Михаил Серегин - Приговор воров
– Но я слышал… – начал было Григорий.
– Эту вещь, – быстро перебил его Щукин, – ищут, кроме того, и те бандиты, которые гоняются сейчас за Наташей. Но вещь им не принадлежит. Она Наташе принадлежит. Бандиты – Петрович и остальные… Те, кто стоит за Петровичем.
– Петя Злой, – прошептал Григорий, становясь вдруг очень серьезным.
– Да, Петя Злой, – кивнув, продолжал Щукин. – Они узнали, что вещь эта очень ценна, и теперь хотят заполучить ее…
«Рискую, – подумал вдруг Щукин, – мало того что не особенно складно все получается, так еще этот Григорий может испугаться таких серьезных ребят, как Петя Злой. Говорю ему грубо и простовато, но ведь этот Григорий – именно такой человек, как я понял – грубоватый и простоватый. А я в людях разбираюсь. Если излишне мудрить буду – как раз могут возникнуть осложнения. Жизнь глупее и проще».
Григорий покрутил головой, как лошадь, отгоняющая слепней.
Щукин посмотрел на него и всезнающе усмехнулся.
– Теперь ты понимаешь, Григорий, – проговорил он, – что Петрович не за твой дурацкий поступок на Наташу наехал. И она не просто так в драку полезла.
– Понимаю, – тихо проговорил Григорий, – у них старые счеты… Свои счеты.
– Вот именно, – подтвердил Щукин.
Григорий задумался. Вот этого ему как раз не стоило сейчас делать. Ту не совсем удобоваримую информацию, какую Щукин с разгону и по вдохновению ему нагородил, можно проглотить лишь не обдумывая. И поэтому, чтобы не дать ему времени понять, что что-то тут не так, Николай быстро заговорил снова.
– Если ты хочешь помочь Наташе… – торжественно начал он, – а ты ведь хочешь ей помочь?
– Да! – выпалил Григорий. – Я должен искупить свою вину…
– Очень хорошо, – кивнул Щукин, – что ты это осознал…
Григорий гордо выпрямился, насколько это ему позволили сломанные ребра.
– Итак, – продолжал Щукин, – если ты хочешь помочь Наташе, ты должен помочь мне найти Студента и отнять у него ту самую вещь.
– Я согласен, – почти не раздумывая, ответил Григорий.
– Отлично, – очень натурально обрадовался Щукин, – я так и знал, что ты настоящий мужик…
Григорий пожал плечами с видом: «А кто в этом сомневался?»
– Только я должен знать, – сказал он, – что это за вещь, которую мы ищем. А то как же я ее искать буду, если не знаю даже, что она из себя представляет?..
«Вполне резонное заявление, – мелькнуло в голове у Щукина. – Только вот что-то не придумывается у меня, какую вещь спер у мифической Наташи коварный Студент. Может, драгоценность? Вполне возможно… Ладно, потом придумаю и скажу ему».
– Потом, – твердо сказал Щукин, – потом… Сейчас не могу… Я обещал Наташе никому не говорить. Ни одному человеку! Понятно?
Григорий кивнул.
– Скажу, когда можно будет. А сейчас самое главное – найти Студента.
Григорий вдруг замялся.
– Мне только, – неуверенно сказал он, – Наташу бы сейчас увидеть…
Он робко посмотрел на Щукина.
– Вот этого никак нельзя, – строго сказал Николай, – я сам даже не знаю, где она. Она звонила мне… недавно… Скоро мы с ней должны встретиться, но… не сейчас.
– А мне можно будет присутствовать при вашей встрече? – все так же робко спросил Григорий.
– Может быть, – уклончиво ответил Щукин.
«Кстати, не исключен такой вариант, что Григорий не по своей воле пришел ко мне… – подумал вдруг Щукин. – То есть к Наташе. Вполне возможно, что он засланный казачок. Хотя его синяки и ссадины… Его и вправду здорово избили… Впрочем, его могли и пытать, чтобы он согласился сюда прийти… Да нет, ерунда это все. Я неплохо разбираюсь в людской психологии и могу различить, когда человек играет роль и когда он искренен».
– Кстати, – вспомнил Щукин, – ты мне что-то хотел сообщить?
– Хотел! – встрепенулся Григорий. – Я случайно подслушал… одну вещь. Сперва я не обратил на нее внимания, но когда ты мне все это рассказал…
– Слушаю.
– Значит, так, – прокашлявшись, начал Григорий, – били они меня не в самом помещении бара, а на заднем дворе, где мусорные контейнеры стоят и все такое прочее. Там, наверное, и сейчас на стенах и на асфальте моя кровь осталась…
Сочувственным кивком Щукин принес Григорию свои соболезнования.
– Били долго, орали, – продолжал Григорий, – что мне говорили, я тогда не совсем понимал, я еще пьяный был сильно. Я немного протрезвел, когда они на меня ведро воды догадались вылить…
– Молодцы, – отреагировал Николай.
– Они, что ли? – удивился Григорий. – Почему?
– Догадливые…
Григорий проворчал что-то и сплюнул в сторону.
– Был такой момент, – сообщил он, – когда они бить меня устали, тем более что я и говорить толком не мог. Они меня того…
Григорий вдруг потупился.
– Чего – того? – спросил Щукин.
– В мусорный бак засунули. Вниз головой, – сказал Григорий. – С-сволочи…
– Нормально…
– А сами стояли рядом и курили, – Григорий заскрипел зубами, – типа отдыхали. Я хоть тогда и мало что соображал, но воспринимать окружающую действительность кое-как мог… Я подслушал их разговор, – торжественно объявил Григорий.
«Вот это здорово! Только больно все гладко складывается, – подумал Щукин. – И окликнул он меня, и разговор подслушал. Как бы мне не проколоться… Заманит меня в ловушку и…»
– И о чем они говорили? – поинтересовался Щукин. – Во-первых, кто с кем говорил?
– Говорили пацан какой-то и Петрович, – сказал Григорий. – Как ты мне рассказывал, они и вправду ищут этого Студента. Они уже довольно долго за ним гоняются.
– Это я знаю, – усмехнулся Щукин.
– А о том, что Петрович или его боссы со Студентом по телефону связались, тоже знаешь? – спросил Григорий. – Это я слышал.
– Н-не знаю, – ответил Щукин и почувствовал вдруг, как у него перехватило дыхание.
«Не врет? Кажется, не врет…»
– Самое главное, – продолжал Григорий, – что они договорились. Студент назначил встречу Петровичу. С непременным условием, чтобы Петрович пришел один.
– Как же! – усмехнулся Щукин. – Не думаю, что Петрович это условие будет соблюдать. Пообещать-то он, конечно, пообещает…
Григорий покачал головой.
– Слушай дальше, – сказал он, – мне удалось подслушать место и время встречи. Я не думал, что это мне пригодится, но вот…
– Когда? – быстро спросил Щукин. – И где?
– На Алтынной горе, – сказал Григорий, – в четыре часа ночи. Ты знаешь, где Алтынная гора? Вот то-то… С ее верхушки на несколько километров дорогу видно. Так что если Петрович приедет не один, то Студент это заметит и успеет свалить оттуда.
«Сходится! – мелькнула мысль у Щукина. – Все сходится! Алтынная гора – как и говорил этот пьяный придурок Миша. А это значит еще и то, что вероятность предательства Шнейдера резко уменьшается».
– Умно придумано, – вслух сказал он, – в четыре часа ночи… Ночью – для таинственности?
– Вряд ли, – пожал плечами Григорий, – просто днем там народа полно – там тепло, солнышко и все такое. Море видно хорошо. Пейзаж, короче… Любят выезжающие на природу горожане там пикники устраивать… А хотя не знаю – от Студента всего можно ожидать. Кстати, – проговорил он вдруг, – тебя как зовут? Мы ведь так и не познакомились.
– Николай, – представился Николай, – Корощукин по фамилии.
– Корощукин, – вздохнул Григорий. – Какая хорошая фамилия – у Наташи такая. И лицом вы очень похожи…
– Это точно, – вздохнул Щукин. – Теперь интересно узнать, произошла ли встреча? И еще – о чем они там говорили и до чего договорились.
– Как это можно узнать? – вылупился на него Григорий. – Встреча же еще…
– В четыре часа ночи какого дня? – прервал его Щукин.
– Сегодня вроде бы… – как-то даже удивленно проговорил Григорий. – Точно – сегодня…
* * *Щукин посмотрел на часы – два часа ночи. Времени достаточно. Григорий – как только они пришли в домик Щукина – умылся и немного привел себя в порядок. Кажется, он стал немного бодрее.
– Два часа ночи, – сказал Щукин, – до встречи два часа. До Алтынной горы добираться минут сорок… Ну, час. Это если на автомобиле – дороги сейчас пустые, пробок никаких, конечно, нет.
– Ты что это? – спросил его Григорий. – Собираешься туда ехать?
– Да, – ответил Щукин, поднимаясь со своей кровати.
– С ума сошел? – застонал Григорий. – Сказал тебе на свою голову… Где ты там укроешься? А где машину спрячешь?..
– Найду, такой шанс упускать нельзя. Все равно – ночь, темно… Какие-то кустики там есть…
– Вообще-то так, – неуверенно проговорил Григорий, – но машину-то там спрятать негде.
– Это не беда, – заметил Николай.
– Почему?
– Потому что у меня машины нет.
– Как это – нет? – удивился Григорий. – А вон там что?
Он имел в виду машины, стоящие во дворе.
– Это не мои, – сказал Щукин, начиная понимать, к чему клонит Григорий, – это соседей… Местных… У меня-то своего жилья нет, приходится в этом домике торчать, где фраера-отдыхающие живут посезонно. А местные тут машины свои ставят, чтобы на стоянку не тратиться – тут же кругом домики, люди ходят. Угнать трудно.
