Сергей Зверев - Подводная агентура
– Он говорит, что бог послал сюда белых путников – христиан-воинов. Он говорит, что злые люди никогда не посягали на их храм. Он говорит, что они пришли с побережья, что они сомалийцы. Они услышали про святыню, которую должны принести в их храм, а потом ее торжественно должны перевозить по другим храмам. Он говорит, что они хотели завладеть ею, но Господь уберег. Но грабители поспешили, и реликвию еще не принесли. Нет ее в храме!
Андрей почему-то сразу понял, что старик говорит неправду. С его стороны глубоко верующего человека было мужественно – взять на себя грех солгать, чтобы уберечь святыню от посягательств. Какое послушание, какое наказание он на себя потом наложит за этот грех лжи во спасение?
– Поло, скажи, что мы не знали о святыне, – велел Андрей, – и не ее спасали, а монастырь и монахов. Скажи, что мы сегодня уйдем и никогда не вернемся в эти края, но будем с благодарностью вспоминать их гостеприимство и то, что у нас была возможность помочь монастырю, уберечь его от беды. Больше нам ничего не надо!
Теперь старый монах посмотрел на Андрея более пристально, даже больше, чем пристально, и с явным облегчением. Он закивал с явной радостью. И снова что-то заговорил и стал показывать рукой в сторону скалы, где высился их храм.
– Он говорит, что нам дадут в дорогу еды, – стал переводить Поло. – Он говорит, что они будут за нас молиться. Что еду принесут скоро, а я должен пойти с ним.
– Эй, парень, – прищурился Андрей и погрозил Поло пальцем. – Смотри не обмани!
– Не волнуйся. Ты должен мне верить, – засмеялся Поло. – Он наверняка хочет наедине расспросить меня про вас. Но я расскажу только то, что встретил вас и взялся быть проводником. Я не стану говорить всей правды. И про караван, и про контрабанду.
– Ладно, – согласился Андрей, но все же выразительно покачал головой.
Когда старик и Поло ушли, появились несколько монахов с лопатами и кирками. Они отошли метров на тридцать на восточную часть обрыва и стали там копать землю. Наверняка это будет могила для бандитов. Интересно, хоронят, но не на освященной земле. А ведь у них есть свое кладбище. Ладно, это их дело.
Поло не было почти два часа. За это время спецназовцам принесли лепешек, кислого молока и сыра. Пришлось есть, хотя всем хотелось мяса. Потом снова наступило томительное ожидание. Единственным развлечением было наблюдение за монахами, копавшими могилу.
Глава 8
Капитан первого ранга Ломашевский сидел перед экраном монитора и смотрел на осунувшееся лицо адмирала, начальника Разведуправления флота, и думал. Информации на него вывалили целый ворох, но полезность ее сейчас для него лично, как для руководителя операции, была практически нулевой. Да, материалы, которые должна спасти группа Истомина – это материалы высочайшей ценности, стратегические материалы. Да, ЦРУ за них пойдет на все, и исламисты тоже.
Это все было и так понятно, но связи с человеком, который эти материалы нес, как не было, так и нет. А он, Ломашевский, не бог и не провидец. Он, может, и умеет многое, у него богатейший опыт в подготовке и проведении уникальных операций за рубежом, но… Но есть же границы возможности у любого человека.
– Вы уверены, Денис Васильевич, что подобранная вами группа идет по следу агента, что они не попались на хорошо организованную дезинформацию, что материалы все еще не захвачены противной стороной?
Задали все-таки этот вопрос. Как Ломашевский не хотел его услышать, да еще в такой нервной форме. Фактически три вопроса в одном, на каждый из которых надо давать обстоятельный ответ. И это он слышит из уст профессионального военного разведчика. Наверное, и отвечать надо так, чтобы у руководства появилась уверенность в успехе, не раскрывая при этом деталей проводимой операции. Значит, отвечать надо коротко.
– Уверен, – ответил Ломашевский.
– А если уверены, то назовите мне сроки окончания операции, – уже с плохо скрываемым раздражением потребовал с экрана монитора адмирал.
– Сроков назвать не могу, – стараясь отвечать ровно и спокойно, произнес Ломашевский, – потому что нет связи с агентом. Агент мечется, агент не знает, что мы идем за ним, на агента охотятся. И может, вы в конце концов скажете мне, что происходит. Почему нам не помогают, а только нагнетают обстановку. Дополнительная полезная информация очень помогла бы группе Истомина.
– Боевые пловцы на берегу, – с неудовольствием проговорил адмирал, глядя куда-то в бумаги на своем столе. – Как вы могли решиться на такое?
– Они не просто боевые пловцы. В первую очередь разведчики-диверсанты, обученные действовать практически в любой обстановке. Плюс знание языков, что является неотъемлемой частью их боевой квалификации.
– Истомин, Истомин, – задумчиво проговорил адмирал. – Не родственник ли он капитана первого ранга Истомина?
– Это его сын, – улыбнулся Ломашевский. – Капитан третьего ранга Истомин Андрей Владимирович. Герой Парагвайской операции прошлого года.
– Да, да, – кивнул адмирал.
– Что происходит, товарищ адмирал? У нас большие проблемы?
– Проблемы? Большие, Денис Васильевич. Операция на контроле в Генеральном штабе и… у президента. Этим материалам придается огромное значение, потому что они могут повлиять чуть ли не на всю внешнюю политику. Ты правильно понял, что я не просто держу тебя у экрана, а жду одного гостя. Но ты… от него тоже многого не ожидай. Этот визит опять направлен не на то, чтобы тебе там помочь, а успокоить определенное ведомство.
– Внешняя разведка?
Адмирал поднял глаза на Ломашевского, но не ответил. Где-то там в комнате, в которой находился сейчас адмирал, послышались голоса, шаги. Адмирал исчез с экрана, а спустя минуту перед глазами Ломашевского появился человек с широким лицом и суровыми бровями.
– Здравствуйте, Ломашевский! – четко произнес человек. – Денис Васильевич, верно?
– Так точно, товарищ генерал, – ответил Ломашевский, который вспомнил этого человека по одному из совместных совещаний со Службой внешней разведки.
– Ага, ну и отлично. Значит, вы руководите этой операцией! Сожалею, что вас бросили на это дело без нужных для работы данных и подготовки. Но, насколько я знаю, флот еще никогда не подводил, так?
Ломашевский промолчал, считая, что подобная похвала хороша для молодых неопытных лейтенантов, которые еще покупаются на нее.
– Значит, вы ее еще не нашли, – сказал генерал. – Я в курсе хода операции, но вы мне все-таки скажите: вы уверены, что материалы еще у этого… этой девушки?
– Очень они, вижу, всех беспокоят, – не удержался Ломашевский от колкости.
– Очень, Денис Васильевич! Вы даже не представляете, насколько сильно беспокоят. Последствия могут быть серьезными после их применения. Ну, да не мне вам рассказывать, чего иногда стоят разведданные.
– Ну, а если они так важны, то почему же нам никто не помогает? – угрюмо поинтересовался Ломашевский. – Теперь этот вопрос я могу задать уже не своему начальству, а непосредственно вам, чье ведомство, как я понимаю, представляет эта шустрая девица. У моих людей даже ее фотографии нет, не говоря уже о явках. У них нет ничего, кроме теплого еще следа и умения по нему идти. Считайте, что это просто чудо, что мы ее еще не потеряли.
– К сожалению, Денис Васильевич, к сожалению, – выдавил генерал, – мы не имеем права передавать вам такие данные. Не мне вам объяснять, что такое законы в нашей среде. Они написаны кровью! Я знаю, что у ваших людей отличная подготовка, что вы послали самых умелых и опытных, я знаю, что они обладают «верхним чутьем»[12]. Помочь я вам могу пока только советом. Человек, по следу которого вы идете, естественно, не знает, что вы друзья и намерены помочь. Последний раз девушка выходила на связь еще до того, как вас ввели в операцию. Она очень высококлассный специалист, с высочайшей способностью к выживанию, великолепно ориентируется в оперативной обстановке.
– Это мы уже поняли, товарищ генерал. Она лихо обходит ловушки, которые ей ставят чужие спецслужбы.
– Да, это она может. Теперь конкретные советы. Прошу вас не передавать все дословно своим людям, как пожелания нашего ведомства. Просто направляйте их, хорошо?
– Я вас слушаю.
– Она сейчас не будет пользоваться запасными каналами связи и явками в тех странах, в которых находится. Логика такого подхода проста: она считает, что нападение на яхту «Венера» не случайно произошло у берегов Северной Африки. Она будет считать, что в Северной Африке ей расставлены ловушки и она поставит под угрозу провала других агентов. Она станет прорываться, теряться в неспокойных районах, где действия других разведок затруднены, где затруднена легализация. Она будет самостоятельно выходить к нашим границам либо к границам тех стран, где наше ведомство контролирует ситуацию, где оперативно мы сильнее. Помните, что уповать на замеченные тенденции в ее поступках нельзя. Она непредсказуема, кроме, может, тех выкладок, о которых я вам только что сказал.
