Сергей Самаров - Департамент «Х». Прицел бога
Еще Кирпичников был доволен тем, что теперь ему нет необходимости звонить с докладом генералу Апраксину. Виктору Евгеньевичу принесут распечатку разговора Турумтая со своим командующим, и там будет исчерпывающий доклад. Все равно Апраксин не имеет возможности вмешаться в иранские события. А события эти виделись Владимиру Алексеевичу не самыми приятными. Попасть между двух жерновов – хорошего мало. А с международным отрядом, кажется, так и получилось. Политическая ситуация в Иране сложная. Есть президент страны, сильный президент. Есть армия – и она тоже не слабая. Но у президента не заладились отношения с верховным лидером Ирана аятоллой Хаменеи, у которого под рукой имеется противовес армии в виде «Корпуса стражей исламской революции». Какие причины порождают конфликт между президентом и духовным лидером, Виктора Алексеевича не интересовало. Его волновало лишь то, как выполнить задание и не стать жертвой внутриполитических иранских разборок на высшем государственном уровне.
Разговаривал Турумтай долго. Но любой разговор имеет как начало, так и конец. Наконец иранский подполковник вернул Кирпичникову его служебную трубку; сам он выглядел довольным и почти веселым.
– Чем он тебя осчастливил? – спросил Вельчанинов, лучше других знающий Турумтая и потому сразу заметивший перемену в настроении подполковника.
– Эфенди генерал меня выслушал, расспросил подробности и обещал принять меры. И разрешил мне звонить ему в любое время суток, даже ночью. Он предупредит всех своих помощников, чтобы меня напрямую соединяли с ним. Эфенди Джафари знает о нашей операции и внимательно следит за ней, считая ее важной для безопасности Ирана. Если у него будут какие-то данные, он позвонит на эту трубку. Я предупредил, что аппарат принадлежит российскому полковнику. Он попросит позвать меня.
– Я позову, – согласился Кирпичников, довольный тем, что предоставил российской стороне возможность дополнительного выхода на такое значимое в иранской иерархии лицо, как генерал Джафари. По большому счету, это почти равноценно выходу на президента исламской республики. – Но я прошу не расслабляться, потому что обещание генерала разобраться с ситуацией не делает наше положение более стабильным. На мой взгляд, продолжать действовать по плану, известному противнику, – это самоубийство. А я лично склонности к суициду не имею, и в других это не одобряю. Есть какие-то деловые предложения?
– Главное предложение, – сказал Вельчанинов, – побыстрее убраться отсюда. Сюда могут прилететь другие вертолеты. Место натовскому командованию известно...
Разговор прервался вызовом «подснежника» – кто-то желал установить связь. Кирпичников и Вельчанинов одновременно включили свои радиостанции. Посмотрев на них, то же самое сделал и Турумтай.
2
– Я – Лесник. Первый, как слышишь?
– Я – Первый. Слушаю тебя, Сергей Викторович.
– В небе «беспилотник». Высота навскидку две с половиной тысячи метров. Летит в нашу сторону. Пока не долетел, хорошо бы «принять» его на встречном курсе «Стингером». У нас в вертолете остался один заряженный.
– Я – Далай-лама, – вступил в разговор Гималай Кузьмич Слепаков. – Американцы вскрыли контейнер с «Иглой», только достать не успели. Могу подготовить.
– «Игла» лучше «Стингера», – согласился подполковник Лукошкин. – Что делаем, командир?
– Готовь «Иглу». В темпе. Бей на встречном курсе, пока до нас не долетел.
– Понял. Работаю.
Кирпичников обернулся и увидел, как Слепаков вытаскивает из контейнера тубу. Лукошкин бежал в его сторону. Расконсервировать и подготовить «Иглу-С» к стрельбе даже по нормативам занимает двенадцать-тринадцать секунд. В спешной обстановке это можно сделать быстрее. И, когда Лукошкин оказался рядом со Слепаковым, последний уже протянул ему готовое к применению оружие. Прицельный планшет позволяет точно рассчитать выстрел на встречном курсе. Но такой прицел занимает больше времени, и потому подполковник стрелял в обычном режиме. Прицеливался он недолго. Ракета с шипением вырвалась и быстро унеслась в небо, оставляя за собой сначала дымовой, а потом, по мере набирания высоты, инверсионный след. При скорости шестьсот метров в секунду уследить за ракетой можно было только по этому следу. А управлять ей необходимости уже не было. Оптическая головка самонаведения уже нашла цель и уцепилась за нее, по ходу корректируя направление своего полета.
Вскоре все увидели момент поражения американского «беспилотника». Вспышка в небе была достаточно яркой – может быть, даже слишком яркой для самолета-разведчика.
– Первый, я – Лесник. Сдается мне, что это был не разведчик. Слишком большой взрыв. «Беспилотник» нес ракеты, чтобы нас раздолбать.
Мысли Лукошкина сходились с мыслями Кирпичникова: что подумал один, то озвучил другой.
– Я же говорил, что отсюда следует побыстрее сматываться, – оценил ситуацию Вельчанинов.
– Вопрос только в одном, – сказал Владимир Алексеевич. – Куда сматываться? Это нам предстоит срочно решить. И каким образом это сделать? Вместе с грузом «Ирокез» нас не потянет. Мы и без того летели с большой перегрузкой.
Командиры и проводник Джафар снова сели в круг, словно ничего экстраординарного не произошло, хотя все понимали, что потери американцев и афганской полиции за последние сутки превзошли потери за несколько месяцев активной фазы войны по захвату Афганистана. Американцы традиционно гордятся собой и очень не любят, когда их бьют, особенно если бьют сильно. Они считают это чуть ли не оскорблением величия своей страны. И потому все понимали, что в покое отряд теперь точно не оставят.
– Турумтай, – попросил Кирпичников, – обрисуй Джафару наше положение. Мы обсуждаем, а он не понимает, о чем речь. Спроси, есть ли возможность где-то спрятаться. Он лучше нас знает обстановку, да и выглядит он человеком надежным...
– На Джафара можно положиться, это человек чести. Он очень любил свою собаку, и сам стал характером, как она. А собака не способна на предательство.
Турумтай начал объяснять проводнику положение отряда. Джафар молча слушал. Потом, недолго подумав, начал что-то объяснять иранскому подполковнику. Тот дождался, пока проводник закончит, потом стал переводить:
– Джафар говорит, что пещер много, они имеют сообщающиеся проходы, разную глубину и даже выходы на разные стороны отрога хребта. Там легко спрятаться, и нужны очень большие силы, чтобы блокировать отряд, спрятавшийся в пещерах. Причем американцы не имеют карт этих пещер и легко там заблудятся. Даже местные жители знают не все из них. Кроме того, они не поведут туда американцев или других натовцев. Джафар считает, что пещеры – это самое надежное укрытие.
– А кто даст гарантию, что нас не встретят уже на подходе? – спросил полковник Кирпичников. – Пока мы не углубились в пещеры, нас просто постараются туда не допустить.
Возразил сам Турумтай:
– Я допускаю, что американцам известен наш план и они знают, что мы намеревались устроить базу именно в пещерах. Но они не будут перестраховываться многократно. Они уже устроили на нас засаду и должны быть уверены, что та сработала. Иначе американцы и здесь бы тоже устроили ловушку, прямо рядом с контейнерами. Если не устроили, значит, у них силы ограничены. Поблизости не так много их солдат. На базах в основном сидят специалисты, которых в таких операциях не задействуют.
– Возражение несостоятельное, – не согласился Вельчанинов. – Нет никакой гарантии, что на подступах к пещерам нас не будут встречать. И перестраховаться могут, и среагировать на уничтожение полицейской засады.
– Сейчас они, наверное, уже нашли остатки второго вертолета, – поддержал Вельчанинова Денисенко. – И наверняка знают, что мы сбили их «беспилотник». Самолет-разведчик тогда имеет значение, когда находится на постоянной связи с базой. И эта связь обязательно зарегистрировала полет ракеты «Иглы». Что случилось, понять им нетрудно. И они начнут действовать. А со средствами передвижения у НАТО всё в порядке. И пока мы собираемся, они уже отправили, как я предполагаю, сильный отряд к пещерам. По тревоге загрузить солдат в «Чинук» недолго. А за этим вертолетом мы при всем желании не угонимся. У него скорость в полете выше, чем у «Ирокеза», раза в три. Кроме того, нашему вертолету необходимо будет совершить два рейса, чтобы перебросить и людей, и груз. Мне кажется, следует искать другой вариант.
– Где американская база, на которой устроились их минометчики? Покажите на карте, – потребовал Владимир Алексеевич.
Полковник развернул свой планшет с картой, а Турумтай, несколько секунд присматриваясь, ткнул пальцем. В эту же карту заглянул и Джафар. Кивнул, соглашаясь, хотя ему никто не переводил, о чем разговор. Но карту Джафар тоже умел читать.
– Нужно устроиться где-то поблизости, там искать будут меньше всего. Это возможно?
