Сергей Зверев - Подводная агентура
Уже второй запасной аккумулятор для украденной радиостанции стал заметно выдыхаться. Зарядить было пока негде, и придется что-то придумывать.
– Нет, – в который уже раз убеждал своих белых друзей Поло, – нам надо как раз неподалеку от Гамбелы быть. Там граница и Южный Судан, а на юго-западе туристический район. И туристов со всех стран столько проходит, что и в лицо не запомнишь. А Гамбела стоит в плане почти любой туристической программы. Ваша девушка обязательно постарается в ней затеряться и воспользоваться случаем пересечь границу. Тут горы, и это легко сделать.
– А что тут интересного? – проворчал Маштаков, сбрасывая опустевший рюкзак на траву и усаживаясь рядом. – Заповедники, слоны, львы. Этого добра в любой части Африки сколько хочешь.
– Как что! – возмутился Поло. – Да сюда туристов везут уже на второй день из Аддис-Абебы. Тут же посещение селений местных племен. Ритуальные танцы, знакомство с жизнью и бытом, традиционными ремеслами. Туристы только ночуют в Гамбеле, а потом два дня ездят по деревням. Это очень хорошее место, потому что много туристов, тут туристы оставляют очень много денег, покупая всякие безделушки, что режут из кости мастера, шьют и плетут в деревнях женщины. А еще здесь есть деревня Итанг, не слышали разве? Там живет племя нуэр[13], а это большое племя, оно населяет и юго-запад Эфиопии, и восток Южного Судана. Понимаете?
– Понятно, чего ты завелся, – похлопал эфиопа по плечу Рыськин. – Это большой племенной союз, у них родственные связи за границей, они тут через кордон как к себе домой по три раза в день ходят. Проводника легко найдем, так?
– Конечно! – обрадовался, что его поняли, Поло.
Рация вдруг заработала очень интенсивно. Только что из нее звучали короткие фразы, приказы и распоряжения патрульным, как вдруг стали раздаваться резкие команды и гул голосов. Поло схватил ее, сел на корточки и свел брови. Андрей попытался спросить его, что интересного происходит, но паренек только поднял предупредительно руку, чтобы не мешали. Рыськин сразу все понял и достал из кармашка рюкзака недавно купленную туристическую карту восточных районов Эфиопии.
Наконец Поло поднялся и быстро заговорил.
– Нападение бандитов! И совсем недалеко отсюда есть убитые, горит машина! Говорят, была перестрелка.
– Где? – Андрей схватил карту и расстелил ее на траве. Спецназовцы присели вокруг на корточки.
– Вот тут, наверное, – показал пальцем Поло, который при своей контрабандистской профессии превосходно разбирался в картах. – Между деревней Агнуак и чайной плантацией Тэпи. Там развилка дорог сразу на выходе из ущелья. А на южных склонах чайные плантации.
– Вперед! – скомандовал Андрей, отдавая Рыськину карту. – Поло, где ближе выйти к автобусной остановке? Ну-ка, сориентируйся на местности.
– Не надо на автобус, надо на шоссе. Там деревенских машин много бывает. Кто кур на продажу везет, кто овощи. За несколько долларов нас с удовольствием довезут. И быстрее, чем на автобусе с остановками у каждой деревни.
Как и предполагал молодой эфиоп, на месте они оказались минут через тридцать. Попросив остановить старенький пикап, они сошли на обочину и стали смотреть на дорогу. Движение было перекрыто, в обоих направлениях скопилось уже много машин, даже два туристических автобуса. Спецназовцы переглянулись и молча друг друга поняли. Большинство туристов были белыми людьми, скорее всего европейцами. Они с любопытством толпились возле полицейских, пытались фотографировать.
Одна машина стояла капотом к скале. Передний бампер был смят, водительская дверь открыта, а с сиденья свешивался чернокожий водитель. Еще одна машина лежала на боку в противоположном кювете и горела, нещадно чадя. Горело и под капотом, горела резина передних колес. Асфальт был исполосован черными следами автомобильных колес. То ли тут резко тормозили, то ли с пробуксовкой трогались. Валялось много стекла от разбитой автомобильной оптики.
Спецназовцы смешались наконец с туристами и стали рассматривать место происшествия. Полицейские безуспешно пытались оттеснить зевак и отгородиться пластиковыми конусами и цветными лентами. Один из офицеров опрашивал на английском двух европейцев, видимо очевидцев. В стороне шел допрос еще нескольких крестьян, которые сегодня через ущелье гнали скот.
В целом картина нарисовалась следующая. Движение на этом участке дороги всегда было небольшим. Но никогда тут никто не стремился превысить скорость, потому что участок был опасным и из-за ограниченной видимости, и из-за обилия крутых поворотов, а еще из-за иногда выбегавших на дорогу антилоп и бабуинов. А если учесть, что обезьяны у местных племен считаются священными животными, то рисковать обычно никто не хочет. А примерно полчаса назад вдруг две машины на бешеной скорости пронеслись с востока в этом направлении. Это видела чета европейцев, которых сейчас допрашивал офицер полиции. Эти лихачи, как поняли спецназовцы, «подрезали» на повороте машину европейцев, да так, что их новенький «Фольксваген» чуть не слетел с дороги. А потом европейцы приехали сюда и увидели то, что сейчас видят все. Стрельбы они не слышали, и это понятно, потому что были в этот момент в ущелье.
А вот крестьяне рассказали больше интересного. На их глазах две машины догнали третью, которой сейчас тут нет. Одна пристроилась сзади, вторая обогнала и попыталась встать поперек дороги. Наверное, эти две машины хотели остановить третью, которую догнали. Потом раздались выстрелы. Испуганные крестьяне не поняли, кто и в кого стрелял. Они даже не особенно разглядели людей, которые находились в этих трех машинах.
Получалось так, что после попытки остановить неустановленную машину оттуда стали стрелять по преследователям. Одна машина врезалась в скалу – был убит водитель, вторая, наверное, просто слетела с дороги, потому что водитель не справился с управлением. Крестьяне сказали, что люди (черные) стреляли вслед уехавшему автомобилю, а потом их подобрала большая машина, которая подъехала следом. Они видели одного белого человека, он часто кашлял. Наверное, был болен. Да в машине, которую преследовали, как показалось крестьянам, сидела женщина. Белая… Вроде бы…
Андрей оттащил своих бойцов немного назад, где рядом не было ушей европейцев, пусть и случайных.
– Вы поняли? – с трудом сдерживая радость, спросил он. – Поняли?
– Не, ну ты молоток, Внук! – солидным тоном согласился Маштаков. – Просчитал все ее ходы…
– Тьфу, я не о том! Что ты мне дифирамбы поешь! Неважно, кто просчитал, Ломашевский тоже недавно во время разговора по «спутнику» мне про это говорил. Главное, что мы идем по следу и всего на несколько часов отстаем от нее.
– Не опередить бы, – хмыкнул Коля Рыськин с присущим ему скепсисом. – Вот смеху-то будет…
– А кто же на нее нападал, кто еще за ней идет? – кивнул Маштаков на торчащий из разбитой машины труп. – Кто местных вербует? У кого тут есть влияние и бабки на эти операции?
– Америкосы, – пожал плечами Рыськин. – Тут ясно и без радио с телевидением. Работает их резидентура, располагающая финансовыми возможностями и имеющая влияние и возможность вербовать криминального толка ребят. И, главное, полиции не боится. Интересно, а где наша резидентура? Почему нам никто так активно не помогает? Кинули боевых пловцов в… – Рыськин осмотрелся по сторонам, смерил взглядом пальмы и продолжил, – в джунгли. Нет чтобы явочку дать, денег да жратвы в дорогу подкинуть. Такое ощущение, что за спиной не целое государство, а так, подпольный трест.
– Спокойно, ребята, – нахмурился Андрей. – Я с Ломашевским на эту тему говорил, и он мне популярно объяснил, что уровень секретности операции такой, что нельзя привлекать к ней дополнительного внимания. Может быть утечка информации, могут их аналитики прочухать, что у нас массовая агентурная разработка проходит. А помощь в критической ситуации нам будет, это обещано. Теперь уже обещано конкретно другими ведомствами.
– Ну, понятно, – не очень весело подытожил Рыськин. – Тогда давай дальше думать. Значит, ты считаешь, что она прямиком к морю не пойдет?
– Она пойдет в Южный Судан, – ответил Андрей, и ему очень захотелось, чтобы его голос прозвучал с максимальной уверенностью. Надо с Поло поговорить, сможет ли он организовать нам тихий переход с помощью местных.
Южный Судан. Штат Джонглей, район поселка ЛикуанголеВертолет на небольшой скорости шел почти над самыми джунглями. Даже не будучи специалистом, можно было предположить, что эта машина с эмблемой МООНЮС[14] кружит над кронами в поисках чего-то. Неожиданно под зелеными кронами что-то вспыхнуло огнем, и в небо устремилась дымная полоса. Ракета, выпущенная из переносного зенитного комплекса, взорвалась, мгновенно разодрав брюхо вертолета огненной вспышкой. Обломки вертолета с еще вращающимся винтом рухнули в джунгли, и тут же в разные стороны взлетели мириады птиц. Столб дыма поднялся над зеленым царством и стал плавно изгибаться, как будто кланяясь погибшим пилотам. На одном из обломков борта хорошо были видны остатки надписи «Ми-8» и «Нижневартовскавиа».
