Сергей Донской - Туманный вирус
К нему подключились автоматы остальных спецназовцев, и началась настоящая канонада, в которой едва угадывались вопли умирающих и раненых.
Морщась от пороховой гари, Белов бросился к лестнице, ведущей наверх.
— Погоди, я с тобой!
Вскочив на ноги, Жукаев присоединился к Белову. Похоже, всех способных сопротивляться он перебил, так что делать внизу ему было нечего.
Коридор второго этажа пустовал. Но, ориентируясь по запаху спиртного, Жукаев безошибочно вычислил дверь, за которой притаились игроки в бильярд.
— Выходим с поднятыми руками! — громогласно объявил он, перекрывая голосом шум внизу. — Прыгать в окна не рекомендую, снайперы всех положат.
— Мы к тебе, командир, — крикнули с первого этажа. — Тут чисто. Ни одна сволочь не шевелится.
— Трое сюда, остальным ждать команды, — обронил Жукаев, а потом вновь повысил голос. — Слыхали? Выходите, пока живы.
Дверь распахнулась настежь, но не та, возле которой он стоял. Опрокидываясь на бок, Белов нажал гашетку «Скорпиона», стреляя по двум человеческим фигурам, решившим идти на прорыв. Он видел перепляс ответных вспышек и слышал, как пули с визгом мечутся от стены к стене, но был сосредоточен исключительно на собственной стрельбе, как будто все прочее не имело к нему ни малейшего отношения.
Маломощный «Скорпион» почти не имел отдачи, и дуло не заносило вверх при каждой новой очереди, как это бывает с крупнокалиберными автоматами. Требовалось лишь направлять дуло в нужном направлении и нажимать на спусковой крючок, а все остальное делали пули, бившие очень кучно.
Голова одного противника разлетелась, как перезрелый гранат, по которому врезали кулаком. У второго провалились внутрь грудь и лицо, сменившееся кровавой маской. Оба повалились назад.
— Порядок, — сказал Белов, с удивлением наблюдая, как с каждым словом из его рта вырывается облачко дыма, хотя он не курил, а в помещении было жарко.
— Молодец, — произнес Жукаев странным, исказившимся голосом.
— Сдаемся! — прокричали из-за закрытой двери.
— Взять их, — приказал Жукаев своим ребятам, кивнув на дверь.
Они бросились выполнять приказ, а он посмотрел на Белова, словно прося помощи. Присмотревшись, Белов поспешил к нему. Шея командира спецназа была мокрой и красной.
— Шальная зацепила, — пожаловался он, падая на подставленное плечо. — Кровищи, бля…
— Я перевяжу, — сказал Белов.
— Не-а. Вниз надо. Там наш лекарь. Он заштопает.
Стрельба прекратилась. В бильярдной кого-то укладывали лицом в пол, попутно награждая ударами прикладов и пинками по почкам.
— Кто здесь старший? — спрашивали страшными голосами спецназовцы. — Старший кто? Сейчас перебьем вас на хрен, сук паршивых.
— Не мы, не мы! — стенал кто-то. — Это все Шухарбаев придумал!
«Председатель Комитета Национальной Безопасности? — изумился Белов. — Хотя кому же предавать, как не самым близким соратникам. И ты, Брут… И ты, Нуртай, тоже…»
На мгновение забывшись, он посмотрел на белого, как полотно, Жукаева.
— Артерия… сонная… — проговорил тот, едва ворочая заплетающимся языком. — К доктору надо.
— Сейчас, — пропыхтел Белов и, поднатужившись, выпрямился с обмякшим Жукаевым на плече. — Я мигом. Терпи, казах , атаманом будешь.
Ответом был не смех, а бульканье. Чувствуя, как чужая горячая кровь струится по его телу, постепенно остывая на уровне поясницы, Белов начал спускаться, громко топая ногами по ступеням. Жукаев оказался тяжелым. Нести его было тяжело, но разве тяжело значит невозможно?
Бесконечная лестница, ступенька за ступенькой, шаг за шагом. Утвердил ногу, приставил другую, и еще, и еще, и еще…
Гуп, гуп, гуп — и вот уже Белов на площадке между этажами; гуп, гуп, гуп — а теперь внизу.
— Командира ранило… командира ранило… — переговаривались бойцы по-казахски и расступались, давая дорогу.
Один из спецназовцев попытался отнять ношу. Белов не позволил.
— Доктора! — рявкнул он, мокрый от крови и пота, с усилием переступив через труп, распростертый на полу.
— На улице доктор, — сказали ему.
— Доктор! — закричал кто-то в ночь. — Бахульдинов, ты где?
Не дожидаясь, пока прибежит Бахульдинов, Белов кое-как спустился с крыльца и побрел через двор, как будто нельзя было сгрузить Жукаева на землю и перевести дух, пока явится подмога.
Это спасло ему жизнь.
За спиной раскатился протяжный, оглушительный взрыв, в котором утонули страдальческие крики людей. Белову показалось, что он пластмассовый солдатик, которого сшибли теплой упругой лапой. Кувыркаясь по земле вместе с Жукаевым, он услышал, как рушится кирпичная кладка, а когда взрывная волна прокатилась дальше, увидел облако дыма и пыли, поднимающееся над руинами, которые несколько секунд назад были надежным двухэтажным домом. Сквозь груды кирпичей пробивались языки пламени, освещая все вокруг пляшущими яркими отсветами.
Пипец , тоскливо понял Белов и стал отыскивать пульс Жукаева, который все еще был теплым и живым.
— Доктора! — заорал он, по-волчьи запрокинув голову к ночному небу с желтым месяцем на позолоченном горизонте. — Доктора сюда! Доктора!
III
Выключив телефон, Шухарбаев долго смотрел в стену своего кабинета. Неизвестно, что он там видел, но выражение его изможденного лица с запавшими щеками беспрестанно менялось. Грязно выругавшись по-казахски, он вновь включил телефон, выбрал нужный адрес и нажал кнопку вызова желтым пальцем.
— Мустафа? — сказал он. — Возьми пару человек и поезжай по трассе на Караганду. На двадцать седьмом километре будет ждать русский. Фамилия Курбатов. Нужно выяснить у него, где спрятаны контейнеры… Да, он поймет, о чем идет речь. Десять контейнеров. Необходимо добиться правды любой ценой. — Шухарбаев приблизился к своей картине. — Проверить. Когда контейнеры будут у вас, Курбатова убить и закопать. С контейнерами ко мне. Помощники получат по полтора миллиона тенге. Тебе, майор, я заплачу, как им двоим, но осечки быть не должно.
Убедившись, что приказ понят правильно, Шухарбаев попрощался.
Стоя напротив полотна, он двигал ртом и кожей на лбу так, словно собирался заплакать. Смотрел на отпечатки своих детских ног, а думал об ищейке президента, идущей по следу. По его следу.
Сомнений в этом не было. Совсем недавно Шухарбаеву позвонил Курбатов, тот русский лейтенант, который похитил «Кровь Сатаны» и должен был распылить ее над столицей, если Султанбаев не испугается угрозы. По его словам, дом, в котором находился он сам, а также генералы Омаров и Умурзаков, подвергся штурму полицейского отряда специального назначения. Услышав об этом, Шухарбаев сразу решил стреляться и даже зарядил именной пистолет, хранившийся в сейфе. Он решил, что взятые в плен генералы уже дают показания, дружно сваливая вину на него. Тем самым они зарабатывали себе обычный, в чем-то даже милосердный расстрел, тогда как Шухарбаева ожидала смерть долгая, страшная и мучительная.
Как Председатель КНБ, он собственноручно подписал приказ о создании специальной секретной тюрьмы в черных песках Каракума. И по должности своей был прекрасно осведомлен, что проделывают там с врагами народа и отца этого самого народа. Средневековая инквизиция с ее примитивными кострами, дыбами и испанскими сапогами выглядела по сравнению с этим, как детский сад. Имелись там вертикальные каменные колодцы, в которых узники стояли сутками, страдая от невыносимой боли в ногах, пока холодная вода капала им на темя. Имелись вольеры с крысами и змеями, костедробилки и просто наборы хирургических инструментов. Имелись также опытные палачи, подходившие к делу с энтузиазмом и выдумкой. Шухарбаев на всю жизнь запомнил мужчину, совершившего неудачное покушение на президента. Его обрили наголо и надели ему на голову так называемую верблюжью шапочку. Смоченная водой и подогнанная точно по черепу, она прилипала к коже намертво. Через несколько дней снять ее было уже невозможно, разве что отодрать вместе со скальпом. Но руки у приговоренного к смерти были скованы, а самого его держали подальше от стен, о которые он мог раскроить свой череп. Ах, как он кричал, как умолял зарезать или пристрелить его! Ведь волосы на его голове продолжали расти, но росли они внутрь, постепенно добираясь до мозга…
Бр-р! Шухарбаев передернулся и прошелся по кабинету, обхватив ладонями свои вечно зябнущие костлявые плечи.
К его счастью, Омаров и Умурзаков не могли дать никаких иных показаний, кроме тех, которые даются ангелам Мункару и Накиру перед началом небесного Суда. На тот свет их отправил лейтенант Курбатов, от которого никто не ожидал подобной прыти. Оказывается, он с самого начала предвидел попытку ареста и заранее свозил в подвал умурзаковского особняка взрывчатку с военных складов, куда его допускали. Ну, а заминировать дом и соорудить взрывной механизм с дистанционным включателем такому умнику было проще простого. Услышав далекий шум моторов и заметив проблески фар в ночной степи, Курбатов смекнул, что к чему, и тихонько скрылся, не сочтя нужным предупредить тех, кто его кормил, поил и вел по жизни.
