Кирилл Казанцев - В негодяя стрелять приятно
– Только свистну – сбегутся. Мы один за другого горой стоим. Никого в обиду не даем.
– Я потому и спрашиваю…
* * *Петушок запрыгнул на заднее сиденье машины. Генеральский отпрыск счастливо улыбался. За тем, как Мирка Хасанова прыгала, пытаясь сорвать плакат, он наблюдал из кустов. Кулешов-младший даже побежал за ней, но догнать так и не сумел.
– Домой, Петр Анатольевич? – поинтересовался водитель.
– Давай жми, Паша, – важно распорядился мальчишка, вытащил из рюкзака последний неиспользованный плакат, развернул его и принялся обдумывать, куда и каким образом лучше всего будет приклеить его завтра.
«Теперь я его клеем приклею, а не скотчем. Хрен они его отодрать смогут», – мстительно подумал Петушок.
Машина неторопливо катила узкой улицей, идущей параллельно главному проспекту, на котором располагалась генеральская квартира. Тут, конечно, особо не разгонишься – асфальт неровный. Но все равно быстрее, чем торчать на светофорах.
Водитель только успел заметить, как из-за угла дома под колеса машины полетела доска, утыканная гвоздями. Мгновенно вдавил тормоз, но было уже поздно. Пробитые ведущие передние колеса зашипели, сдавленные покрышки захлопали по асфальту.
– Ну, уроды, я вам сейчас, – разъяренный водила выскочил из-за руля, но мгновенно остыл.
К машине уже сбежалась группа кавказских подростков. Паша даже сосчитать их не успел. Человек десять-двенадцать. Паша, хоть и был мужиком крепким, но что сделаешь, когда на тебя сразу набрасываются пятеро? Его повалили, связали и запихнули под машину.
Перепуганный Петушок, тем не менее, успел заблокировать дверцы автомобиля. И теперь испуганно вертел головой, глядя на молодых кавказцев, обступивших машину. Он лихорадочно пытался набрать на мобильнике отцовский номер, но руки тряслись и пальцы не попадали в клавиши. Трубка выскользнула, упала на пол.
У бокового стекла возникло лицо разъяренного Руслана.
– Выходи, ублюдок!
– Я все отцу расскажу. Он вас, чернозадых, всех посадит, – заверещал Петушок.
Руслан вскочил на багажник и ногой высадил заднее стекло. Через секунду Петушок уже во всю кукарекал и махал ручонками. К своему несчастью он не догадался выпустить из пальцев самодельный плакат. Несколько пар рук подхватили его и опустили на асфальт. Перед лицом блеснуло лезвие выкидного ножа.
– Выбирай, ублюдок, одно из трех, – проговорил Руслан, показывая на плакат, – или ты его сейчас сожрешь, или я его тебе в задницу засуну, или за три приема яйца отрежу.
Петя затрясся, как осиновый лист, криво раскрыл рот и заканючил:
– Дядечка, не надо… Я больше не буду…
– Значит, яйца резать?
Петушок трясущимися руками сунул в рот край плаката, отпечатанного на плотной мелованной бумаге, и принялся жевать, пуская слюни. Но даже до половины обгрызть не сумел. Его вывернуло наизнанку от страха. Он стоял облеванный, с недогрызенной фотографией, и часто-часто моргал, с ужасом глядя на покачивающееся лезвие.
Кавказцы стояли вокруг него плотным кольцом. Петушок попробовал еще раз куснуть мелованную бумагу и заканючил:
– Не могу больше, тошнит… Но я съем, съем!
– Засранец. Раздевайся. Все снимай, все! – рявкнул Руслан.
Генеральский сынок принялся раздеваться. Грязная одежда падала на асфальт.
– И трусы снимай.
Петушок вцепился в трусы мертвой хваткой и стал затравленно озираться. Руслан нажал на кнопку – лезвие исчезло в рукоятке.
– Снимай, я сказал.
Петушок нерешительно стянул трусы, оставшись, в чем мать родила, и тут же прикрылся ладонями.
– Руки за спину.
Пришлось повиноваться.
– А теперь пошли. Только не забывай, что я сзади тебя иду и нож у меня в кармане. Если побежишь или прикрываться станешь – вмиг догоню и все, что можно, отрежу. И ни с кем не заговаривать.
Петушок засеменил по пыльному асфальту, боясь обернуться. Острые камни кололи изнеженные пятки. За собой Кулешов-младший слышал дыхание разгневанного молодого кавказца.
– А теперь налево сворачивай, в переулок – по проспекту пойдем.
Голый Петушок оказался на людной улице. До дома оставались всего каких-то четыре квартала. Но они ему казались бесконечными.
– Мальчик, мальчик, как тебе не стыдно? – ужаснулась немолодая женщина и попыталась приблизиться к Кулешову-младшему, но тот, помня о Руслане, идущем следом, шарахнулся от нее, ткнулся головой в живот пузатому дядьке.
– Извращенец, – тут же среагировал тот и попытался схватить Петю за чуб.
Отбиваясь, Кулешов-младший замахал руками. Проезжавшие машины сигналили, вокруг собиралась толпа.
Вскоре Петушку некуда было деваться. Он метался, как затравленный, но почему-то постоянно натыкался в толпе на взгляд Руслана или на взгляд кого-нибудь из его приятелей-кавказцев и тут же, взвизгнув, отскакивал. Какой-то сердобольный пенсионер снял пиджак и попытался набросить его на обезумевшего голого мальчишку.
– Не советую, – тронул за плечо доброжелателя Руслан. – У него с головой не все в порядке. Может и зубами за палец тяпнуть.
Пенсионер не стал рисковать.
– У меня папа генерал, – заверещал Петушок. – Он вас всех пересажает, расстреляет!..
– Ой, – ужаснулась немолодая женщина. – Точно спятил. Надо психушку вызывать.
– Генерал, генерал, – надрывал Петя осипшее горло и размазывал по лицу слезы, сопли и слюни.
Вблизи взвыла милицейская сирена. Двое сотрудников правоохранительных органов уже проталкивались сквозь толпу. Грузный сержант вертел головой:
– Ну, где тут этот юный онанист?
– Эксгибиционист, – сдержанно поправил его моложавый лейтенант.
Петушок бросился к милиционерам, как к родным. Сержант брезгливо схватил его за руку и поволок к машине.
– Я тебе покажу, как голой задницей на проспекте светить!
Руслан и его соплеменники тихо выскользнули из толпы и исчезли в переулке.
Скандальные новости в современном мире разносятся очень быстро. Не прошло и часа, как городские любители поснимать всякую мерзость на камеры мобильных телефонов уже вывешивали в своих блогах видео разгуливающего нагишом по главному проспекту краевой столицы несовершеннолетнего эксгибициониста. Тут же нашлись комментаторы, опознавшие в нем сынка милицейского генерала.
А уже ближе к вечеру на окраине городского парка культуры и отдыха на расположившегося там в беседке с двумя приятеля Руслана Хасанова налетела милиция. Молодого кавказца били долго и с удовольствием. Сперва дубинками по голове, а когда он, окровавленный, упал на траву, били тяжелыми берцами. Выдохшись, схватили бесчувственного Руслана и поволокли его за ноги к милицейскому автобусу.
До позднего вечера милиционеры отлавливали по городу всех молодых людей кавказской внешности. Руководил задержаниями лично майор Кожевников и тут же докладывал об успехах по рации генералу Кулешову.
Глава 9
Вера сидела на полу в комнате Ларина и смотрела перед собой. Перед ней чернел вытянутый прямоугольник провала в полу – в углу за диваном. Снятый обрезок половой доски лежал рядом. Андрея уже не было дома больше суток. Сегодня вечером девушка решила убраться в доме: вымести весь мусор, вымыть всю грязь. И вот когда она принялась оттирать натоптанное пятно с крашеного дощатого пола в комнате Андрея, заметила, что доска как-то странно подрагивает. Подцепила ее ножом и обнаружила там целый арсенал: пару автоматов, несколько пистолетов, патроны к ним, в подсумке с десяток гранат.
Конечно, она знала, что ее новый хозяин не в ладах с законом… Вера аккуратно поставила доску на место, окончила уборку в доме, а потом все равно вернулась в комнату, куда Ларин запретил ей заходить. Сидела до поздней ночи и размышляла: признаться ей в том, что она видела под полом, или же промолчать? Проще всего было сделать последнее. Но девушка знала: она не сможет больше открыто смотреть в глаза Андрею. В душе она понимала: он не тот, за кого себя выдает.
Шли часы, а Ларин почему-то не возвращался. И вот наконец за окном показались и погасли фары машины. Мулатка испуганно напряглась. Человек в минуты страха всегда думает о худшем. Вот и Вере, девушке, не видевшей в жизни ничего хорошего, подумалось, что с ее хозяином случилась беда. И теперь приехали, чтобы забрать ее обратно.
Ее рука скользнула под пол, она сжала пистолет и подбежала к окну. С облегчением вздохнула и улыбнулась. По дорожке к дому шел тот, кого она ждала. Страх отступил. Девушке стало спокойно. Ей хотелось выбежать навстречу и обнять мужчину. Она, забыв обо всем от радости, босая, выбежала в коридор и стала возле входной двери. Вера уже слышала, как Андрей подымается на крыльцо, и тут опомнилась – пистолет все еще находился в ее руках.
По ту сторону двери звякнул ключ. Девушка на цыпочках быстро добежала до своей комнаты и нырнула под одеяло, пистолет сунула под подушку и притворилась спящей.
