Владимир Колычев - Брат, вспомни все!
— На работе, где ей еще быть?
— А точней?
— Ну, ее это, Марта Брат к себе в гости пригласила. У ребенка ее день рождения… А что тут такого?
— Как это что?.. Твоя Лена — близкая подруга Марты Брат. Вот что это значит. Или ты сам дебил, или меня за дебила держишь…
— Нет, что вы… Я и не думал что-то от вас скрывать.
— Значит, ты просто дебил…
Пришлось признать, что доля истины в этом предположении есть. А ведь и в самом деле Гоша не сделал вывод о том, насколько близки отношения между Леной и ее боссом.
— Короче, пора тебе браться за дело…
Гоша похолодел. Каждый раз, когда появлялся Митя, он ждал, что от него вот-вот потребуют конкретного дела. Но до этого дня Митя спрашивал его только о Лене. И ничего особенного не требовал. И вот самое страшное начинается…
— Ты чего молчишь? — спросил его Митя. — Язык проглотил, что ли?
И снова он почти прав. Страх парализовал Гошу, он не мог вымолвить и слова. Да и что он мог сказать?
— Страшно, да?.. Гоша кивнул.
— Да ты не ссы! От тебя много не потребуется…
— А что я должен делать?
— Ну вот, заговорил… Завтра в двенадцать дня ты со своей Леной должен подойти к магазину «Реал». Знаешь такой?
Гоша замотал головой.
— Баран, это в квартале от вашего отеля. От рабочего вестибюля…
— Я найду…
— А куда ты денешься? Конечно, найдешь. И Лену уговоришь в этот магазин пойти. Как — это твои проблемы.
— Я что-нибудь придумаю…
— Значит, будешь жить…
— Что дальше?
— А дальше тебе, дорогой, придется остаться вдовцом.
— Вдовцом?.. Что-то я вас не пойму…
— Умрет твоя Лена. Рядышком с магазином ее упокоят…
— Упокоят?.. Как?
— А вот это наше дело… Твое же дело в отель бежать. И Марту Брат найти. Сказать ей, что Лена умирает и хочет ей что-то сказать на прощание…
— Зачем все это?
— Ты должен вытащить Марту из гостиницы. Вот зачем… Что будет дальше, не твое собачье дело.
— Я подумаю…
— Подумаешь? — презрительно скривился Митя. — Да кто тебя спрашивает, недоумок?.. Ты сделаешь все, что я тебе сказал. Иначе сам знаешь, что с тобой будет…
— Вы меня убьете…
— Вот видишь, какой ты у нас умный… Откажешься — грохнем. Напортачишь — тоже грохнем. А если все будет о'кей, получишь загранпаспорт с открытой визой, билет до Вены и двести штук баксов… Останови машину!
Гоша повиновался. Митя поставил на колени кейс. Открыл его. А там пачки денег. И на них сверху загранпаспорт и билет на самолет.
— Все на твое имя. Можешь посмотреть…
Страх плюс выгода — прочный сплав для Гоши. Теперь он был не просто согласен на преступление. Отныне он был заинтересован в успехе преступной операции.
Он перебирал пачки денег, листал паспорт, рассматривал билет. И вовсе не думал о Лене, о том, что она должна умереть. Он думал о загранице. Английским и французским языками он владеет — это ему очень пригодится. А если ко всему этому приложены двести тысяч долларов — то ему и вовсе легко будет обустроить собственную уже заграничную жизнь…
* * *Никиту разбудила музыка. Это Лелька в своей комнате балуется. Выпросила у Мари музыкальный центр с караоке. И воет целыми днями. А сегодня с утра пораньше шарманку свою запустила.
Впрочем, вой — это не совсем точное определение. Вернее, совсем не точное. Лелька умеет петь. Голос у нее сильный, звонкий, тянется — почти дотягивается до верхних нот. Правда, сырой еще. Грубый. Шлифовать его надо. И профессионализма ей не хватает. Да и откуда ему взяться, профессионализму?
Никита сначала постучал в стену. Хотелось спать, а Лелька мешала. Постучал еще. Она будто не слышала его. Тогда он сам пошел к ней. Дверь в ее комнату была открыта. Лелька стояла возле зеркала в одном халате. В правой руке микрофон, в левой газета. Мух она ими отгоняет, что ли?..
Лелька сделала вид, что не заметила его. С кислой миной Никита сел на свободный стул.
Минут через пять магнитофон замолчал. Остановилась и Лелька.
— Не надоело? — постным голосом спросил Никита.
— Ни капли.
— Чего людей будишь?
— А ты что, человек? Был бы человеком, спал бы со мной в одной постели.
— Смени пластинку.
— Легко!
Она вставила в магнитофон новую кассету.
— Да я не про это пластинку!.. Хватит меня постелью доставать.
— А ты не будь занудой! Хочу и пою, понял? И не зуди, не доставай меня.
— Слушай, может, тебе где-нибудь в ночном клубе петь? Там и рвала бы связки.
— Фигушки! Я на большой сцене буду петь.
— А кто тебя туда возьмет?
— Сама прорвусь…
— Ты хоть знаешь, с чего начинать?
— Знаю! Вот! — Она протянула ему газету. — Читай!..
— Не-а, — покачал он головой. — Неохота с утра глаза напрягать. Да и очки забыл.
— Какие очки? У тебя же нормальное зрение…
— Да это я так, к слову… Ну, что там в газете пишут?
— Объявление тут. Один очень известный продюсер женскую шоу-группу на конкурсной основе набирает… Так что завтра поедем в «Эсперанто».
— Эсперанто — это международный язык. Зачем в него ехать?
— «Эсперанто» — это такой отель в Москве. Я видела его. Супер!
— Вообще-то я что-то слышал об этом отеле…
Никита почувствовал вдруг напряжение в голове. Словно кто-то пытался вытащить пробку из сосуда, в котором была законсервирована его память о прошлом. Словно, кто-то хотел более подробно просветить его насчет отеля «Эсперанто». Но нет, пробка по-прежнему надежно закупоривала сосуд.
— А зачем нам в этот отель?
— Концертный зал «Эсперанто». Там будет прослушивание… Представляю, сколько девчонок набежит…
— Ну, зал концертный в «Эсперанто» большой. На три тысячи мест. Всем места хватит…
— На три тысячи мест? Ты-то откуда знаешь? Никита задумался… Действительно, откуда он это знает?
— Ниоткуда, — пожал он плечами. — Просто знаю…
* * *— Билеты при себе? — спросил Артюх.
Четыре бритоголовых парня достали из своих курток заграничные паспорта, проверили, вложены ли в них авиабилеты. Сегодня же все они должны вылететь в Грецию. Если, конечно, все пройдет удачно.
— Оружие?
С оружием полный порядок. У всех четверых мощные автоматы «Вал». Против этих «стволов» не существует бронежилетов. Да что там «броники»! Автомобильный движок насквозь пули прошибают. Вдобавок ко всему у каждого бойца по две «лимонки». Убойный арсенал.
Эти четверо — группа подстраховки. Она вступит в дело, если оплошает снайпер. Вдруг жертва высветится в сопровождении плотного кольца телохранителей. Вдруг окажется вне досягаемости основной ударной силы. Вот тогда и выскочат из своего джипа эти ребята. И смешают с дерьмом жертву вместе с охраной.
Будет много крови. Много невинного люда ляжет Шалман за это его не похвалит. Но и не накажет Уж лучше пролить реки чужой крови, чем потерять хоть каплю своей.
Шалман настроен серьезно. Если голова Марты Брат останется на плечах, в кусты полетит голова самого Ар-тюха.
Высокопрофессиональный снайпер. Группа подстраховки — четверо до зубов вооруженных бойцов. Но эта ударная сила будет пушена в ход на завершающей стадии. А вначале нужно убрать некую Елену Михайловну. Киллер по ее душу уже на месте.
А вообще в акции задействовано порядком людей. Ведь нужно решить кучу промежуточных вопросов, состыковать все по времени — словом, подготовить удар.
Артюх очень надеялся на то, что удача улыбнется ему. Ему вовсе не хотелось, чтобы ему улыбнулась смерть.
* * *Мари оставалась дома. Она пожелала Лельке успеха.
— Будет, Лелька, на твоей улице праздник, — сказала она.
И пообещала организовать праздничный ужин.
К отелю «Эсперанто» они подъехали вдвоем. Лелька за рулем своей «девятки». Никита в качестве пассажира-телохранителя.
Отель впечатлял. Фешенебельная громада. Колосс на мраморно-гранитных ногах.
— Круто! — восхитился он.
Лелька даже не поняла, о чем он. Ее не интересовал сам отель. О нем она даже не думала. Все мысли — в концертном зале, к которому уже стекались толпы девчонок, красивых и не очень. Пешком и на авто. Неудивительно, что все подступы к концертному залу были заставлены машинами. Лелька никак не могла найти место, чтобы приткнуть свою «девятку».
— Не надо нервничать, — сказал ей Никита. — Проезжай чуть вперед. Вон вижу свободное место напротив рабочего вестибюля…
— Откуда ты знаешь, что это рабочий вестибюль? — спросила она. — Ты что, здесь уже был?
Никита только пожал плечами. Никогда он здесь не был. Но знает, что это не парадный, а рабочий вестибюль. Им пользуется руководящий и обслуживающий персонал отеля.
Лелька припарковала машину. Поправила прическу, подкрасила губы перед зеркалом заднего вида. Перекрестилась. Собралась выходить.
