аромат, наплывавший, как морские волны. Цветы были повсюду: на подоконнике огромного окна, на столике в углу, в ведрах на полу... Даже на тумбочке в изголовье кровати, на которой сидела улыбающаяся Олеся, даже на кровати лежал огромный букет.
– Здравствуй, Олеся!,
– Здравствуй, Михай‑Игорек! А ведь ты врун, Игорек! Натуральное трепло, говоря русским языком, и вдобавок – зазнайка!
– С чего это ты взяла? – попробовал он защититься.
– Не было в твоей жизни никакой Юдит! И любви с ней у тебя никогда не было! В противном случае я снимаю с себя звание лучшего аналитика команды Агафонова! Или я не права?
– Права, Лесечка, еще как права – не было у меня никакой любви с Юдит! Но сама она существовала, это точно. И погибла действительно в моей машине. Она была женой соседа венгра и часто пользовалась ею, когда сын, баскетболист, уезжая на соревнования, брал их авто. Я включил ее в конец дневника, который дописал там, в гостинице, пока ты утром спала... сам не знаю почему... так, на всякий случай.
– Негодяй! – Точно брошенная охапка цветов осыпала его пахучим дождем. – Воспользовался слабостью девушки и решил уйти от ответственности? Кем же тебя называть после этого?
– Сдаюсь! – Игорь поднял вверх руки, забеспокоился. – А тебе можно уже... такие вот упражнения? – показал на рассыпанные цветы.
