Мэтью Рейли - Храм
Кровь похолодела в жилах.
Люди Эрнандо.
Я уже собирался бежать за Ренко, когда плот подплыл к небольшой деревянной плотине и его пассажиры ступили на пристань, и я смог получше их разглядеть.
Я вздохнул с облегчением.
Это были не конкисты.
Это были инки.
Мужчина, одетый в традиционный костюм воина инков, и женщина с маленьким ребенком, все они были закрыты капюшонами и плащами от дождя.
Три фигуры медленно шли по главной улице, с ужасом рассматривая последствия резни на грязной дороге вокруг.
И затем я увидел это.
Сначала я подумал, что это просто была тень от ветви, упавшая на хижину у дороги. Но потом тень от ветви перенеслась от стены хижины, а другая тень осталась на прежнем месте.
Я увидел далекие очертания большой кошки, увидел черную кошачью голову, ее нос, кончики ее высоких ушей. Увидел ее рот, открытый в безмолвном предвкушении убийства.
Сначала я не мог поверить, что она была таких размеров.
Чем бы ни было это животное, оно было огромно.
И затем животное внезапно исчезло, и все, что я видел, были стены хижины, голые и пустынные, освещенные лучами луны.
Трое инков теперь были в двадцати шагах от крепости.
Я громко прошептал им на кечуа:
— Сюда! Быстрее! Быстрее!
Сначала, казалось, они не поняли, что я говорил.
А потом первое животное вышло из тени на улицу за ними.
— Бегите! — закричал я. — Они за вами!
Мужчина обернулся и увидел огромную кошку, стоящую за ними в грязи.
Животное двигалось медленно, с точностью и расчетом. Оно было похоже на пантеру. Огромную черную пантеру. Холодные желтые глаза посмотрели вниз на конусообразную морду, глаза, которые смотрели с беспрерывным холодом кошки.
В тот момент, второе животное присоединилось к первому, и две рапы уставились на небольшую группу перед ними.
Затем они обе склонили головы и напрягли свои тела, как пружины, готовые в любой момент разогнуться.
— Бегите! — закричал я. — Бегите!
Мужчина и женщина бросились бежать к крепости.
Две кошки прыгнули в погоне за ними.
Я побежал к открытому проходу, который вел с крыши крепости в основную часть здания.
— Ренко! Кто-нибудь! Помогите! Откройте главную дверь. Там люди!
Я поспешил обратно на крышу, как раз когда женщина с ребенком на руках достигла крепости. Мужчина подбежал сразу за женщиной.
Кошки быстрыми прыжками передвигались по улице.
Внизу никто не открыл дверь.
Женщина испуганно посмотрела наверх, и на мгновение я оказался зачарован его красотой. Это самая незабываемая женщина, которую я когда-либо...
Я принял решение.
Я сорвал с себя плащ и, держа его за один конец, сбросил другой с крыши.
— Хватайте мой плащ! — закричал я. — Я подниму вас наверх!
Мужчина схватился за другой конец плаща и передал его женщине.
— Иди! — закричал он. — Иди!
Женщина схватилась за плащ, и я потянул его со всей силой, затаскивая женщину с ребенком на крышу крепости.
Когда она оторвалась от земли, я увидел, как рапы набросились на воина.
Тело мужчины издано слабый звук, когда его откинуло прямо на стену крепости. Он кричал, но рапы продолжали есть его живьем.
Изо всех сил он тащил плащ, поднимая женщину с ребенком в безопасное место.
Когда они достигли края крыши, под моросящим дождем женщина схватилась за каменную кладку крыши, а другой рукой она пыталась передать мне ребенка. Это был маленький мальчик с большими карими испуганными глазами.
Я пытался удержать три вещи сразу: женщину, ребенка и плащ, и я увидел, что еще несколько рап вышли на главную улицу Вилкафора, что поглазеть на стычку.
И тогда одна из кошек за нами выпрыгнула из грязи, пытаясь схватить женщину за ногу. Но она была осторожна. Она поджала ноги в последний момент, и челюсти кошки ухватили только воздух.
— Помогите! — умоляюще просила она, ее глаза были безумны от страха.
— Я помогу! — сказал я, а дождь все бил по моему лицу.
Кошка вновь прыгнула за ней из грязи, и на этот раз ей удалось дотянуться до нее своими саблеподобными зубами и схватиться за подол ее плаща, и к своему ужасу я увидел, как весь плащ натянулся под весом кошки.
— Нет! — закричала женщина, когда почувствовала, что кошка тянет ее вниз своим весом.
— О Боже! — выдохнул я.
В этот момент кошка резко дернула за плащ женщины, она крепче сжала мою мокрую руку, но это было бесполезно, огромная кошка была слишком тяжелой, слишком сильной.
С криком женщина выскользнула из моей руки вместе с ребенком, она упала с крыши и исчезла из поля зрения.
И тут я сделал невероятное.
Я прыгнул вслед за ней.
До сих пор я не знаю, зачем я это сделал.
Может, меня заставило то, что на руках у нее был ребенок. А может быть, выражение ужаса на ее красивом лице.
Может, это было просто ее красивое лицо.
Я не знаю.
Я совсем не по-геройски приземлился в лужу грязи перед крепостью. Мое лицо обдало коричневой жидкостью и ослепило меня.
Я вытер грязь с лица.
И мгновенно я увидел перед собой семь рап, стоящих полукругом и уставившихся на меня своими холодными желтыми глазами.
Мое сердце быстро билось, и стучало в голове. Я действительно не знал, что нужно было делать.
Женщина и ребенок были прямо рядом со мной. Я вышел перед ними и яростно закричал на стаю монстров:
— Уходите, вам говорю! Уходите!
Я достал стрелу из колчана на спине и размахивал ею перед мордами огромных кошек.
Рапа, казалось, не особенно волновало проявление моей смелости.
Они сомкнулись вокруг нас.
Теперь, и вправду, надо признать, что эти грозные существа, смотревшиеся большими с крыши крепости, вблизи казались просто огромными. Темные, черные и могущественные.
Затем рапа, стоявшая ближе всего ко мне, ударила лапой по острому концу моей стрелы. Большое существо склонило голову и зарычало на меня, готовясь к нападению и тогда...
Что-то упало с огромным всплеском в грязную лужу воды справа от меня.
Я обернулся посмотреть, что это было.
Это был идол.
Это был идол Ренко.
Мое сознание было похоже на ветряную мельницу. Что делал здесь идол Ренко? Кто мог его бросить в грязь в такое время!
Я посмотрел наверх и увидел Ренко, нагнувшегося с крыши крепости. Это именно он сбросил идола ко мне.
И затем это свершилось.
Я застыл.
Такого звука я еще не слышал в своей жизни.
Это был мягкий звук, но он был чрезвычайно убедительный. Он, как нож, разрезал воздух, проникая даже сквозь звук падающего дождя.
Звук напоминал колокольный звон, высокий и протяжный.
Ммммммммммм.
Рапа тоже его слышали. И те, кто были готовы еще мгновение назад наброситься на нас, теперь стояли, уставившись в оцепенении на идола, наполовину погрязшего в коричневой грязи.
И затем случилось самое странное.
Стая рап, окружавшая нас, постепенно начала отступать. Рапы отступали от идола.
— Альберто, — прошептал Ренко, — двигайся очень медленно, слышишь? Очень медленно. Подними идола и иди к двери. Тебя пропустят внутрь.
Я с точностью выполнил его приказание.
Вместе с женщиной и ребенком, я обхватил идола обеими руками, и, прижавшись спиной к стене, мы медленно продвигались вдоль округлой стены крепости, пока не достигли двери.
Рапа, со своей стороны, внимательно наблюдали за нами с безопасного расстояния, все еще находясь под действием мелодичной песни мокрого идола.
Но они не атаковали.
И потом мгновенно большие валуны, служившие дверьми в крепость, откатили, и мы проскользнули внутрь; я зашел последним, и дверной камень сразу же закатили на место; я упал на пол, бездыханный, промокший, дрожащий и потрясенный тем, что был до сих пор жив.
Ренко быстро спустился с крыши, чтобы встретить нас.
— Лена! — сказал он, узнав женщину. — И Мани! — воскликнул он, беря мальчика на руки.
Измученный, я просто лежал на полу в стороне от всей радости.
Мне стыдно говорить об этом сейчас, но в тот момент я почувствовал укол ревности по отношению к моему другу Ренко. Несомненно, эта необыкновенно красивая женщина была его женой, этого можно было ожидать от такого стремительного человека, как Ренко.
— Дядя Ренко! — воскликнул мальчик, пока Ренко держал его высоко на руках.
Дядя?
Мои глаза открылись.
— Брат Альберто, — сказал Ренко, подходя ко мне. — Я не знаю, что ты собирался там делать, но у моего народа есть пословица: «Важен не дар, а намерение, с которым его преподносят». Спасибо тебе, Спасибо за то, что спас мою сестру и ее сына.
— Твою сестру? — сказал я, смотря на женщину, которая сняла свой промокший плащ, под которым обнаружилось расписное, похожее на тунику одеяние, тоже насквозь промокшее.
То, что я увидел, лишило меня дара речи.
Она была гораздо красивее, чем мне казалось сначала, если подобная красота вообще существовала. Ей было примерно двадцать лет, у нее были мягкие карие глаза, гладкая кожа оливкового цвета и струящиеся темные волосы, У нее были стройные ноги и красивые, но крепкие плечи, а сквозь ее промокший наряд я мог увидеть ее живот и, к моему великому смущению, ее твердые соски.
