Анатолий Сарычев - Критическое погружение
– Национальная особенность! – успел съязвить на бегу Клим.
Гарик бежал совершенно бесшумно, показывая выучку профессионального коммандос. Клим бежал, отстав от напарника всего на метр, зорко смотря по сторонам и напряженно прислушиваясь.
Неожиданно Гарик плашмя упал на землю и мгновенно перекатился под дерево с опущенными до самой земли ветвями. Клим не стал спрашивать, что случилось, и в точности повторил движение своего ведущего. Прижавшись спиной к толстому стволу дерева, Клим перешел на противоположную сторону, внимательно оглядывая свой сектор наблюдения.
Трое солдат, ломясь, как носороги на водопой, прошли в метре от дерева, переговариваясь между собой по-французски.
– Сейчас пойдут двое с датчиками массы! – предупредил Гарик, перекидывая автомат со спины на грудь.
Два худеньких солдата, держа перед собой игольчатые антенны каких-то приборов, похожих на двухлитровые пластиковые бутылки, осторожно шли по лесу. Оба солдата были черноволосыми и в кепи с длинным козырьком. Тот солдат, что шел справа, имел капральские нашивки и узенькие усики, за что Клим его тотчас окрестил Усачом.
Дойдя до дерева, под которым спрятались шантажисты, солдаты остановились и стали водить антеннами вокруг себя.
– Ты правого, я левого! – шепотом приказал Гарик, готовясь к прыжку.
Клим отрицательно покачал головой и успокаивающе положил руку на плечо напарника.
Солдатики, поводив своими антеннами по кронам деревьев, как будто бы диверсанты могли летать, внезапно негромко рассмеялись и рысцой потрусили к дереву, под которым притаились Клим с Гариком.
Моментально оценив обстановку, Клим ткнул большим пальцем вверх. Гарик не стал раздумывать, а кошкой вскочил Климу на плечи. Пара секунд, и он протягивает сверху руку Климу. Удобно устроившись на развилке в пяти метрах от земли, напарники, направив стволы автоматов вниз, приготовились к дальнейшему развитию событий.
Вытащив из разгрузки рацию, смахивающую на первый сотовый телефон, с длинной стрельчатой антенной, капрал произнес длинную фразу по-французски.
– Ничего не могу понять! – шепотом произнес Гарик, прижавшись ртом к самому уху Клима.
– Ты не понимай, а переводи! – попросил Клим, вешая автомат за спину.
– Парень зовет сюда каких-то Клода и Жульена! – недоуменно перевел Гарик.
Второй солдат тем временем скинул с плеч квадратный рюкзак и деловито начал вытаскивать из него различную снедь в армейской упаковке.
– Его абонент отвечает, что через пять минут будет! – снова перевел Гарик, по примеру Клима перевесив автомат за спину.
Кончив говорить, капрал махнул рукой, показав под дерево, на котором укрылись напарники. Солдат и капрал перенесли продукты под дерево и расстелили на опавших листьях зеленую салфетку.
Через пять минут появились еще три солдата.
Одетый в защитную пятнистую форму рослый капрал в кепи с длинным козырьком, выйдя на полянку, зыркнул по сторонам и махнул рукой. Из кустов выскользнули, как тени, два его собрата, одетые в такую же пятнистую форму. Солдаты несли привязанную к палке стеклянную бутыль, оплетенную соломой.
Ткнув пальцем в солдата второй группы, капрал указал ему на кусты, а сам скользнул под нависшие ветки дерева. Два бутыленосца скользящим шагом быстро направились следом.
Клим с Гариком переглянулись – в бутыли было никак не меньше пятидесяти литров красной жидкости.
Расстеленная салфетка военного образца, разложенные продукты – все говорило о том, что военнослужащие доблестной французской армии всерьез и надолго настраиваются на пьянку.
Капрал, по-хозяйски усевшись за импровизированной скатертью, махнул рукой. Солдат, взявшись двумя руками за пробку, стал осторожно откручивать ее. Второй коренастый солдат, обхватив бутыль двумя руками, крепко держал ее.
Смотря на покрасневшие от натуги лица солдат, Клим сам напрягся, словно помогая им.
– Просидеть часа три-четыре не шелохнувшись – трудная задача, – негромко сказал Гарик, когда солдаты налили по второй и начались застольные разговоры.
– Сиди смирно и собирай информацию! – посоветовал Клим, еле заметно изменяя положение тела.
«Птицам не очень позавидуешь!» – констатировал Клим, чувствуя определенное неудобство.
Солдаты внизу в хорошем темпе опорожняли бутыль, не испытывая никаких угрызений совести от подобного метода несения службы. Всем заправлял капрал в спецназовской форме. По его указаниям производился разлив вина, открывались новые консервы, а опорожненные банки и огрызки колбасы, упаковка аккуратно складывались в пластиковый пакет защитного цвета.
Ровно через час, повинуясь властному взмаху руки капрала, солдат в пятнистой форме выскочил из-под дерева и не торопясь пошел в кусты.
Еще через минуту его место за импровизированным столом занял солдат в обычной форме, с ходу схватившийся за бутыль.
Получив от «пятнистого» капрала легкий удар в лоб, он затряс головой и машинально схватился за автомат, но был в мгновение ока обезоружен и посажен под дерево, со скованными никелированными наручниками впереди руками.
«Красиво работает капрал!» – оценил Клим действия французского коммандос.
Капрал назидательным тоном сказал длинную фразу, после которой солдат виновато свесил голову на грудь.
Негромко запищала рация в кармане у капрала. Подняв вверх два пальца, капрал заставил всех замолчать. Послушав минуту, он скорчил кислую мину, но говорить ничего не стал.
– О’ кей! – сказал в конце разговора, вернее, монолога невидимого собеседника, капрал.
Одно движение пальцем, и стаканы снова наполнены багрово-красным вином из большой бутыли. Она была опорожнена уже наполовину. Быстро выпив, дотянулся до солдата, сидевшего под деревом. Секунда, и наручники сняты с рядового. Вторая секунда, и стакан, наполненный до краев вином, поднесен к его рту. Солдат отрицательно замотал головой, обиженно сморщив лицо, но за оружие больше не хватался, тем более что автомат держал в руках коллега капрала. Капрал не стал уговаривать, а одним глотком осушил стакан, затем быстрым шагом поспешил прочь от дерева. Все гуляки быстро потянулись за ним, не утруждая себя уборкой импровизированной столовой. На полянке перед деревом солдаты построились в шеренгу, во главе которой стал «пятнистый» капрал.
Усач вел себя тише воды ниже травы. За все время застолья он ни разу не открыл рта, но дисциплинированно поглощал вино и закуску, не забывая потчевать своего напарника.
– Сейчас прибудет большое начальство! – сообщил Гарик, поудобнее усаживаясь на ветке.
– Жрать хочется до одури, а внизу столько еды пропадает! – пожаловался Клим, бросая вниз голодный взгляд.
На поляну выбежали еще пять солдат во главе с лейтенантом. Увидев выстроившихся военнослужащих, лейтенант сказал длинную фразу. Видя, что никто не трогается с места, он коротко рявкнул, после чего солдат, включая прибежавших с ним, как ветром сдуло с полянки. Капрал в пятнистой форме, выглянув из кустов, бросил на дерево жалостливый взгляд и исчез. Вскоре на полянку гуськом выбежали не меньше взвода пехотинцев, неся на спинах объемистые тюки.
– У них сейчас начнется большое совещание, а скорее всего пьянка на лоне природы! – уныло сообщил Гарик, прижимаясь спиной к стволу дерева.
– Ты мне лучше расскажи историю израильского подводного спецназа. Вам все время приходится воевать, а это довольно сложно, учитывая ваше враждебное окружение, – попросил Клим, понимая, что сидеть на дереве им предстоит долго.
– Много я тебе рассказать не смогу, но кое-что попробую, – согласился Гарик, поудобнее устраиваясь на дереве. – История израильского спецназа имеет очень давнюю традицию. На иврите подразделения специального назначения называются «сайерет». Много лет само существование этих сил у нас скрывалось, хотя им лет больше, чем самому израильскому государству. Первые подразделения, выполнявшие разведывательно-диверсионные задачи, появились задолго до возникновения самого государства Израиль. Ударные роты «Пальмах», сражавшиеся против арабских банд, уже тогда называли себя коммандос. Костяк этого подразделения составляли молодые добровольцы и ветераны Второй мировой войны, служившие в британских коммандос. Собственно говоря, первыми частями стали подразделения морских спецназовцов 13-й флотилии, которые появились в 1940–1948 годах во время войны за независимость. Правда, одновременно с ними появилось подразделение «Шуалей Шимшон», действующее на Южном фронте, но боевые пловцы появились немного раньше. Датой рождения морского спецназа считается ноябрь 1940 года.
В середине 1940 года в Хагане[6] англичанами был создан специальный диверсионный отдел со своими задачами, которые несколько отличались от общепринятых задач коммандос. Это трактовалось специфичным отношениям местного населения к переселенцам самими англичанами, которые любили и любят до сих пор загребать жар чужими руками, ну и наверное просто временем, в которое это происходило. Англичане, конечно, решали не только наши, но в основном свои разведывательные задачи, тем более что в те далекие времена у них были еще колонии в Африке, которые необходимо было не только защищать, но и отслеживать тамошние настроения.
