Виктор Доценко - Ученик Бешеного
Да и времени, чтобы достать эту сумму, у него был, согласно протоколу, только месяц. Один месяц!
Много это или мало? Порой месяц может длиться целую вечность, а порой, как в данном случае, тот же месяц напоминает шагреневую кожу, придуманную великим Бальзаком, которая с каждым днем все сжимается и сжимается.
В экстремальных ситуациях мозг человека работает с большей отдачей, чем в нормальном состоянии. Аристарх знал это, потому и загнал себя в столь жесткие условия. Начать сбор необходимого миллиона он решил с одного периферийного коммерсанта, который, как будто для его, Аристарха, удобства, обитал тоже в одном из сибирских городков.
Как говорится, на ловца и зверь бежит!
За несколько месяцев до этой поездки Молоканов наткнулся на челобитную, давно пылившуюся среди входящих документов.
Жаловался один сибирский бизнесмен, некий Михаил Уфимцев, которого глава местной администрации в буквальном смысле задушил налогами, «перекрыв кислород» его бизнесу.
Чисто по наитию Аристарх сообразил, что этот бизнесмен может пригодиться в будущем, а потому лично написал ему, что постарается сделать все возможное, чтобы помочь развитию его бизнеса.
Всерьез озаботившись воплощением в жизнь изобретения Водоплясова, Молоканов сразу вспомнил об обиженном бизнесмене и при первой же возможности организовал грозное письмо мэру того городка, где проживал Михаил Уфимцев. Прошло некоторое время, и Аристарх Петрович получил благодарственное послание от счастливого бизнесмена, в котором тот заверял его в «вечной дружбе» и намекал, что его неоценимая помощь будет вознаграждена при первом же обращении.
Чтобы выжать максимум пользы из сложившейся ситуации, Молоканов, еще находясь в Омске, организовал утечку информации о том, что маленький сибирский городок вскоре навестит с инспекционной проверкой сотрудник Администрации Президента. И, не откладывая дело в долгий ящик, Аристарх Петрович действительно отправился туда на служебной «Волге» губернатора в сопровождении милицейской машины с мигалкой.
Вся эта ВИПовская мишура вызвала такой ажиотаж в администрации маленького городка, что на въезде его встречал сам мэр, который, по русскому обычаю вручив «хлеб–соль», первым делом предложил посетить лучший ресторан в его владениях.
Ситуация напомнила Молоканову бессмертную комедию великого Гоголя «Ревизор», что привело его в еще более бодрое расположение духа.
Как бы невзначай, мимоходом, но с многозначительной интонацией Молоканов поинтересовался у главы городка:
— Скажите, уважаемый Сидор Владимирович, будет ли на этом обеде присутствовать мой приятель Миша Уфимцев? — Он специально назвал его «приятелем» и демонстративно фамильярно «Мишей».
Этот невинный, казалось бы, вопрос вызвал у собеседника настоящий шок, с которым тот, однако, быстро справился, заверив москвича:
Конечно, будет! — И подобострастно добавил: — Хотелось вам сюрприз сделать, но вы меня опередили.
Мэр бросил многозначительный взгляд на помощника, который мгновенно испарился. По–видимому, бросился исполнять негласный приказ шефа: быстро разыскать и доставить в ресторан Михаила Уфимцева.
Обед удался на славу. Особенно тот момент, когда хозяин стола «городничий», стараясь выслужиться перед «высоким» московским гостем, поднял тост:
Друзья, предлагаю выпить за лучшего друга нашего дорогого гостя, весьма уважаемого жителя нашего маленького городка, одного из самых успешных представителей малого бизнеса господина Уфимцева!
Не только для самого Михаила, но и для всех местных начальников, сидящих за столом, этот тост оказался слишком неожиданным, но возникшую неловкую паузу удалось замять тому самому помощнику мэра, который и доставил Уфимцева на званый обед.
Ура малому бизнесу! Слава Михаилу Уфимцеву! — во весь голос выкрикнул он.
Что и послужило сигналом к чествованию опального ранее «представителя малого бизнеса».
Как и предполагал Молоканов, после обеда мэр пригласил гостя ознакомиться с достопримечательностями городка, а под конец пребывания навестить его «скромное жилище».
По поводу первого предложения нет никаких возражений: люблю знакомиться с новыми городами, — важно ответил Молоканов, — а вот идею посетить ваши родные пенаты придется отложить до следующего приезда: у меня осталось еще очень много мест в Сибири, в которых я должен побывать по служебным обязанностям. Времени в обрез, а мне еще необходимо пообщаться со своим приятелем, — он многозначительно посмотрел на Уфимцева. — Но даю твердое обещание, что обязательно ознакомлюсь с вашим домом в следующий приезд!
Дружба — это святое, — уныло вздохнул мэр, но тут же постарался приободриться. — Машенька! — позвал он хозяйку ресторана, — собери‑ка дорогому гостю нашу дорожную «котомочку»… А ты, Василий, приготовил наши подарки?
По самой полной программе! — заверил его помощник, — все уже в багажнике губернаторской машины.
Какие еще подарки? — деланно насупился Молоканов.
Да так, мелочи всякие, сувенирчики местных умельцев… — небрежно махнув рукой, заверил мэр.
Позднее, уже вернувшись к себе в гостиницу, Молоканов обнаружил, что к мелочам и сувенирам мэр сибирского городка отнес отличные полотна, созданные местными художниками, богатейшие сервизы из саксонского (!) фарфора, старинное охотничье ружье, украшенное серебряной резьбой, и три старинных кинжала…
До двухэтажного особняка Уфимцева они ехали молча, понимая, что еще успеют наговориться, а в машине имеются посторонние уши.
Ознакомившись с уютным кирпичным строением, они уединились в кабинете хозяина дома, и Молоканов сразу поинтересовался:
Ну как, мэр перестал тебя третировать?
После вашего вмешательства все вроде бы покатило хорошо, но продлилось не очень долго, — возбужденно и с надеждой начал рассказывать тот. — Потом все снова началось, правда, сам мэр по–лисьи улыбался: мол, это пакости его приближенных…
А что он тебе сказал, когда отвел сегодня в сторону?
Не губи, говорит, прости, говорит, и дал слово, что на весь срок, пока он при должности мэра, освободит мой бизнес от налогов. — Михаил улыбнулся. — Просил замолвить за него словечко перед вами.
Обещал?
Обещал: мне же жить здесь, но при условии выполнения его обещания о налогах. — Он хитро посмотрел на гостя.
А вот это правильно! — одобрил Молоканов.
Я даже и не мечтал, что вы согласитесь зайти ко мне в гости, а потому заранее приготовил вам мою благодарность, хотя, если честно, вряд ли можно оценить то, что вы для меня сделали: я у вас просто в неоплатном долгу. — Он протянул пухлый конверт. — Здесь пятьдесят штук «сувениров». — Михаил широко улыбнулся.
Молоканов небрежно, как бы машинально взял конверт и чуть приоткрыл его: в нем мелькнули зеленые купюры.
Сувениры, конечно, что надо, но мне как‑то неудобно принимать от тебя столь ценный подарок. — Аристарх Петрович положил конверт на стол и подвинул в сторону хозяина, правда, не очень решительно.
Вы хотите обидеть меня? — деланно насупился Михаил, и тут же в его голове промелькнула догадка: «Может, этого недостаточно?»
Для нашей дружбы этого более чем… — спокойно ответил Молоканов. — Но для дела, задуманного мною… — Он многозначительно замолчал.
Я еще могу… — мысленно прикинув и быстро оценив свои возможности, поторопился заверить гостя Уфимцев, — столько же добавить…
Его голос немного потускнел: Михаил явно не был готов к таким затратам.
Дорогой Миша, ты меня не так понял, — дружелюбно улыбнулся Молоканов. — Я хочу тебя попросить выдать некоторую сумму. Считай, что ты отдаешь деньги в рост под десять процентов годовых. Это больше, чем выплачивают обычно даже коммерческие банки.
А сколько вам всего нужно? — Уфимцев заметно успокоился и снова подвинул конверт в его сторону.
Пятьсот штук… на год. А вот этого не нужно. — Молоканов вновь толкнул конверт в сторону хозяина.
Пятьсот не обещаю, — подумав, ответил Михаил, — а четыреста постараюсь собрать, но только если вы согласитесь на три процента годовых… и чтобы это — ваше! — Злополучный конверт вновь оказался рядом с Молокановым.
Семь процентов, но это все‑таки останется у тебя! — Конверт пополз к Уфимцеву.
Пять процентов, — быстро возразил тот, — и по рукам!
Ладно, — как бы нехотя согласился Молоканов и протянул руку для скрепления договора.
Вот и хорошо, — облегченно вздохнул Михаил, протягивая правую руку гостю, а левой все‑таки сунул ему в карман конверт и крепко пожал руку.
Молоканов не сомневался, что обещанное мэром освобождение фирмы Уфимцева от налогов не
только вернет содержимое этого конверта, но и с лихвой покроет другие потери.
В то же время Уфимцев ликовал, что удалось уладить свои дела не очень‑то обременительной ценой.
