Сергей Дышев - Гасильщик (Сборник)
– Вижу, что Ряхин. С этого бы и начинал, товарищ выпускник… Из уголовного розыска. Ну, что там случилось, Андрей? Что-то натворили наши дети?
– Нет, ситуация другая, Клавдия Порфирьевна. Пропала ваша выпускница Маша Лихолетова.
– Ну а мы чем помочь можем? – недоуменно спросила директриса.
– Дело в том, что мачеха, которая ее воспитывала, абсолютно не знает, кто ее друзья, знакомые, одноклассники.
Клавдия Порфирьевна задумалась.
– Да, помню эту девочку. У нее родители рано умерли. Сложный характер… Но очень способная.
Директор повернулась к компьютеру, открыла файл с адресами и телефонами учеников, распечатала на принтере.
– Вот, пожалуйста. Но под вашу личную ответственность, товарищ оперативник.
– Да, конечно… Скажите, а с кем из преподавателей я смог бы побеседовать? Но не сегодня…
– Пожалуй, с классным руководителем – Ларионовой Светланой Васильевной.
– Тогда вы ее предупредите? Приду я или мой коллега.
– Хорошо… Но, только обязательно позвони, когда Маша найдется.
– Конечно, Клавдия Порфирьевна.
Все то же 2-е число, и вечер, однако.
Кошкин, лениво оглядевшись для приличия, вошел в подъезд. В этом типовом доме и проживала пропавшая девушка Маша. Сергей достал блокнот и стал вполголоса читать выписку из домовой книги: фамилии жильцов и номера их квартир.
– Квартира № 33 – Кухаркин Роман Евгеньевич. Квартира № 34, проживают Шпонка Варвара Борисовна, Лихолетова Мария Олеговна. Мария, Маша, Машенька… Заглянем-ка к товарищу Кухаркину.
Кошкин коротко нажал на звонок. Дверь слепая, глазка нет. В напряженной тишине послышался скрип половицы. Кошкин еще раз даванул на электрическую «пуговку». Стало еще тише. И тогда Кошкин по наитию постучал «условным» стуком: тук-тук… тук-тук-тук. И чудо свершилось: дверь тут же распахнулась. На пороге стоял, щурясь, сосед Маши, Роман Евгеньевич – небритый мужчина лет 45, в клетчатых шортах до колен и темном свитере под горло.
– Ты кто? – подозрительно спросил Роман.
– Свои… – небрежно ответил Кошкин.
– Ну, заходи. Чего-то не припомню тебя.
– Серега я…
– А-а, без очков не узнал. Принес чего-нибудь? А то у меня как в боулинге.
– Это как?
– Шаром покати, – пояснил Роман.
– Так я схожу сейчас.
– Может, и бутылки заодно сдашь? – спросил Роман.
Кошкин отмахнулся от такой перспективы:
– Да у меня хватит…
Ромка тихо прикрыл дверь. Кошкин вздохнул:
– Уцелевший образчик социалистической общности…
В стандартной кухне Ромки Кухаркина имелась видимость холостяцкого уюта: чисто, красиво, никакой грязи. Даже цветочки на подоконнике… Интеллектуальные пристрастия хозяина выдавали лежавшие горкой на полке видеокассеты с надписью на корешках: «Криминальные истории». На столе, как разобранная постель, лежала раскрытая пухлая книга, которую, как видно, Ромка читал еще со школьных времен. Появление гостя привело его в возбужденное состояние, он заложил страницу книги салфеткой, положил ее на подоконник. Напевая старинный шлягер Пугачевой, Кухаркин поставил на плиту кастрюлю с водой, надел очки, лежавшие на столе, достал из ящика картошку, начал ловко ее чистить.
– Серега… Серега… – вслух пробубнил он. – Совсем память отсохла.
Кошкин тем временем успел отовариться в местном продмаге. Подойдя к двери Ромкиной квартиры, вновь постучал условным стуком.
Послышалось жизнерадостное:
– Да открыто!
Кошкин толкнул дверь и прошел на кухню. Выложил из пакета на стол бутылку водки, две бутылки пива, срез ливерной колбасы и буханку черного хлеба…
Роман оценил:
– О, правильно! Водка без пива – это кощунство… Представляешь, Серега, как с женой я развелся, так все дружбаны и перевелись. Как будто забыли мой адрес. Я потом долго анализировал, размышлял… И допер! Им экстрим нужен был. Приходят ко мне: «Тук-тук, жены нет?» Нет! Садимся, наливаем, закусываем, отдыхаем… А тут звонок – благоверная явилась. Им, Серега, я тебе скажу, в кайф было, как она меня чихвостила. А когда Ритка в ударе была – и пацанам перепадало. Со сковородой гонялась по всей квартире. Во, цирк был!
Ромка вздохнул с сожалением.
Кошкин налил по стопарику. Ромка отложил нож и недочищенную картофелину, взял рюмку. Чокнулись.
– Ну, за встречу! – провозгласил Кошкин.
Роман, изящно отогнув мизинец, выпил, будто в рюмке была не водка, а божественный нектар. Выпил – и закашлялся; торопливо запил пивом.
– Не пошло, – констатировал Сергей. Пиво он пить не стал.
– А-га… – выдавил Роман.
Кошкин показал на стопку кассет:
– Увлекаешься?
– А больше смотреть нечего…
– Слушай, Роман, тут, говорят, у соседки твоей дочка пропала?
– Да какая она дочка ей! Падчерица… Спит и видит, как бы ее из квартиры выжить. Привела еще какого-то Чурбана или Курбана… Прижился, паразит… Вот из-за него и все скандалы… У меня в квартире тихо, как в лесу, – все слышно. У нее ж отец лет семь назад умер от инфаркта… А Варька с тех пор родственников мужа, а там мать и брат, то есть Машке – бабка и дядька, так вот, даже на порог не пускает. Боится, что на квартиру будут претендовать…
– А может, девчонка загуляла? Дело молодое, гормоны…
– Гормоны – у гармониста, – разъяснил Роман. – А Машка – она девчонка серьезная, хочет учиться. Работает в парикмахерской… Я так думаю, Серега, они ее и придушили, а труп в лесу закопали…
– С чего ты взял?
– А у них накануне такой крик стоял, – вполголоса сказал Роман, – что я даже проснулся: чего-то падало, грохот. Даже этот гугнивый Курбан, всегда молчал в тряпочку, а тут свои права стал качать… А потом – гробовая тишина…
Кошкин налил по второй. Роман снова отогнул мизинец и, резво подымая рюмку, зацепил им за ручку кружки; кружка опрокинулась, на стол вылился чай.
– Вот незадача… – сокрушенно сказал Роман, чокнувшись с гостем. – Сегодня утром Варвара обзвонилась, к соседям, ко мне прибегала… Машу, говорит, не видел случайно? Не была у тебя? Откуда – от сырости? Чего ей делать у старого холостяка?
– Ну, давай, чтоб разрулилось, – ввернул Кошкин.
Роман снова привычно оттопырил мизинец.
– Чтоб нашлась…
Он задумался, держа рюмку, тут у него зачесалось в носу, он ковырнул мизинцем, и – беда: водка пролилась ему на шорты.
– Ой-е-е-ей!!! – заорал он, будто на ляжки ему пролился расплавленный свинец.
Глаза у Ромки заблестели: то ли от слез, то ли от начальной стадии опьянения.
– А ты попробуй не оттопыривать, – флегматично заметил Кошкин.
Роман вздохнул.
– Привычка… Мою жену тоже это раздражало. А вообще, Серега, чтоб ты знал, это – тайный знак принадлежности к дворянству.
Роман закашлялся.
Кошкин торопливо налил водку в рюмку. Роман, кивая, поблагодарил, снова оттопырил мизинец.
– Мизинец!!! – закричал Кошкин.
Роман поспешно пригнул палец. Выпили.
– Вот видишь… – наставительно произнес Кошкин, встал из-за стола. – Ну, ладно, Ромка, мне пора.
– А допить?!
– Больше трех нельзя. Служба… – строго пояснил Кошкин.
– Да какая еще служба?
– Да та, которая на первый взгляд как будто не видна, – усмехнулся Кошкин. – Извини, не успел представиться, видишь, попал сразу в твои дружеские объятия. Даже растерялся… Ты, Ромка, живое ископаемое эпохи развитого социализма. Душа и квартира – нараспашку… Я, Ромка, опер из уголовного розыска, Сергей Кошкин.
Кошкин достал удостоверение, протянул ошалевшему Ромке.
– Ну, мужик, ты даешь, – очумел тот. – Я тут… нараспашку… Значит, ты меня колол? Мастак…
Кухаркин обиделся, замолчал, уставился в окно.
– Ну, чего ты обиделся?
Роман поднял вверх палец.
– Я с тобой водку пил! А ты… Нет у вас, ментов, совести…
– Ну, чего ты, в самом деле? – вопросил Кошкин. – Ты ж сам меня пригласил!
– А про условный стук откуда узнал? – буркнул Роман.
– Этот условный стук любая девочка из общежития знает, – наставительно пояснил Кошкин. – Которая мальчика ждет.
– Да, лопухнулся… – Ромка почесал затылок. – Ну, давай допьем, что ли?
– В другой раз. А мне сейчас – к твоим соседям. С Курбаном познакомиться хочу.
– Познакомься… Только ты не говори, что у меня был.
– И ты не говори, что опер приходил.
– Заметано, – согласился Роман.
Обменялись рукопожатием. Роман тихо открыл дверь, выпустил Кошкина. Сергей подошел к двери, нажал кнопку звонка.
Дверь тут же открылась. На пороге стоял Савушкин в куртке. Очевидно, только что вошел в квартиру.
– О, как! – изумился Кошкин.
– Тебе чего? – сурово поинтересовался Савушкин.
– Пришел познакомиться поближе.
– Я что тебе сказал? – нахмурился Савушкин.
– Уже был… – тихо ответил Кошкин, кивнув на соседнюю квартиру.
Савушкин по-хозяйски разрешил:
– Ну, заходи…
За спиной у Савушкина молча стояла Варвара.
