Сергей Самаров - Тридцать первый выстрел
– Да, но я думаю, в случае активной стрельбы двое снаружи сразу уйдут, бросив этих, – высказал свое предположение майор Желобков. – Вероятно, это командование.
– Может быть… Судя по тому, как они двигаются, это не бандиты, а спецназовцы. Умело ходят.
Устав ждать появления врагов, я снова повернулся к окну и поднял тепловизор. Мой оппонент с биноклем лежал на прежнем месте. Второго я уже не видел. Мне нужно было шире раскрыть свое окно, чтобы захватить всю площадь обзора, а это могло нас демаскировать.
– Я – Тридцать Первый. Соловей, где второй?
– Подходит к углу ангара, пытается обойти его.
– А тройка?
– Под дверью. Совещаются. Готовятся.
– Сможешь достать второго?
– Он перебегает от укрытия к укрытию. Грамотно… Словно знает, что под прицелом. Но я попробую.
– Не сразу. Как только тройка войдет в ангар.
– Тридцать Первый, у парня с биноклем винтовка с оптикой. Готовится прикрывать.
– Понял. Это меняет ситуацию. Тогда снимай его… Я – Тридцать Первый. Иерей, слышишь меня?
– Я – Иерей, – отозвался капитан Поповский, занимающий позицию в развалинах кирпичного сарая.
Мастер спорта по лыжам – это не мастер спорта по легкой атлетике, но тоже бегать умеет.
– Суперлубрикант – отставить. С тройкой мы здесь справимся и никого не выпустим. Как только Соловей отстреляет парня с биноклем и снайперской винтовкой, сразу беги наперерез второму, тому, что уходит за угол. Я или сам поддержу, или кого-то пошлю в помощь. Нужно взять его живым. Это явно спецназовец, причем надеюсь, что китайский…
– Никогда не покупаю китайских вещей, – зачем-то сообщил капитан.
– Смотри, чтобы он тебя не купил, – предупредил я.
– Внимание! – перебил наш разговор майор Желобков. – Дверь приоткрылась. Чуть-чуть. Смотрят сквозь щель. Им должно быть видно кресло. Не полностью, но сбоку. Жалко, что манекены храпеть не умеют. Но вытянутые ноги хорошо рисуют ситуацию… Всем приготовиться!
Все и без того были готовы, как бегуны на старте, ждущие выстрела. Даже я приготовил свой автомат, привычно поставив предохранитель на стрельбу одиночными выстрелами. Но моя задача чисто страховочная. Если уж я поручил проведение засады своему заместителю, пусть он и командует. Так заведено у нас в группе. Я же в данной ситуации взял на себя задачу подстраховать парней на случай, если что-то пойдет не по плану и возникнет угроза для кого-то. Моя способность к быстрой стрельбе в состоянии обеспечить группе дополнительную безопасность.
– Заходят… – сообщил наушник «подснежника» голосом майора Желобкова.
Впрочем, комментировать события уже не было необходимости. Самая «слепая» позиция была у меня. Но моя «слепота» кончалась после первого же шага пришельцев за высоким дверным порогом. Остальные бойцы занимали позиции с полным обзором и были готовы вступить в действие в любую секунду.
– Вижу, – сообщил я.
Бандиты заходили один за другим, крадучись, словно были готовы в любую минуту повернуть назад или залечь в боевой позиции. Правда, на голом бетонном полу занять боевую позицию трудно, если не за что укрыться – а укрыться перед воротами было действительно не за что. Все лишнее было заранее убрано, и не ради гостей, а ради дельталета, чтобы ничто не мешало его выкатывать.
Кресло с манекеном-часовым бандиты заметили сразу и, надо полагать, уже обсудили ситуацию перед входом в ангар. Поэтому один из них остановился в десятке метров от кресла, заняв позицию прямо за его спинкой. Полумрак делал свое дело, и бандиты приняли манекен за часового, тем более что из-за кресла высовывался ствол автомата. Двое других скользящими шагами двинулись к «тележке» мотодельтаплана. Хорошими шагами, как раз такими, при которых очень даже удобно скользить. Я наблюдал с любопытством, зная, что для третьего майор Желобков выделил специального «соглядатая». Я же очень хотел посмотреть, как будут выглядеть бандиты на поверхности, лишенной трения. Пройти бандитам следовало только несколько шагов.
И в это время наушник «подснежника» донес глухой звук выстрела «Винтореза». У этой винтовки хороший глушитель, и выстрел стало слышно только потому, что лейтенант Свистинов прижимался к прицелу, при этом микрофон соприкасался с ВСС.
– Я – Соловей. Бинокль потушил.
– Угу… – ответил я тихо. – Иерей – вперед!
– Понял. Пошел, – спокойно доложил капитан Поповский.
Мне не было необходимости отворачиваться к окну, чтобы проследить за капитаном. Он, конечно же, пошел в скрытное преследование. Но если тот тип, что скрылся за углом, заметит преследование, он будет уходить в противоположную сторону. Значит, его следовало притормозить. А сделать это мог шум внутри здания.
– Мерседес, работай. Начинай через пятнадцать секунд. Выбивай клинья. Не бойся шуметь – здесь уже все начнется и закончится. Осторожнее с противником; возможно, это китайский спецназовец. Они бьют основанием ладони в межреберье.
– Руку не жалко, пусть бьет, – отозвался майор Казионов. – Я в бронежилете…
Разговор не помешал мне наблюдать за происходящим внизу. Там все шло своим чередом. Бандиты неуклонно приближались к моменту своего попадания в полосу отсутствия трения, и все совершилось так, как и должно было совершиться. Они ступили на суперлубрикант одновременно – и сразу оказались в неловком положении. Целенаправленное поступательное движение не позволило им вовремя почувствовать опасность и остановиться, чтобы сделать шаг назад. А когда они что-то поняли, если вообще хоть что-то сумели понять, было уже поздно. Руки вскинулись в сторону крыши, а задницы стремительно полетели вниз. Почти сразу ночные гости уронили оружие, которое мешало им удержать равновесие; автоматы стремительно покатились по бетону, удаляясь от них.
И в этот момент прозвучал выстрел, одиночный и точный. Я смотрел на бандитов-акробатов и потому выпустил из поля зрения третьего. Тот, видимо, вскинул оружие и приготовился к стрельбе. Но встречный выстрел старшего лейтенанта Солодова, который вышел из-за колонны, опередил его очередь и выбил из рук бандита автомат. Остальное было делом техники. Сразу три офицера моей группы оказались рядом с обезоруженным и к тому же легко раненным бандитом. Его не скручивали, просто уложили тремя одновременными ударами в три болевые точки. Бандит рухнул лицом в бетон. Майор Желобков наступил ему на шею, слегка придавил и тут же скомандовал:
– Спасите утопающих, иначе они еще долго будут кувыркаться!
Бандитам бросили веревку, но они не взяли ее. И только тут я понял, что должно произойти. Понял еще до того, как увидел, что один бандит, лежа на спине, сунул руки под бушлат. Взрыв прогремел почти сразу. Двое офицеров моей группы, стоящие неподалеку, и майор Желобков контролировали ситуацию, и потому среагировали правильно, успев броситься в сторону и распластаться по бетону. Но осколки от взрыва самодельного взрывного устройства разлетелись далеко. Даже рядом со мной, стоящим достаточно высоко над местом, просвистела пара и ударила в кровлю, пробив ее.
Я поспешил спуститься, на ходу поправляя микрофон «подснежника»:
– Никого не зацепило?
– Бедро пробило, – сказал старший лейтенант Солодов. – Кажется, только мягкие ткани. И в бронежилете две вмятины.
Он был ближе других к месту взрыва.
Еще с лестницы я увидел, что от первого бандита почти ничего не осталось. Второму достались только осколки, но в немалом количестве. Как это называют медики, «ранения, не совместимые с жизнью». Он умер мгновенно. К нашему счастью, этот бандит находился между взрывом и дельталетом и своим телом защитил то, что намеревался уничтожить. Хуже было другое. Майор Желобков склонился над третьим бандитом, посмотрел – и развел руками.
– Что с ним, Тридцатый? – спросил я.
– Всего один осколок. Но в висок. Конец фильма…
– Иерей, Мерседес, вся надежда на вас. У нас все убиты. Нужен пленник! – чуть не прокричал я в микрофон.
– Тридцать Первый, я не вижу его, – сказал капитан Поповский.
– Мерседес! – позвал я требовательно.
– Я на улице, – отозвался майор Казионов. – Противника не вижу. Иерей уже неподалеку, приближается ко мне.
– Куда он мог деться?
– Только в сторону гаража пойти, – предположил лейтенант Свистинов. – Мне этот путь просмотреть невозможно, ангар мешает.
– Никифорович, за мной! – скомандовал я. – Тридцатый, продолжай охрану. Если он не ушел, то может и сам произвести взрыв. Расставь людей!
Сам я вместе с капитаном Волоколамовым уже выскакивал за ворота. Мы даже осматриваться не стали – сразу побежали к углу здания, свернули за него, и только там я поднял бинокль. Впереди сразу выделил фигуры разговаривающих майора Казионова и капитана Поповского. Просмотрел всю стену, нет ли возможности забраться на крышу по пожарной лестнице или по водосточной трубе, но ничего подходящего не нашел. Все окна, как я знал, были забраны сеткой-рабицей, и через окно в ангар проникнуть было невозможно. Только после этого я стал просматривать вероятный путь для бегства. До забора, отгораживающего гараж от остальной территории, было около шестидесяти метров. Тренированный спецназовец преодолеет это расстояние быстро. Наверное, и преодолел, потому что тепловизор никого не выявил.
