Лев Пучков - Тротиловый эквивалент
— Зачем?
— Давай, давай…
Заявка была предъявлена. Полковник прочел ее, гнусно усмехнулся (совсем как Глебыч — наверно, подхватил швейковскую бациллу, пока сидел в джипе) и показал бумажку нам. Там было написано, что следует сопроводить подследственного Дадашева (без инициалов) в количестве 1 шт. на следственный эксперимент и обратно. В общем, все, как положено.
— Вы Дадашева брали? — уточнил Иванов.
— Да, мы брали. Но…
— И привезете обратно Дадашева. В количестве один штук. Без инициалов.
Синие Петрушин и Вася одобрительно хмыкнули, а Серега заверил:
— Он даже лучше, чем первый. Намного лучше! По первому уже отработали, а этого еще крутить и крутить!
— Меня посадят за это, — хмуро заметил спецназовец, не желая принимать участия в общем припадке веселья. — Если это такая шутка, то она не получилась.
И вообще.
— Ничего тебе не будет, — Иванов ткнул пальцем вверх. — Все схвачено и обговорено. С начальником штаба я вопрос решу.
Тут полковник немного покривил душой. Схвачено как раз было насчет двух Дадашевых разом, а не по отдельности. За младшенького кое-кому вскоре предстоит ответить… Но захват Сулеймана все же был маленькой победой, на этом, видимо, он и собирался играть в предстоящих объяснениях с Витей. Представьте, как бы все выглядело, если бы мы упустили обоих сразу…
Глебыч ковырялся под машиной совсем недолго, от силы минуты три. Потом вылез, свернул в трубочку баранью шкуру (он ее под себя подкладывал) и трусцой припустил к позициям.
— Зачем шкуру взял? — заинтересовался практ тичный Вася.
— Хорошо выделана, — заметил слегка запыхавшийся Глебыч. — Подушку сошью, под жопу подкладывать.[29]
— Это правильно, — похвалил опытный Петрушин. — Баран — животная полезная.
Это не только пуд хорошего мяса, но и шкура, которая предохраняет от ряда жопных заболеваний и всего такого прочего.
— Ну, блин… — сибиряк Вася (дома у них баранов нету, все больше медведи и прочие хищные млекопитающие) завистливо вздохнул. — Сколько раз я мимо таких шкур проходил… Все. В первом же селе, первая шкура — моя!
— И что там? — поинтересовался Иванов, кивнув на джип.
— Не подлежит, — Глебыч с сожалением покачал головой. — Мастер работал.
— А может, как-нибудь… А? — с надеждой уточнил Петрушин.
— Не-а, не подлежит, — Глебыч разложил шкуру на земле, аккуратна на нее улегся и посмотрел на часы. — Ложись.
— Чего? — не понял Иванов.
— Десять кило тротила, куча железа — это вам не поясок, — флегматично пояснил Глебыч и опять посмотрел на часы. — Кое-что прилетит и сюда. Короче — ложись. Я заряд активировал. Через семь секунд рванет. Шесть… Пять…
— Ложись!!! — рявкнул Иванов и плюхнулся, где стоял.
Все дружно последовали примеру старшего.
Дух!!! — и правда, рвануло, и над головами что-то нехорошо этак просвистело.
— Тебе лечиться надо, Глебыч, — расстроенно заметил Иванов, вставая и отряхивая грязный бушлат. — И шутки у тебя — такие же.
— Такая тачка пропала! — сокрушенно вздохнул Петрушин, глядя на дымящуюся груду металла.
— Сулейман будет недоволен, — Глебыч кивнул на «рафик» и с благодарностью подмигнул мне. — Вот уж кто любил свою железяку!
— Кстати, насчет Сулеймана, — Иванов озабоченно посмотрел на часы. — Давайте-ка, хлопцы, грузиться и полетели отсюда.
— Думаете? — усомнился Петрушин, понятливо глянув в сторону посадок.
— Думаю, — Иванов кивнул летчикам. — Насчет «бросили командира» — это вы маленько погорячились. Может ведь получиться и по-другому. Если задержимся немного… как бы к нам сюда через часок весь его отряд не пожаловал, командира выручать.
— Они из посадок не вылезут — прямо на подходе в лапшу покрошат, — Петрушин кивнул на вертолеты. — Пусть прямо сейчас взлетают…
— «Стрелы», — опроверг утверждение младшего Иванов. — Это люди Сулеймана накрыли два последних борта. По оперативным данным, у него еще как минимум с десяток осталось.
— «Стрелы» — нехорошо, — озаботился командир первого экипажа. — А что ж они сразу не влупили?
— Сразу они с нами договариваться ехали, — пояснил Иванов. — И задача такая не стояла. А сейчас их командир у нас и сгонять за «стрелами» — только вопрос времени.
— Если подвезут — тогда вообще хоть не взлетай, — занервничал командир экипажа. — Давай, грузите своего пленного, да погнали.
— А ВОП? — напомнил Петрушин.
— Да, ВОП, — летчик почесал затылок. — Вроде как бросаем парней. Если эти сюда припрутся, достанется им…
Угроза и в самом деле была более чем реальная.
Получалась техническая «вилка». Если везти пленного колонной, даже имеющей в составе четыре «БМП» и при поддержке с воздуха, нельзя было исключать риск нападения. Если же просто транспортировать по воздуху, не исключено, что таких умных, как Сулейман, в его отряде не осталось… И кто-то может принять решение элементарно отомстить за потерю командира. Не повесишь же плакат на вертушки:
«Не стрелять, личный борт Сулеймана!»
— Никто не припрется, — заявил Иванов, немного поразмышляв. — Мы сейчас сделаем от обратного. Придется делиться…
— То есть? — вскинул бровь командир экипажа.
— Выдадим военную тайну, — подмигнул Иванов. — По всем каналам сообщим, что доставляем добычу бортом. И какую именно добычу. Да, надо обязательно уточнить: накачали снотворным, спит, безопасен… А то мало ли как они истолкуют его неподвижность при транспортировке… Они перехватят. Тогда нападать на колонну нет смысла. И — никаких «стрел».
— А если не перехватят? — усомнился командир ВОП.
— Перехватят, можешь не беспокоиться, — успокоил Иванов. — Дай команду, пусть вся твоя броня по бортовым то же самое передаст. И продублирует пару раз.
И не забудь: снотворное, спит, безопасен. Понял?
— Понял. Спит так спит.
— Ну вот. И собирайтесь потихоньку. Сколько надо?
— Как минимум часа полтора, — командир обвел рукой свое хозяйство. — Можно было бы быстрее… но жалко все бросать.
— И не надо бросать, — разрешил Иванов. — Через полтора часа будет тебе прикрытие с воздуха, я отвечаю. Как прилетим, сразу распоряжусь. Все, ребята, по коням…
***
Сулейман, как вы понимаете, летел отнюдь не в гордом одиночестве. Он же тутошний король, как королю без свиты?
В качестве свиты присутствовали следующие личности: Иванов, Глебыч, Вася Крюков, ваш покорный слуга, двое уиновских спецназовцев и их командир.
Приподборе свиты руководствовались исключительно здоровой целесообразностью.
Бойцы Минюста горели желанием окончательно разрешить неприятный вопрос с подменой и потому не отступали от пленного ни на шаг. На предложение садиться для большего комфорта в другой вертолет отказались. И вообще, мне показалось, что они бы всей кодлой залезли в первый, да кабина восьмиместная, никак не получится.
— Правильно, ребята, — бесхитростно одобрил Глебыч. — Это еще тот конь.
Вдруг спрыгнет по дороге…
Всем остальным было необходимо присутствовать при допросе. Иванов — основной разработчик, я — по профилю, Глебыч нужен был потому, что речь в первую очередь пойдет о саперах, а Вася лучше всех знает местность и виртуозно работает с картой. Ему нужно будет выдрать из контекста наиболее интересные точки на местности, которые назовет Сулейман, и тут же, по ходу, «набить» обстановку на карте.
Остальных оставили на ВОП, чтобы помогли военным собраться и сопроводили в обратный путь. Пара лишних пулеметов «бардака» да трое метких стрелков (Лиза в том числе) — это хорошее подспорье на марше. Там один Петрушин чего стоит. А то, не дай бог, случится что — потом ведь хоть вообще на люди не показывайся.
Скажут — парни там из-за вас торчали, а вы их использовали и бросили за ненадобностью…
Пока летели, мы с Ивановым наспех накидали вопросник. Сулейман вел себя вполне прилично, ругани и художественной прорисовки перспектив нашей безрадостной судьбы не было. Наверное, потому, что абреку было дурно после химии. Антидот ему ввели еще в машине, иначе бы загнулся. Сейчас, задним числом, можно и признаться: это ведь не какой-то медицинский препарат был, а самый натуральный яд растительного происхождения. Не вкололи бы антидот в течение десяти минут, загнулся бы абрек. А может, и раньше — пока антидот действовать не начал, он (абрек а не антидот) был синий и признаков жизни вообще не подавал.
Сулейман пока не отошел — даже шевелиться не мог. Он неотрывно смотрел на Глебыча мутным взглядом и тихонько икал. Лицо Глебыча выражало сочувствие. Он прекрасно знал, что это только цветочки: в ближайшие двое суток из пленника постараются выжать все, что он знает, и эксперименты с химией будут продолжаться до победного конца. Только с другой химией и до какого именно (или чьего именно) конца — пока не совсем ясно…
